Но забыть Кейт Рэнд не мог. И в последующие несколько дней понял, как сильно ему хочется, чтобы между ними все было как прежде. Он послал в дом маркиза несколько записок, в которых просил Кейт встретиться с ним и выслушать его.

Он повидался с Мэгги, надеясь заручиться ее поддержкой, однако понял, что она понятия не имеет о том, что между ними произошло.

– Кейт сказала, что вы поссорились, – сообщила ему Мэгги. – А почему, не рассказала никому. – Она взглянула на него своими голубыми глазами, в которых застыла тревога. – О, Рэнд, Кейт уезжает послезавтра. Она так несчастна! Неужели вы ничего не можете сделать?

Рэнд почувствовал, как в груди защемило от боли.

– Если она не согласится со мной встретиться, то ничего.

И ему стало ясно, что именно этого Кейт и добивается.

Кейт поставила свои немногочисленные баулы в тесной кормовой каюте, предоставленной ей на корабле «Веселый дельфин». Участники экспедиции взошли на борт корабля вечером перед его отплытием – каждый со своим багажом, готовясь завтра рано утром отправиться в путь.

Последние несколько дней Кейт намеренно загружала себя приготовлениями к отъезду из Англии. Она неоднократно сверялась со списком вещей, которые необходимо было взять на остров, проверяя, не забыто ли что. Вещей было великое множество: походные палатки, складные стулья, кухонные принадлежности, мушкеты, пистолеты и ножи с длинными лезвиями, необходимые для того, чтобы прорубать дорогу в джунглях. Был еще один список вещей, закупленных для торговли с местным населением, включавший в себя бусы, одежду, ножи, горшки.

Время текло медленно, работа изнуряла ее, но Кейт была этому только рада. Ей было необходимо работать до изнеможения, чтобы потом забыться беспокойным сном и не думать о Рэнде.

Но каждую ночь он приходил к ней во сне, высокий, статный и необыкновенно красивый. Кейт не отвечала на записки, которые он ей посылал. Он обвинил ее отца в воровстве, а это было то же самое, что обвинить ее.

Как она ни старалась отвлечься, она думала о Рэнде день и ночь, каждую свободную минуту, когда не работала. В основном она жалела о том, что познакомилась с ним, но иногда ей так хотелось, чтобы он приехал к ней, обнял в последний раз: ведь скоро они расстанутся и никогда больше не увидятся. Но переступить через себя и согласиться с ним встретиться она не могла.

И в то же время Кейт не могла забыть о том, что Рэнд рассказал ей о Талмидже. Что, если Рэнд прав в отношении барона и отец, сам того не ведая, связался с мошенником? Отец безоговорочно доверял Талмиджу, а он всегда плохо разбирался в людях.

Кейт в отличие от Донована Хармона доверяла своему чутью в отношении людей. Барон никогда ей не нравился. А что, если он и в самом деле мошенник, как утверждал Рэнд? И если это так, что ей делать? Рассказывать о подозрениях Рэнда отцу бесполезно. Он просто-напросто отмахнется от них и будет, наверное, прав, поскольку никаких доказательств вины барона нет.

Более того, беспочвенные обвинения лишь расстроят отца и насторожат Талмиджа. И Кейт решила молчать. Сначала она понаблюдает за бароном сама. Если барон и в самом деле лелеет какие-то преступные планы, она скоро узнает об этом. Придется, конечно, вести себя предельно осторожно. Если Рэнд прав, такой человек, как Талмидж, способен на все.

Мысли Кейт вновь вернулись к Рэнду. Ей больно было думать, что он мог шпионить за ними всеми, копаться в их прошлом. Человек с такой безупречной репутацией, как отец, определенно этого не заслуживает. Только потому, что Рэнд чувствует себя виновным в смерти своего юного кузена...

Внезапно Кейт как громом поразило. Ей ли не знать, что такое непроходящее чувство вины! Ведь она сама до сих пор постоянно чувствует себя виновной в смерти матери и никак не может успокоиться. А что, если Рэнд рассказал ей о своих подозрениях только затем, чтобы защитить ее? Нужно будет хорошенько об этом подумать. Если это так, ей следует бережно хранить в памяти дни, которые они провели вместе, а не сожалеть о них.

