— Ты голодна? — спросил Раф, помогая Алане снять с плеч рюкзак.

Алана уже готова была ответить отрицательно, как вдруг ее желудок прорычал свой собственный ответ.

Улыбаясь, Раф пошел к своему рюкзаку. Быстро извлек оттуда несколько яблок, сваренные вкрутую яйца и изюм в шоколаде.

Желудок Аланы настойчиво урчал. Она выглядела огорченной.

— Это все свежий воздух, — заверил ее Раф, пряча улыбку.

— Если я буду прислушиваться к требованиям собственного желудка, не влезу ни в один свой наряд, — проворчала Алана.

— Купишь другие, — предложил он, открывая термос с холодным чаем. — Десять лишних фунтов тебе не повредят.

— Ты так думаешь? — с сомнением произнесла Алана.

— Я это точно знаю.

— Но мой костюмер все время твердит мне, что я должна сбросить вес.

— Твой костюмер, подобно рождественскому гусю, набит всякой чепухой.

Раф разделил еду на двоих. Алана блаженно улыбнулась.

— В таком случае я съем еще горсточку изюма.

— А как же я? —жалобным голосом спросил Раф, а в глазах прыгали веселые чертики.

— Ты, — она отвела взгляд в сторону, — можешь съесть мое яйцо.

Раф громко расхохотался и подвинул ближе к Алане свою горстку изюма в шоколаде. Крутое яйцо осталось лежать около нее. Но, когда Алана потянулась за новой горстью сладостей, он осторожно прикрыл их ладонью.

— Нет, не дам, — улыбнулся он, — до тех пор, пока не съешь яйцо и яблоко.

— Эксплуататор.

— Считай, как хочешь, — ответил Раф. Он с хрустом впился зубами в яблоко. Они ели не торопясь, с наслаждением, на свежем воздухе все казалось необыкновенно вкусным и аппетитным. Когда Алана съела последнюю изюминку, она вздохнула и блаженно потянулась. Щедрые раскаты водопада надежно ограждали ее от звуков внешнего мира. Ни единый звук не проникал сюда, лишь изредка раздавался голос Рафа, рассказывающего о ловле рыбы на мушку и о фермерской жизни. Шелковистые лучи высокогорного солнца нежно ласкали ее.

— Почему бы тебе немного не вздремнуть? — наконец предложил Раф. Алана подавила зевок.

— По-моему, грешно спать до полудня,

— В таком случае; будем считать, что ты согрешила. — Раф криво улыбнулся. — Давай, цветочек, ложись. Ты слишком мало спала прошлой ночью, да я в предыдущие тоже.

Он расстегнул фланелевую рубашку, под которой была надета темно-синяя тенниска. Несколькими быстрыми движениями он соорудил из толстой фланелевой рубашки подушку.

— Вот, пожалуйста, —произнес Раф. — Возьми ее. Она мне не нужна.

Алана пыталась возразить, но в горле вдруг пересохло, и она не смогла произнести ни слова.

Даже в ее мечтах Раф не выглядел столь ошеломляюще мужественным. Тенниска скорее подчеркивала, а не скрывала его стальные мускулы. При каждом движении, при каждом вздохе загорелая кожа натягивалась на теле, скрытая мощь которого поражала и восхищала Алану.

Ее вдруг охватило желание дотронуться до Рафа, проследить каждую жилку, каждый бугорок на его теле, опять познать волнующую мужскую сущность.

Она закрыла глаза, но Раф не исчезал, она по-прежнему видела его: солнечные лучи скользили по его коже, ласкали, ярким пламенем отражались в его глазах и будоражили ее кровь.

— Алана? — Голос Рафа звучал заботливо.

— Ты прав, — дрогнувшим голосом произнесла она. — Я уже давно не высыпаюсь.

Раф смотрел, как она вытянулась на брезенте, ее щека лежала на рубашке, из которой он сделал подушку. Он бы с большим удовольствием положил ее голову на колени, но боялся предложить, опасаясь, что прямая спокойная линия губ вдруг исказится от напряжения и страха.

И все же в какое-то мгновение, когда Алана взглянула на Рафа так, будто видела впервые, в нем шевельнулась надежда…

— Лучше? — спросил он, наблюдая, как ее тело расслабилось и она ровно, глубоко задышала.

