— Ловко вы поставили меня на место!

— Причем совсем неплохое место.

— А как насчет несчастной жены, которую вы отыщете в сорок девять лет? Кем она будет для вас? Чем-то вроде породистой кобылы-производительницы? Но ведь и у нее есть свои желания, надежды, а вы станете обращаться с ней как с овцой в загоне.

— Что за ужасная картина! — рассмеялся Бичем. — Но вы искажаете факты, мисс Мейберри.

Эта леди обязательно захочет выйти за меня. Подумайте сами — она получает мой титул, деньги и все, что пожелает, креме любовника, по крайней мере пока я не отправлюсь к праотцам. Станет госпожой Пейлдаунс, а когда похоронит меня, окажется богатой вдовой и сможет спать с любым джентльменом от Пэлл-Мэлл до Рассел-сквер. А ее сын будет виконтом Бичемом. Так что не стоит сожалеть о будущей виконтессе. В одном я согласен с вами, мисс Мейберри: большинство женщин, как и большинство мужчин, небогаты, не слишком красивы и не очень умны. А поскольку они не мужчины, то и терпят в жизни куда больше неприятностей и бед. Однако я не женщина и ничем не могу облегчить тяжесть их пребывания на грешной земле. Зато забочусь о собственных людях, отвечаю за их благополучие и с полной серьезностью отношусь к своим обязанностям. Кроме того, делаю все возможное, чтобы не причинить ни бед, ни боли другому человеческому существу, как мужчине, так и женщине. Совсем как вы.

— Вы можете привести хотя бы один пример ваших добродетелей, лорд Бичем?

— О, сколько яда в вашем голосе! Ну что же, так и быть. В прошлом месяце одну из моих горничных изнасиловал лакей, служивший в соседнем доме. Я встретился с хозяйкой, и та без обиняков заявила, что девушка — настоящая потаскушка, распутная и бесстыжая, соблазнившая несчастного лакея, здоровенного наглого ирландца. Пришлось избить его до полусмерти. Моя горничная так рассвирепела, что пнула его несколько раз и плюнула в физиономию. Слава Богу, она не забеременела!

Хелен молча уставилась на него, машинально гладя ручку серебряной ложки. Бичем, не поднимая глаз, нахмурился:

— Сам не понимаю, почему все это рассказываю. Забудьте. Это никого не касается. Кстати, вы доели? Ваше мороженое растаяло и превратилось в отвратительную лужицу.

Дождавшись, "пока он заплатит, Хелен пошла к выходу.

— Нельзя ли нам покататься в парке, лорд Бичем? — спросила она, когда они уселись в карету.

— Зачем? Еще не решили, хотите ли меня использовать?

— Вы очень догадливы. Именно так.

— Бэбкок, в парк! — велел Спенсер кучеру. — Да помедленнее.

— Слушаюсь, милорд.

Они сделали целый круг, прежде чем Хелен спохватилась:

— Мне хотелось бы немного пройтись.

— Бэбкок, останови! — крикнул Бичем в окно.

— Да, милорд.

В этот час в парке почти никого не было. Час считался слишком ранним для обычных прогулок леди и джентльменов из высшего общества. И хотя солнце посылало на землю золотистые лучи, Хелен показалось, что в парке прохладно и слишком сыро.

— Вы дрожите. Замерзли? — осведомился Бичем, натягивая перчатки.

— Нет. Просто задумалась. Знаете, лорд Бичем, всю прошлую неделю я мечтала о встрече с вами.

— Но вы по-прежнему не хотите сказать, в чем дело?

— Может, побеседуем еще немного, и вы расскажете о женщинах и о вашем к ним отношении? Какой вам от них толк?

— Моя любимая тема.

В голосе Бичема явственно прозвучали нотки горечи, но Хелен сделала вид, будто ничего не заметила. Просто улыбнулась ему. Он пожал плечами:

— Говоря по правде, мисс Мейберри, Господь вывел нас на сцену и дал определенные роли, вот мы и стараемся их играть, зачастую не слишком искусно, но что тут поделать?

— Наши роли, к сожалению, не всегда четко определены, лорд Бичем. Мы спотыкаемся, запинаемся и мямлим, но, как вы уже заметили, стараемся изо всех сил.

— В каком же амплуа вы выступаете сейчас, мисс Мейберри?

— Дианы-охотницы.

