— У нее у самой есть деньги, — заметила Фенелла.

— Я не намерен жить на средства своей жены, — резко оборвал ее лорд Корбери. — К тому же, веете деньги, которые дает ей отец, она тратит до последнего пенни. Не могу же я требовать, чтобы она оплачивала еще и расходы по содержанию дома.

Он был так раздражен, что Фенелла лишь пробормотала извиняющимся тоном:

— Ну конечно же, разумеется.

— Я должен добыть хоть немного денег, — сказал лорд Корбери. — Знаешь, Фенелла, прошлой ночью мне пришла в голову одна идея.

— Идея? — переспросила Фенелла.

— Я облазил весь дом в надежде найти хоть что-нибудь — хоть какую-нибудь фарфоровую безделушку, которую можно будет продать, — и на чердаке я обнаружил вот это.

Он выдвинул ящик стола и вытащил оттуда две черные маски.

— Что это? — с удивлением спросила Фенелла.

— Маски, — ответил он. — Как-то на Рождество моя мама устроила игру в шарады. Это было очень давно, когда мне исполнилось всего десять лет, а ты, я полагаю, была слишком мала, чтобы оказаться в числе приглашенных.

— Безусловно, мне было всего четыре года, — улыбнулась Фенелла.

— Я очень хорошо все помню, — сказал лорд Корбери. — Мне не разрешили участвовать, я был всего лишь зрителем, а мой отец выступал в главной роли и изображал разбойника.

— Разбойника! — воскликнула Фенелла.

— Пьеса называлась» Кошелек или жизнь «, — пояснил лорд Корбери.

Их глаза встретились, и какое-то мгновение они молча смотрели друг на друга.

— Это очень опасно, — наконец сказала Фенелла. — Ты же знаешь, что многие выезжают в сопровождении лакея, вооруженного мушкетоном.

— Не всегда, — поправил ее лорд Корбери. — Во всяком случае, не тогда, когда они путешествуют по знакомой местности или на очень небольшое расстояние.

— Периквин… — начала Фенелла.

— Разумеется, мы будем держаться подальше от основной дороги, — невозмутимо продолжал лорд Корбери. — А на проселочных дорогах никому не придет в голову путешествовать вооруженным. Я же, к примеру, не поеду в гости к твоему отцу с пистолетом под мышкой!

— Ты прав, — согласилась Фенелла.

— Мы можем отъезжать на пять-шесть миль в сторону, туда, где нас не знают. Я полагаю, что так называемые» джентльмены с большой дороги» заколачивают немалые деньги.

— Сомневаюсь, что им часто удается раздобыть столько, сколько раздобыли мы с тобой в ту ночь, — возразила Фенелла.

— Зато это более честная игра, — сказал лорд Корбери. — Видишь ли, Фенелла, я испытываю отвращение к тому, чтобы под покровом ночи тайком забираться к человеку в дом и красть его золото, не дав ему даже шанса защитить свое добро или хотя бы опознать обидчика.

— Но мы же не хотим, чтобы нас опознали, — запротестовала Фенелла.

— Разумеется, не хотим, — согласился лорд Корбери. — Просто я говорю, что гораздо честнее встретится с соперником лицом к лицу, когда побеждает сильнейший, пусть даже он и держит в руках пистолет.

— Я понимаю, что ты хочешь сказать, — медленно проговорила Фенелла. — Хорошо, Периквин, и когда же мы приступаем к делу?

Он протянул ей одну из масок.

— Почему бы не сейчас?

— Сейчас!

Фенелла взяла из его рук маску и, хорошенько рассмотрев ее, пришла к выводу, что она, в отличие от тех элегантных крохотных масок с огромными прорезями для глаз, которые обычно надевали для котильона или на маскарады, надежно прикроет лицо.

— Ночью я все обдумал, — сказал лорд Корбери. — Я считаю, что лучше всего выходить на дело к вечеру, когда люди обычно выезжают в гости, потому что женщины, как правило, надевают дорогие украшения, а мужчины берут с собой деньги.

— Полагаю, ты прав, — неуверенно согласилась Фенелла.

