Размышляя об этом и легко улыбаясь, я вышел на огромную поляну, заросшую высокой травой. И на ней меня ожидает хозяин этого леса. С парой десятков сородичей за спиной, он сидит на огромном и трухлявом пне вместо трона и молча, спокойно разглядывает меня, вышедшего на свет.

На мгновение я словил чувство узнавания. Мало кто не слышал о таком персонаже, как Король Обезьян. Не он, но похож.

Если встанет, будет метров три-четыре роста. Больше человеческого в облике, чем от обезьяны. Грудь и пресс с открытой кожей, грубой и красной, с десятками белых следов от былых битв. Почти человеческой лицо с щеками, заросшими чуть седой шерстью. Торчащая вперед челюсть с клыками из-под нижней губы придает свирепости и звероватости.

Этот Дух босой, из одежды лишь плотные штаны и пояс, явно сделанный из обычного веревочного троса. Но никто, даже я, не стал бы смеяться над бедным видом.

Потому что огромная фигура давит на пространство вокруг грубой мощью, а литые мускулы кажется созданы из стали. Если бы он не дышал, можно принять за скалу или скульптуру.

Потому что в глазах виден острый ум и спокойствие много пожившего существа. Много еще каких потому что, но мне хватило одного — отсутствия агрессии и злости.

— Приветствую, — спокойным баском катится голос по поляне. — Меня зовут Гун Шао. А тебя?

Вот так вот просто? Поприветствовал и представился. Это меня так удивило и выбило из настроя на бой, что я не заметил, как ответил:

— Привет. Я Антон.

Я так же легко и просто представился в ответ. Привычная вежливость, будто не было трех тысяч лет в гробу и я вновь просто поздоровался с еще незнакомым человеком. И ничего не дернулось внутри оттого, что первым существом в Новом Мире, услышавшем мое имя — стал он.

Я пригляделся и вновь приходится удивляться. Обезьяны за спиной генерала Духов не воспринимают меня едой, как раньше. Да и врагом тоже, они тупо занимаются своими делами. Копаются в шерсти друг друга, грызут фрукты, поглядывают на меня из любопытства. Как обычные, только огромные, мартышки.

А сам Гун Шао сидит в открытой для удара позе. Черт, да я могу его одним точным тычком убить! И все равно — спокоен, как скала. Желание битвы уходит из меня, как воздух из шарика, быстро и неотвратимо.

Обезьяна ждет. Не просто слов, но решения. Нападу ли? Заговорю? Уйду? Без интереса в глубоко посаженных черных глазах, прикрытых седоватыми бровями. Слишком похожих на человеческие. Ему не любопытно и устроит любой вариант. Даже смерть.

Я прошел дальше на поляну, встал метрах в пяти от огромного Гун Шао. Постоял, глядя глаза в глаза и ожидая подлянки и внезапного удара в любой момент… Минута прошла, обезьянки затихли, чувствуя напряжение ситуации. Дыхание Гун Шао так же размеренно и спокойно, он не борется взглядами, просто смотрит и ждет. И тут я… Просто сел на задницу, скрестив ноги.

— Ладно, — медленно киваю, глядя в глаза Генерала Духов, принимая правила такой игры. — Поговорим.

Клыки стало видно чуть больше, а глаза страшно щурятся. От такой рожи впору в обморок падать впечатлительным девицам. Но это не был злой, предбоевой оскал. Гун Шао просто по-доброму улыбнулся.

Еще секунд десять мы разглядывали друг друга, пока Ган Шао не решил начать первым.

— Хом-хоум, — выдал он странный задумчивый звук, сравнимый разве что с затяжным человеческим «хм…».

Обезьяны за ним замерли, только услышав это странное «хом-хоум», некоторые в забавных позах. Но увидев, что их владыка внимания на подданных не обратил, отмерли.

— Я много лет не говорил ни с кем на человеческом языке, — медленно продолжил Ган Шао, тщательно выговаривая каждое слово. — Надеюсь, ты простишь мою некую… Косноязычность.

Не смотря на сказанное, тормозом или существом, забывшем как говорить, он мне не показался. Огромная, человекоподобная обезьяна говорит в манере, сравнимой с мудрецом из сказок. Не знаю почему, но у меня от него стойкие ассоциации с личностями, обладающими несравненной мудростью и опытом.