— То есть жертвой вы наметили меня. Не уверен, что так уж жажду быть пойманным. Вы не замужем. Я предпочитаю замужних матрон. Это все упрощает.

— Боже милосердный, почему? О, я так глупа! Вы считаете, что любая девица прилагает все силы, чтобы заманить вас в сети брака?

— Разумеется. Если мужчина богат, обычно так и бывает.

— Вы слишком пресышенны, сэр. А если я скажу, что вы понадобились мне для весьма интересного предприятия, вы, разумеется, не поверите ни единому слову?

— Почему же? Если вы признаетесь, что хотите взять меня в любовники, поверю и немедленно соглашусь.

— Дело вовсе не в этом, лорд Бичем.

В его глазах снова промелькнуло нечто вроде презрения.

— Время покажет, — коротко обронил он. Завидев скамейку, Хелен поспешила сесть. Лорд Бичем, наклонившись к ней, понимающе усмехнулся:

— Так зачем я вам нужен, мисс Мейберри? Она прекрасно понимала, чего он добивается. Воображает, будто действительно проник в ее мысли. Что же, пусть тешится…

Она кокетливо провела языком по нижней губе. Бичем уставился на нее, не в силах отвести глаз.

— Не делайте этого, — приказал он, пожирая взглядом ее рот, — если не хотите оказаться на спине рядом с этой скамейкой.

— Так и быть, извините. Вы прославленный распутник и перебрали столько любовниц, что пальцев на руках и ногах не хватит их сосчитать. Кстати, как насчет побочных детей, лорд Бичем?

— Ни единого. Я никогда не поступил бы так с женщиной и тем более с ребенком, если бы тот все-таки появился на свет.

— Насколько я понимаю, далеко не всегда возможно предотвратить зачатие, как бы ни остерегались мужчина и женщина.

— О, я человек осмотрительный, мисс Мейберри. Скорее солнце не взойдет на небе, чем я награжу женщину нежеланным младенцем. Опять вы принялись за свои штучки. Немедленно спрячьте язык!

Он осторожно притянул се к себе и поцеловал.

До сих пор на это не осмеливался никто, кроме Джерарда. Нет, она не станет думать о Джерарде. Хелен вспомнила, как впилась зубами в язык наглеца, прежде чем всадить кулак ему в челюсть и сбить с ног. Но этот поцелуй.., такой нежный.., сладкий.., дразнящий… Так и должно быть. Недаром он настоящий мастер обольщения.

И именно он отстранился первым.

Она не хотела, чтобы поцелуй кончался, но и не пыталась продлить ласку.

— Скажите, мисс Мейберри, — прошептал он голосом бархатистым и вкрадчивым, как темный тягучий мед, обводя пальцем ее брови, — зачем я вам нужен?

Хелен никогда не теряла самообладания и не собиралась делать это сейчас, хотя умирала от желания швырнуть его на траву и зацеловать до беспамятства.

— Видите ли, — пробормотала она, — я недостаточно хорошо знаю вас, чтобы откровенничать. Просто не уверена, стоит ли. Кроме того, Дуглас сказал о вас еще кое-что.

— Очередное оскорбление? Что ж, выкладывайте.

— Вовсе не оскорбление. Он утверждает, что ваше существование омрачено какой-то тенью. И что у вас темная душа.

Бичем отвел глаза и поднялся.

— Теперь уже не такая темная. Время — великий лекарь. Оно все изменяет. Набрасывает флер на грустное прошлое. Сглаживает обиды. Заставляет забыть невзгоды. Нет, мисс Мейберри, с некоторых пор в моей душе уже не царит мрак. Кстати, где вы остановились? Буду счастлив проводить вас домой.

— Вы сердитесь, потому что я не подпала под власть ваших чар и не бросилась вам на шею через полчаса после знакомства, — проницательно заметила Хелен, глядя ему в глаза. — Не годится мужчине выходить из себя только потому, что не удалось добиться своего. Это так по-детски!

Бичем расхохотался — в третий раз за последние два дня. Или в четвертый? И тут же осекся, коснувшись пальцами губ.

— Что-то случилось?

— Ничего, — буркнул он, сведя брови. — Совсем ничего. И я вовсе не злюсь. Вы не так меня поняли. Вы женщина, а женщины часто ошибаются относительно истинных намерений мужчин.

Хелен фыркнула.

— Пусть вы кажетесь настоящей богиней, мисс Мейберри, но заверяю, что прекрасно проживу и без вас.