— Мы будем прятаться в тени деревьев, — продолжал лорд Корбери, — и внимательно осматривать каждый экипаж, прежде чем начинать действовать. Если мы решим, что дело стоящее, я буду выходить на дорогу, останавливать экипаж и обчищать карманы пассажиров, а ты в это время будешь держать пистолет направленным на кучера.

— Звучит очень просто, — сказала Фенелла.

— К тому же это может оказаться довольно прибыльным делом! — с энтузиазмом отозвался лорд Корбери. — А это, самое главное. Если выгода окажется небольшая, нет смысла рисковать головой.

— Обычно разбойников вешают прямо на перекрестках дорог, — заметила Фенелла.

— А грабителей вешают в Тайберне3, — парировал лорд Корбери. — Мне кажется, что не так уж важно, где именно тебе затянут петлю на шее. Фенелла рассмеялась.

— У меня такое чувство, Периквин, что тебе на роду написано не быть повешенным.

— Мой воспитатель в Итоне был иного мнения, — ответил лорд Корбери. — Но любая добыча приблизит нас к цели.

— Да, конечно, — согласилась Фенелла.

Она попыталась представить себе, что подумает Хетти, если узнает, на какой риск готов пойти Периквин, лишь бы завоевать ее. Польстит ли ей, что мужчина готов поставить на карту свою жизнь, чтобы бросить к ее ногам не праведно добытые деньги? Или это шокирует ее, и она сочтет, что джентльмен не должен так себя вести, даже если он находится в крайней нужде?

Она не знала ответа на эти вопросы. Она знала лишь, что, если Периквину нужна ее помощь, она сделает все, что он попросит.

В его глазах горел боевой огонь, он улыбался. Фенелла решила, что это лучше, чем видеть его унылым и подавленным, лишившимся всякой надежды.

— К счастью, — сказала она, — я случайно обнаружила на чердаке твои рейтузы4, которые ты носил, когда тебе было пятнадцать лет. Твоя мама, Периквин, была очень бережлива, и в доме хранится большое количество самых разнообразных вещей, которые, как это ни удивительно, сейчас придутся очень кстати.

— Рейтузы! — воскликнул лорд Корбери. — Разумеется, тебе нельзя идти в женской одежде.

— Пойду надену их, — сказала Фенелла. — И если я уберу волосы под шляпу, уверяю тебя, я буду иметь вид заправского разбойника.

Она снова посмотрела на маску.

— Ей можно прикрыть лишь верхнюю половину лица, — задумчиво проговорила Фенелла. — Мне кажется, что разбойники всегда носят черный шарф, который натягивают на подбородок. Таким образом неприкрытыми остаются лишь губы, а опознать человека по одним губам очень сложно.

— Ты права! — воскликнул лорд Корбери. — У меня где-то есть черный шарф, как раз такой, что нам нужен. К тому же я надену свою самую старую одежду.

Фенелла хотела сказать, что каким старым ни был бы его костюм, благодаря своей великолепной фигуре Периквин все равно будет выглядеть в нем элегантно. Но потом она решила не мешать ему, считая, что будет лучше, если он чем-нибудь займется.

Она была уверена, что всегда бы узнала Периквина, как бы он ни маскировался. Широкие плечи, узкие бедра, походка, то, как он держал голову, — все это отличало его от других мужчин.

Но что толку было раздумывать? Периквин решительно настроен осуществить свою идею, и хотя она не очень-то верила в успех этого предприятия, она понимала, что никакие доводы на него не подействуют.

Каждый раз, когда он видел Хетти, он все больше укреплялся в своем намерении жениться на ней и все больше сетовал на свое безденежье.

Пяти тысяч фунтов, которые остались от их прошлой добычи, надолго не хватит. Фенелла подозревала, что Периквин скоро все их растратит — не на какие-нибудь излишества, а просто на расходы по содержанию дома.

— Мы должны любым путем раздобыть денег, — сказала себе Фенелла, поднимаясь наверх.

Она подумала о том, что им предстоит. Действительно, разбойников вешали довольно часто, но тем не менее огромное их количество все еще продолжало спокойно разгуливать на свободе. Она могла лишь надеяться, что им повезет. Потом она вздохнула.

— А если мы потерпим неудачу, — прошептала она, — вместе с Периквином я согласна даже быть повешенной.

Вечер выдался туманный, в воздухе пахло дождем, и маленький лесок казался темным и унылым.