— Да, тут вряд ли что-нибудь разглядишь, — согласилась Порция. — Но, пожалуйста, все же веди себя потише!

— Ты промокла? — поинтересовалась Фиби. — Я слышу, как с тебя капает на пол.

— Мне пришлось плыть через ров. — Порция содрогнулась и зябко обхватила себя за плечи. — Да только не очень-то мне здесь рады.

— Ох, Порция, ну как же мы не рады? — Оливия соскочила на пол и порывисто обняла подругу. — Да ты продрогла до костей! И промокла до нитки!

— Знаю, — мрачно откликнулась Порция. — Я принесла вам немного фруктов. — И девушка разложила мокрые гостинцы прямо на кровати.

— Сначала разденься. — Оливия принялась стаскивать с нее куртку. — Мы попробуем это просушить.

Фиби тем временем тоже спустилась с высокой кровати и возилась возле гладильного пресса.

— Накинь пока теплый халат.

— Ох, вот спасибо! — Порция с радостью отделалась от мокрой одежды.

— В-возьми полотенце.

Порция принялась энергично растираться, и это напомнило ей, как растирал ее Руфус, когда она чуть не замерзла в пургу. Она подумала, что если бы не была сейчас такой продрогшей и несчастной, то непременно посмеялась бы над иронией судьбы.

Фиби подала Порции халат и заботливо запахнула на подруге широкие полы.

— Я принесла вам фруктов, — повторила Порция, махнув рукой в сторону кровати. — Понятно, что это не бог весть что, но больше мне было не унести.

— Ничегошеньки не понимаю, — заявила Фиби, разом откусив почти половину персика. — Ух как вкусно!.. Как тебе удалось сюда пробраться? Из крепости не может выйти ни одна живая душа, тогда как же ты вошла?

— Есть одна лазейка, — отвечала Порция, усевшись на подоконнике. — Но я не могу вам про нее рассказать. И не могла дальше оставаться в неизвестности. Я за вас очень переживаю.

— П-просто ужасно. — Оливия снова забралась на кровать. — Мы не можем готовить еду, потому что нет воды.

— А для питья остался один эль, — подхватила Фиби. — Лорд Грэнвилл рвет и мечет от ярости. Диана обвиняет его во всех бедах, но никогда не говорит ему об этом в лицо, а вымещает все на нас. Не очень-то это приятно. — С этими словами Фиби старательно обсосала косточку от персика и швырнула в пустой камин. Яблоко она благоразумно припрятала на потом.

— И к тому же стоит такая жара, — сказала Оливия. — А окна н-не откроешь из-за дыма. И наружу отец нас не пускает — боится стрел.

— Как ты думаешь, скоро это кончится? — спросила Фиби, пристально посмотрев на Порцию.

— Не знаю, — отвечала она. — И не могу об этом говорить. — Но на лбу у Порции залегла глубокая морщина. Оказывается, оставаться верной и своим друзьям, и Руфусу намного тяжелее, чем она ожидала. Кто знал, что придется отвечать на подобные вопросы? Но Фиби имела полное право их задавать.

— Ты не можешь об этом говорить, потому что ты наш враг, — с обычной безапелляционностью заявила Фиби.

— Порция не враг! — Нежный голос Оливии звенел от возмущения. — К-как у тебя язык поворачивается!

— Да, Фиби совершенно права, — возразила Порция. — Но я пришла сюда не для того, чтобы говорить о войне. Во всяком случае, не столь определенно. Я хотела повидаться с вами. И… и… ну в общем, мне надо посоветоваться.

— Наверное, ты чувствуешь себя в этой армии ужасно одиноко? — догадалась Фиби.

Порция невольно вздрогнула. Фиби была подчас чересчур откровенна — если не сказать груба, — но ей нельзя было отказать в превосходном чутье на правду.

— Я как-то не ожидала, что так случится, но в какой-то степени — да.

И тут ей стало ясно, что всю свою жизнь она оставалась одиночкой, даже когда был жив Джек. Однако ей удавалось убедить себя, что она вовсе не нуждается в подругах — а стало быть, ей и без них хорошо. И только дружба с Оливией и Фиби дала возможность оценить, как много могут значить женская поддержка и понимание — то, чего нельзя заменить никакой неземной страстью и любовью между женщиной и мужчиной.

— А что же лорд Ротбери? — Фиби, как всегда, в поисках правды лезла напролом. — Ты разве больше не его любовница?

