Он все больше повышал голос, что я подумал, сейчас кто-нибудь войдет, ведь нельзя же так орать.

– Не волнуйся, – сказал он, будто подслушал мои мысли, – на всем этаже мы одни.

– Хде мы? – тихо спросил я, в горле саднит.

– В больнице, где же еще, – усмехнулся Адиль. – Что ломаешь голову, что я тут делаю?

Он остановился и сдерживая злость, что вырывается, ему еле удается себя удерживать, чтобы не набросится на меня.

– Я пришел за тобой! – выкрикнул он.

Он вновь начал остервенело ходить, делая резкие повороты, небольшой комнатенки ему явно мало, чтобы выплеснуть весь гнев.

– Первое время я хотел убить только тебя, – начал он, не глядя на меня, ходит взад-вперед и смотрит под ноги, не поднимая взгляда. – Ведь их убил ты! И ты должен за это ответить. Но! Потом я понял, что так будет слишком просто. ТЫ НЕ ОЩУТИШЬ ВСЮ БОЛЬ, ЧТО ИСПЫВАТЫВАЮ Я.

Я закрыл глаза, им стало больно, да и сказать мне ему нечего.

– Смотри, – зло закричал он. Я не хотя открыл глаза.

Он поднес планшет и продолжил:

– После я понял, что ты должен пережить все, что почувствовал я.

Он ткнул пальцем в экран и на видео камера навелась на женское тело в луже крови. Еще не успел понять, но слеза начала сформировываться, а когда понял, что это моя Света, то слеза сорвалась, за ней вторая, третья. И тут камера подвинулась в сторону и моя крохотуля Мариночка лежит безжизненная, в памперсе с перерезанным горлом. Глаза сами закрылись, слезы все заполонили. Злости нет, лишь одно сожаление. Ведь это я виноват в случившемся. Не могу сказать, что это он их убил, ведь это сделал я. Они умерли из-за меня. Простите, родные.

– ТЕПЕРЬ ТЫ ЗНАЕШЬ КАКОВО МНЕ! – выкрикнул мужчина.

Я ничего не ответил, слезы продолжили катиться, смачивая подушку под головой.

– НО ПОСЛЕ Я ПОНЯЛ, – закричал мужчина. – ЧТО ЭТОГО НЕДОСТАТОЧНО! ПОСМОТРИ НА МЕНЯ!

Я открыл глаза, из-за слез все размывается. Он в паре метров от кровати стоит с длинным ножом в руках.

– Думаешь ты искупил свою вину? – зло спросил он. – Думаешь отдал долг обществу?

Я чуть мотнул головой, чем несколько его удивил. Он чуть растерялся, но злость все вернула на свои рельсы и он крепче сжал нож, костяшки кулака побелели.

– Думаешь какой-то судья зачитал тебе приговор и на этом все? – спросил он медленно направляясь ко мне. – Думаешь ты отсидел и теперь заживешь со своей семьей?

Я не смог ничего на это ответить. Подобные вопросы я себе задавал миллион раз и каждый раз боялся того, что уже произошло на видео.

– Думал, что отдал долг обществу? – спросил он громко. – ОБЩЕСТВУ ПЛЕВАТЬ НА ТЕБЯ, НА МЕНЯ, НА ТВОИХ И МОИХ БЛИЗКИХ. ЭТО КЛОУНАДА.

Я кивнул, в этом я с ним полностью согласен.

– Хорошо, что понимаешь, – произнес он громко. – Ты убил моих родных, я твоих. Обществу на это плевать. Всем без разницы кого сбили машиной, что чувствуют их родные, они продолжат жрать, срать и развлекаться как ни в чем не бывало. ЭТО ТОЛЬКО МЕЖДУ НАМИ!

Я кивнул.

