А от инфраструктуры порта одно название осталось. Все разнесено к чертям собачьим, до основания. К ледоколу идет кое-как заделанный причал. На оставшихся каменных огрызках возвели кривую деревянную дорогу. Там в ход не нормальные материалы пошли, я и двери обычные заметил, и даже штуку, похожую на пол грузовой фуры, длинный такой. Смекалистый тут народ собрался.

Осмотрев все что хотел, и оставшись незамеченным очень редкими прохожими, я забрался в подвал одного из домов на окраине городка. И даже с жителями в соседнем подвале. Немногие щели возле труб позволяют подслушать разговоры, чем я и решил заняться, усевшись прямо в углу и облокотившись спиной на еле теплую стену. С той стороны неплохо так отапливают жилище.

Людей там чувствую немного, никого одаренного, обычные люди. Девять человек просто живут обычной жизнью, и разговоры у них такие же. Разве что дающие понять, каким укладом тут живут, и какие проблемы их преследуют.

Тихо расстегнул рюкзак, достал пару плиток шоколада. Сижу, грызу холодное лакомство и слушаю, чего там за стеной, стараясь не задремать. И фраза, прозвучавшая совсем рядом, будто за ухом, чуть не заставила поперхнуться.

— И почему я опять должна кормить крыс?!

— Мясо любишь, будешь ухаживать, — ответил женщине приятный и спокойный бас.

Фух, про себя выдохнул. Я и моя больная фантазия, там просто ребята сделали крысиную ферму. Пропустив мимо сознания обычные склоки и споры, я очнулся от собственных размышлений, только когда прозвучало нечто интересное.

К соседям пришел десятый человек, и его встретили неласково, но остаться позволили. В один момент его отвели в сторонку. Разговаривают двое мужиков, тихо так, не усилив я слух, не смог бы разобрать в общем фоне шума от проживания маленькой толпы людей.

Первым голосом оказался уже слышимый спокойный и твердый бас.

— Не мути воду, Тимофей, тебя здесь никто слушать не будет.

А у собеседника, названного Тимофеем, голос оказался высоким и немного истеричным. В воображении так сразу и рисуется низенький человек с крысиными повадками, но это всего лишь игра фантазии, вряд ли он такой.

— Ты не понимаешь! Я только от корабля, и все снова стало еще хуже!

В ответ мужик тяжко и устало выдохнул.

— Ну и что там опять? Сколько раз тебе говорить, пока люди с корабля дают городу энергию, а мы им пищу, все будет нормально. А твоя паранойя на счет Дильцова и его людей уже всех достала.

— Это не паранойя, — прошипел рассерженно в ответ. — Они лишь прикрываются тем, что защищают нас от тварей. Люди с корабля знаешь, как нас уже зовут? Знаешь?! Отверженными! Будто мы бесполезные шавки вдруг стали, а не люди! С каждым днем все хуже и хуже, еще немного и мы тут вообще в клановый или племенной строй скатимся.

— И что ты предлагаешь? — тон сквозит насмешкой. — Собрать людей и атаковать корабль во имя твоих теорий заговора?

— Да!

— Знаешь что, Тимка, вали-ка ты нахер отсюда, пока я тебе ребра не посчитал. Нам тут надо думать, как зиму пережить, а не кто главным считается и у кого яйца больше. Дети жрать хотят, а по норме мы им разве что раз в день пайку дать можем, и сами, блять, чуть ли не мох с крысами жрем. Срать нам на твои домыслы. Понял меня?

— Понял, — угрюмо отозвался Тимофей. — Не во власти дело. Но вы как опомнитесь, поздно будет. Помяни мои слова.

— Тебя помяну, как допрыгаешься, — усмешка в тоне безымянного для меня мужика. — Проваливай, господин бывший зам губернатора.

Интересный разговор на этом и закончился. И мои симпатии после него неожиданно оказались на стороне писклявого Тимофея. Потому что я ходил по городу и подслушивал разговоры у забитых окошек в подвалы. Люди волнуются, что те, кто на корабле живет, собираются отчалить в сторону Мурманска, где перспектив побольше будет.

И расслоение общества не байка, оно уже всеми чувствуется. Потому как на корабле люди собраны важные и нужные. Профессионалы, специалисты своих дел, просто очень образованные и молодые люди. А все обычные обыватели они в городе живут. Такие вот незамысловатые здесь проблемы.