— Я ношу его ребенка. — Порция больше не в силах была держать это про себя.

— Ох! — У бедолаги Оливии глаза стали как блюдца. — Д-да ведь вы не женаты!

— Для этого вовсе не обязательно быть женатыми, малышка, — сухо сообщила Порция. — И живым доказательством можешь считать меня.

— Но может быть, вы все-таки поженитесь? — заметила Фиби. — До того, как успеет родиться ребенок.

— Не думаю, что такое возможно. — Порция смущенно потупилась и разглядывала свои руки. — Правда, Руфус пока ничего не знает, но… — она подняла глаза и грустно рассмеялась, — …но в любом случае я не та особа, на которой мог бы жениться граф. Вы, к примеру, смогли бы представить меня в роли леди Ротбери?

— Но ведь граф в опале.

— Уже нет. Король даровал роду Ротбери помилование и восстановил в правах и привилегиях. — Порция сочла, что не совершит предательства, если поделится такой новостью. Никто не делал из нее тайны, и Като наверняка скоро все узнает — если уже не узнал.

— А ты сама разве захотела бы ею стать? — Это Фиби выдала очередной заковыристый вопрос. — Ты ведь всегда твердила, что не желаешь следовать традициям… что желаешь пойти в солдаты… и что тебя вообще по ошибке родили девчонкой.

— Да, это было, но… в общем, против природы не попрешь, — призналась Порция чуть ли не со злобой. — Иначе я ни за что не вляпалась бы в такую вот женскую историю.

Изящные золоченые часы на каминной полке пробили три, и Порция подскочила как ужаленная.

— Мне пора! Оказывается, прошло так много времени! — Она скинула халат и стала натягивать мокрую одежду, вздрагивая от отвращения.

— Кто-нибудь знает, что ты здесь?

— Только вы двое. И вам придется держать рот на замке!

— Конечно! — с готовностью обещала Фиби.

— Т-ты еще придешь к нам?

— Если смогу. — Порция уже застегнула куртку. — Но я и сама не знаю, что нас ждет. — И она беспомощно посмотрела на подруг. — Жаль, что я ничего не могу для вас сделать…

— Твои фрукты просто чудесные, — утешила ее Фиби и тут же поинтересовалась, не в силах сдержать любопытство: — А тебя тошнит по утрам? Я слышала, что это бывает с беременными женщинами.

— Почти каждый день, — пожаловалась Порция. — И не только по утрам, а все время, пока я не лягу спать.

— Ох, ну и жуть! Хорошо, что я вообще не собираюсь замуж! — И Оливия потянулась, чтобы поцеловать Порцию на прощание.

— Но ведь Порция тоже не собирается замуж, — встряла Фиби. — Нет, проблемы создает не замужество, а неуправляемые чувства.

— Ты совершенно права, Фиби, — хихикнула Порция, у которой внезапно полегчало на душе. — Оставайся девственницей, чтобы ни о чем не пришлось жалеть! — Уже с порога она послала подругам воздушный поцелуй. — Эта война обязательно когда-нибудь кончится. — И тут она задала вопрос, ради которого, как только теперь поняла, и пробиралась в крепость: — Вы будете крестными моему ребенку?

— Конечно, — отвечала Оливия.

— Когда будет нужно, пошли нам свое кольцо, и мы найдем тебя… как-нибудь, — добавила Фиби.

На этот раз прозвучавшее по-детски обещание почему-то не показалось Порции ни смешным, ни беспочвенным. Она нашла своему ребенку двух крестных и не сомневалась, что подруги во что бы то ни стало выполнят свою клятву. Ведь на небесах друзья бывают даже у внебрачного потомства. Ни Оливия, ни Фиби не бросают слов на ветер — останутся ли они старыми девами или все же найдут себе мужей.

Огонек дружеского участия согревал душу так, что Порция позабыла о холоде на всем обратном пути через замок и подземелье. Теперь она двигалась намного быстрее и уже через несколько минут оказалась у потайной двери.

С внутренней стороны на ней имелась обычная защелка — ведь никому не придет в голову прятать ее от того, кто явится изнутри. Порция подняла защелку и легонько потянула за ручку. Дверь распахнулась. Снаружи все еще царила ночь, но после непроглядной тьмы подземелья здесь было немного светлее. Порция различала на другом берегу рва палатки военного лагеря и блики от факелов на сторожевых постах. Правда, смоляные костры очти прогорели и дым заметно поредел.