– Думал, ты отсидел срок и вернешься к своим близким? – спросил он зло. – Думал, что отдал обществу долг? – выкрикнул он вопрос так, что пришлось на него посмотреть. – Обществу плевать, оно уже забыло о моем ребенке и жене. ТЫ ПОНИМАЕШЬ?

Я кивнул.

– Долг обществу, – сказал так, словно выплюнул слова. – Даже мои друзья и близкие на твоей стороне. Они изучили материалы дела и знаешь, что они мне сказали? Что ты выплатил долг обществу! Понимаешь? ОНИ, те, кто сидел со мной и Аишой за одним столом, ОНИ кто нянчил моего Мурата, видели, как он растет, ОНИ кому я мог доверить свою жизнь, сказали, что ты не виноват. Что ОНИ ПРОСТИЛИ тебя. Понимаешь? – заорал он так, будто все его друзья стояли у него за спиной, а он не хотел, чтобы хоть кто-то вставил слово, – НО НЕ Я! Я НИКОГДА ТЕБЯ НЕ ПРОЩУ, НИКОГДА! Общество? Пфф. ТЫ ДОЛЖЕН МНЕ! ВСЕМ НА НИХ ПЛЕВАТЬ! ТЫ УБИЛ ИХ! ОНИ БЫЛИ ЧАСТЬЮ МЕНЯ! ТЫ УБИЛ МЕНЯ! ПОНИМАЕШЬ? – Он, было, пошел на меня, но одернул себя и произнес громко, но уже не крича. – Они для меня были всем. И ты их забрал.

В этот момент против моей воли в памяти всплыли кадры с моей Светочкой и Мариночкой, что лежат в лужах крови. Не моя рука их убила, но я виноват. Я полностью с ним согласен. Общество заигралось в бога, решает, кому жить, кому умирать, определяет сроки, рушит судьбы и всё это под прикрытием непонятных законов, что легко обходятся и покупаются богатыми.

– Есть что сказать? – спросил он зло.

Я посмотрел ему в глаза, в них море злости, обиды и жестокости, не думаю, что такое море способно высохнуть даже за бесконечность, проведенную в игре. Реальность все же порождает монстров, которых ничем не исправить. А именно этого создал я.

Что он хочет? Чтобы я спросил, за что он убил моих родных? Он уже ответил, чтобы я страдал. Сказать ему, что я сожалению? Ему плевать, ведь это не вернет его родных. Слова тут ничего не значат. Мне нечего ему сказать.

Я посмотрел ему в глаза, наши взгляды встретились. И мы оба поняли, что сейчас произойдет. Он знает, что я не произнесу ни слова. Мы будто оба поняли, что в этом мире слова ничего не значат, это мир действий. Назови я его убийцей, начни обзывать, он бы только рассмеялся. Даже если он выйдет отсюда после моего убийства, ему будет все равно, что о нем подумают или скажут, в этом мире важно лишь то, что он сейчас передо мной с ножом в руке. Это мир действий, я выжил в мире фантазий, но это уже другой мир, тут другие законы и иные правила.

Он сделал пару шагов и вонзил нож мне в сердце. Мы продолжили смотреть друг другу в глаза. У него нет сожаления, как и облегчения от сделанного, лишь боль, настоящая боль, что разрывает душу. И я отлично его понимаю, такое возможно лишь, когда по-настоящему любишь. Не думаю, что я смог бы также поступить случись подобное хоть с одной из моих трех виртуальных жен, но за Свету, мою половинку, я поступил бы также.

Я мелко кивнул. Он ответил кивком. Мы поняли друг друга. Он отошел на пару шагов с окровавленным ножом, с него пара капель сорвалась вниз.

Глаза стали тихо закрываться, боль, что пронзила сердце куда-то ушла. Глаза закрылись, ощущения тела стали пропадать. Неожиданно понял, что если наказание неотвратимо будет настигать каждого преступника, то общество станет чище.

Услышал глухой звук выстрела и следом упавшее тело.

Тьма приняла меня.

Конец.