— Да.

— Тогда спи, мой цветочек. Я здесь, рядом. — Алана вздохнула и почувствовала, как проваливается в глубокий сон, где ее больше не поджидают кошмары.

Когда Алана проснулась, солнце уже миновало полуденную отметку. Сонно повернувшись на другой бок, она вдруг осознала, что находится в одиночестве.

— Раф?

Никто не ответил.

Женщина села и огляделась вокруг. Сквозь листву вечнозеленых деревьев и осин она увидела Рафа, ярко выделяющегося на фоне голубой воды. Он нашел еще один каменный уступ, который спускался прямо к озеру, и стоял на краю гранитного утеса.

В руках у него была удочка, леска описывала изящную дугу на фоне ясного неба.

Какое-то время Алана наблюдала за Рафом, очарованная его мужской привлекательностью и мгновением, когда леска беззвучно пошла вниз, чтобы лечь на неподвижную водную поверхность.

К сожалению, Алана не могла видеть, как леска коснулась водной глади, — ей мешали деревья.

Она встала и направилась к берегу, потом поняла, что как только Раф увидит ее, то наверняка прекратит ловить рыбу и начнет опять обучать ее. Она была к этому не готова, слишком расслабилась, слишком успокоилась и даже разленилась, чтобы браться за какое-либо дело, требующее сосредоточенности.

Единственное, чего ей действительно хотелось, это спокойно сидеть и наблюдать за Рафом и стремительным полетом лески на фоне высокого неба.

Алана посмотрела назад, вниз, вдоль берега озера, где они с Рафом были до этого. Но не обнаружила такого места, откуда могла бы наблюдать за ним.

Она перевела взгляд влево, к водопаду, белой массой низвергавшемуся вниз по скалам, потемневшим от воды. Раф стоял спиной к водопаду, лицо его было обращено к озеру и рыбацким хижинам. Такое местоположение обеспечивало ему пространство в сотню футов перед удочкой и такое же позади, без каких-либо препятствий, что могли помешать полету лески.

И он умело использовал каждый дюйм этого двухсотфутового пространства.

Приподнявшись на цыпочки, Алана внимательно наблюдала за Рафом сквозь изогнутые ветром ветви ели, с замиранием сердца следила, как постоянно увеличивается описываемая леской дуга, как бесшумно она растягивается, словно по мановению волшебной палочки. Движения рук Рафа были строго скоординированы: левой рукой он отматывал с катушки леску, буквально подбрасывая ее вверх через направляющее приспособление, в то время как его правая рука двигалась ритмично, направляя энергию по всей длине удочки.

— Как это у тебя получается? — произнесла вслух Алана, зная, что Раф не слышит ее. — Ты ведь не волшебник, не так ли?

Она сделала еще несколько шагов влево, но все равно не могла четко разглядеть, какие именно движения делает Раф, чтобы леска так легко вытянулась в струнку. Сердито ворча, Алана продолжила поиски удобного места для наблюдения за Рафом. Берег становился все более и более неровным.

Алана прыгала с камня на камень, избегая заболоченных участков, заросших густой травой и маленькими нежными цветочками, пока наконец водопад непреодолимой преградой не встал на ее пути. Она обернулась и посмотрела на Рафа, который находился сейчас приблизительно в шестидесяти ярдах от нее.

К сожалению, она все равно не могла увидеть, какие именно движения он делает руками. И идти дальше она тоже не могла, поскольку впереди уже низвергался водопад. Ей оставалось либо вернуться назад, либо подняться вверх по усеянному валунами склону.

Негромко выругавшись, Алана взглянула на нагромождение камней по обеим сторонам пенистого потока. Ей не придется забираться слишком высоко над водопадом, чтобы наконец разглядеть все, что требуется. Надо влезть немного повыше, только чтобы взглянуть Рафу через плечо. Если не приближаться к воде, подъем будет нетрудным. Кроме того, она с детства исходила горы вдоль и поперек, карабкалась по обрывистым берегам горных рек, взбиралась на горные кручи.

Алана повернулась и начала подниматься по заросшим лишайником валунам. В двадцати футах от нее с оглушительным грохотом пенился и бурлил окутанный легким туманом и прохладой водопад. Она избегала скользких выступов, стараясь наступать лишь на сухие камни.