Послышался какой-то треск, вернувший Кейт к действительности. За бортом тихо плескались волны. Скоро корабль отчалит от берега. Нужно готовиться к отплытию. И Кейт вернулась к насущным проблемам. Она вытащила из сумки белый хлопчатобумажный халат и повесила его на крючок у двери в каюту, потом положила несколько рубашек и белые шелковые чулки в верхний ящик тумбочки рядом с кроватью.

Наступил вечер. Все дела были переделаны. Пора было ложиться в постель, но Кейт понимала, что не заснет. Она неподвижно лежала на узкой койке, глядя в потолок, прислушиваясь к скрипу корабля и думая о Рэнде.

Она знала, что никогда его не забудет и всегда будет жалеть о том, что они так плохо расстались: Рассказав ей о своих подозрениях, Рэнд сделал то, что счел нужным. Он такой же упрямый и решительный, как и она. Он, естественно, ошибался насчет ее отца, но он не мог этого знать. А вот насчет Филиппа Радерфорда он мог оказаться прав.

Кейт долго ворочалась с боку на бок и наконец заснула. Ей снился Рэнд, и Кейт счастливо улыбалась во сне.

Первые, еще робкие солнечные лучи проникли сквозь иллюминатор в каюту. Корабль стонал и вздрагивал, словно живое существо. Кейт проснулась от криков матросов, сновавших по палубе. Хотя только-только рассвело, команда корабля уже занималась своими делами, готовясь к отплытию.

Свесив ноги с койки, Кейт села, потянулась и потерла заспанные глаза. Прошлепав босыми ногами по полу до стоявшего у стены маленького комода из тикового дерева, она налила в фарфоровый тазик воды, умылась и, стащив через голову ночную рубашку, надела простенькую коричневую юбку и белую блузку. Натянув прочные коричневые башмаки, она провела щеткой по волосам и вышла на палубу.

Отец и Джеффри Сент-Энтони уже стояли у перил, а рядом с ними – Филипп Талмидж и работавший ранее с отцом исследователь сэр Монти Уолпол. Талмидж и Сент-Энтони взяли с собой камердинеров. Кроме того, барон настоял, чтобы с ними поехали несколько слуг, включая повариху и лакея. Вместе с членами экспедиции ехала маленькая группа отважных путешественников. Большинство из них тоже вышли на палубу посмотреть, как корабль будет отплывать от берегов Англии.

Кейт не сделала попытки присоединиться к ним. Она стояла в сторонке и не отрываясь смотрела на гавань. Грузчики споро работали, перенося на стоявшие в гавани корабли с высокими мачтами ящики и бочонки. Легкий ветерок теребил паруса. Над головой раздавались пронзительные крики чаек. В тусклом сером свете сквозь окутавший город туман виднелись башни и шпили Лондона.

Кейт крепко сжала руками перила. За короткое время пребывания в Англии она приобрела замечательных друзей: Мэгги и Эндрю, Николаса и Элизабет. Кейт подумала о Рэнде, и глаза ее затуманились от слез.

Глупо, конечно, но сквозь слезы ей на секунду показалось, что она его видит. Вон он стоит у угла здания и наблюдает, как корабль готовят к отплытию. Кейт вытерла слезы, уверенная, что видение исчезнет. Но когда она снова взглянула в ту сторону, мужчина по-прежнему стоял на том же месте, и было в его облике что-то неуловимо знакомое.

Сердце Кейт на секунду замерло, а потом начало биться с удесятеренной силой. Это не Рэнд, убеждала она себя. Рэнд – герцог, а герцог не станет стоять в порту в неурочный час, наблюдая, как его бывшая любовница вот-вот отправится в дальний путь.

Но мужчина, стоявший в тени здания, не исчез, и чем дольше Кейт на него смотрела, тем больше была уверена, что это Рэнд. Кейт почувствовала, что в горле у нее застрял комок и руки задрожали. Он пришел взглянуть на нее в последний раз. Не подошел. Просто решил понаблюдать за ней, пока корабль не уйдет из гавани, уверенный, что она откажется с ним увидеться, как делала это последние несколько дней.

В тусклом утреннем свете он показался Кейт высоким, сильным, красивым и до боли родным. Таким родным, что у нее защемило сердце. Он решил, что она не хочет с ним встречаться. Как же он ошибается! Подхватив подол юбки, Кейт помчалась к трапу.