Бывает те, кто строят из себя мудреца и знающего человека, вызывают лишь презрительную ухмылку и смех над подобными потугами. Даже если обзавелись сединами и бородой до колен. Но Ган Шао из категории других, раз взглянешь и сразу понимаешь — к этому надо прислушиваться.

Я понял, почему не решился сразу напасть. Не в силе дело, просто он напомнил мне Смотрителя Храма Змея. Спокойствием от него веет, непрошибаемым спокойствием. Думаю, даже разденься я прямо сейчас и начни танцевать чечетку, потрясая причиндалами промеж ног, он разве что будет с вежливым вниманием наблюдать, ожидая концовки клоунады.

Все эти мысли и догадки пронеслись в голове за пару секунд.

— Ничего страшного, — заверил я его. — Я все понимаю.

Молчу, жду. И он молчит. Неловкая ситуация…

— Хом-хоум, — чуть рычаще выдал Ган Шао, сменив позу на более расслабленную, чуть раздвинул губы в улыбке. — Не задался разговор.

— Да.

Еще молчим. Ган Шао вообще не напрягает пустая трата времени.

— Ну… — про себя признал, что придется начать все же мне. — Зачем нападали такой сворой? Разве не стало понятно, что я сильнее?

— Хо, — выдохнул Ган Шао с усмешкой. — Числом сильного берут, а коли не берут, так изматывают.

— Со мной не получилось.

— Да, — плавно кивнул Ган Шао, почесал заросший подбородок. — Такие сильные Духи здесь редкие гости. А ты еще и Великому служишь…

От меня не ускользнул интерес Генерала Духов к метке на моем лбу, как и не высказанный вопрос. Но как-то комментировать не собираюсь. Ган Шао легонько хлопнул ладонью по колену и сказал:

— Хорошо! Я не могу тебя победить. И уговорить просто уйти тоже не смогу. Но я могу откупиться?

— А есть чем? — вспыхнул интерес внутри.

Не знаю, отчего, видать от жадности в моих глазах, но Ган Шао еле заметно передернулся. Как бы не было надо, все же поглощать разумных существ ради силы — это не то, что мне по нраву. Если будет возможность заменить на духовные сокровища, с радостью поменяю мнение. А еще знаний надо с него стрясти побольше. Как нынче люди живут примерно понял, но я ни черта не знаю, как сейчас живут Духи.

Такой старый и явно опытный хрыч, как Ган Шао, о внутренней кухне Духов будет знать явно побольше Клана Куро.

День спустя.

«Алая Дева» летит высоко над землей, разрезая бортами серые облака. Даже сквозь чары Гоба, управляющего самим ветром, прорывается сырость, знаменующая будущий ливень. Но это ненадолго, через час корабль должен вырваться из дождливой области.

Я же об этом вообще не волнуюсь, заперевшись в каюте и валяясь на большой кровати. Алый бархат простыней приятно шелестит при каждом движении, а под головой подушка такая мягкая, что напоминает так часто видимые облака.

Хоть погодка за бортом в самый раз, чтобы с удовольствием поспать, дремы ни в одном глазу, а разум чист. Я думаю, размышляя над всем, что удалось узнать у огромной обезьяны, оказавшейся настолько старой, что уже не помнит, сколько точно живет.

В обмен на мой уход из леса, Генерал Духов поведал многое. Скрытые от большинства людей и Духов события и места, рассказал о личностях в округе, которых даже мне стоит опасаться. Но главное — местонахождение одного сокровища, настолько ценного, что даже Правитель соблазнится на резню.

Ган Шао не боится смерти, не боится боли и плюет на давление. Мне было трудно верить его словам и обещаниям, пока я не нашел, за что подцепить столь бесстрашного Духа.

Больше всего на свете старый обезьян ценит лес и потомков, которые защищает столько лет. Он поведал мне краткую историю своей жизни. И если честно, то она не примечательна и банальна.

Давным-давно была обезьянка в стае, что сожрала особый фрукт в лесу. Он не даровал обезьянке силы или особых способностей, все что изменилось — разум и немного духовной энергии. Вот так обычная, ничем не примечательная обезьяна получила толчок стать Духом с необычной судьбой.