А еще царапнула память фамилия Дильцов, вызвав усмешку уже у меня. Бывший подчиненный, будучи невзрачным исполнителем в структуре ОМД, после ее развала вон как неплохо устроился. Слабенький Мастер Духа похоже собрал небольшой отряд Видящих и крышует городок. Ну, да не мое дело…

Достал флягу, сделал пару глотков и достал камень-проводник. Сияющий синим, будто причудливая слеза, он показывает, что цель близко. Поигрывая камешком в пальцах я и задремал под треп за стеной, и не трогали меня ни редкие споры на высоких тонах, ни плач пары детей, ни проблемы этого маленького городка. Они просто не осознают, как шикарно по нынешним меркам живут, в большинстве городов сейчас намного, ох как намного, хуже.

Тихо сполз на стылый пол, пихнул рюкзак на голову и окончательно провалился в спокойный сон без кошмаров и грез.

На следующий день. Высокая сопка неподалеку от города.

Я запрыгнул на заснеженный камень, замер на пару секунд, под ногами не шатается, выдохнул. Вот и забрался, наконец, то еще восхождение получилось, по скользкому каменистому склону. Пару раз чудом успевал соскочить с улетающих кувырком каменюк.

Поправил полумаску на лице, немного мокрую от дыхания, огляделся. Внизу все покрыто белым туманом, города не видно, мороз ночью начался такой, что за пару минут пути на ресницах иней получается. Впереди же широкая верхушка сопки, утыканная покатыми камнями в снегу. Камень-проводник ведет туда, за сопку и далее. Надо бы допить воду из фляги, пока в лед не превратилась.

Скинул рюкзак в сугроб, достал флягу, пальцем оттянул полумаску и с наслаждением промочил горло. Маску на место, поправил кончик капюшона, натянув глубже на голову. Бросил флягу обратно, но рюкзак надевать обратно не спешу.

Повернулся к камням, с усмешкой подметил следы на снегу, идущие справа налево и исчезающие за камнями. Кто-то забрался сюда раньше меня, и стоит сейчас как раз где-то… Повернулся левее, к самому большому камню, сейчас напоминающему холм из снега, а не камень. Тут.

Чувствую плохо прикрытую Эн Мастера Духа. И гадать не надо, кто там стоит, на всю округу только один Мастер. Кирилл Дильцов. Похоже, так и не научившийся ходить по снегу или болоту не проваливаясь и не оставляя следов.

— Выйдешь сам или помочь?

Секунд десять тишины, и с хрустом снега под ногами на холм забрался среднего роста парень. Военная форма зеленого цвета, высокие сапоги, аж блестящие на фоне снега, черная шапка и лицо без эмоций.

Бывают люди, на которых глянешь и сразу точно скажешь возраст. Вот на него посмотришь, и сразу как печать на лоб — двадцать пять, не больше и не меньше. Но мне и смотреть не надо, помню его досье. Да и такой крючковатый нос сразу запомнишь, прямо орлиный шнобель, как у Цезаря на монете. В остальном на правителя Рима парень не тянет. Узкий подбородок, карие глаза чуть на выкате. Не красавец, одним словом.

А еще досье не врало, чутье у парня заоблачное, если смог не только меня заметить аж с корабля, но и подловить на маршруте.

— Ну, привет, Кирилл.

Парень осмотрел меня с головы до ног, наткнувшись на золотые глаза, вздрогнул еле заметно. Отвечает вежливо и не спеша.

— Знакомая форма, — толсто намекнул на узнаваемость черной одежды ОМД. — Ты Мастер Духа. Но я не помню твою силу. Мы знакомы?

Вживую мы не встречались, что и хорошо. Я вроде как труп, мне гулять не положено.

— Можно и так сказать. Заочно. Зачем поджидал?

— Узнать, кто таков, — вяло дернул плечом парень. — Чего лазишь тут.

— Просто мимо проходил. В городе погрелся и все на этом.

Стоим, молчим, если парень ждал продолжения, то обломался. Что ему не понравилось.

— Я спросил, кто ты такой? — с толикой угрозы надавил парень.

Чую, как вокруг фигуры собеседника собирается Эн. А не слабенько он подкачал силушку! Или маскировался до этого, или за время с распада ОМД взялся за ум. Архангела не потянет, но пободаться и сбежать… Вполне.