Перед уходом удалось на секунду поймать взгляд Алисы, она была бледная и перепуганная, как будто призрака увидела.

Похотливая скотина ты, Измайлов, выкручивайся теперь, с такого старта, когда дама тебя заранее боится.

В среду Бойцова опоздала, что меня невероятно взбесило, хотя на опоздания остальных сотрудников мне было плевать. И в офис она вошла с телефоном и такой улыбкой, что не возникло сомнений по поводу того, с кем она разговаривает.

У неё кто-то есть. Я не понимал, почему эта мысль не пришла мне в голову раньше. Естественно, что у неё кто-то есть, Измайлов, бестолочь, ты её видел вообще? Конечно, есть.

Весь день настроение стремительно катилось к чертям, ещё и работы навалилось за вчера и сегодня, пришлось отвлечься от любимого канала "Стажёрка онлайн", и заняться тем, за что мне платят, и только к обеду я посмотрел, чем моя стажёрка полдня занималась. Она сидела вКонтакте, полдня, в свой третий рабочий день. Первым желанием было вызвать её к себе, и тихонько, на ушко сказать, что в этом офисе у всех стоит специальное приложение, через которое я могу посмотреть на любой экран в издательстве… Потом я представил её реакцию, и решил не торопиться - испугается, разнервничается, и чего доброго, уволится. А вот этого мне точно не надо. Лучше я буду тихонько палить её экран, пока она не знает, что я это могу.

Я открыл приложение, запомнил айди страницы, зашёл в её профиль - открытый, нечего скрывать, что ли? Изучил друзей, интересы, подписки, стену… и статус - "в активном поиске". В смысле?! У неё нет парня? А кому она тогда улыбалась утром?!

Настроение взлетело под потолок, я быстро разделался с работой, и даже нашёл отличный повод подойти к стажёрке лично - я избавлю её от надоевших пяти полос "Стима", и дам новую работу, интереснее. Да и вообще, её можно понять - два дня мусолить одно и то же, с Ириной, да в этой ситуации не делать ничего - чуть ли не самый логичный выход.

Великодушно простив Бойцову за все грехи, я поправил одежду и пошёл на контакт.

Полчаса спустя я мрачно набирал ей сообщение в скайпе.

Вот чувствовал, что должен быть какой-то подвох, не зря она пошла работать в эту стрёмную контору. Так жалко её. Молодая, красивая, талантливая, а с речью проблемы. Мало того, что заикается, так ещё и на слух плохо воспринимает. Интересно, это лечится?

Я перечитал нашу переписку по поводу тестового задания - писала она грамотно, и по телефону тогда, я помнил, говорила без запинки. Правда, говорил в основном я, а она только лепетала по слову - спасибо, да, хорошо, выйду.

А Ирине она, интересно, это сказала? Или постеснялась? Или Ирина ей не дала вставить слова, как обычно? Надо ей мозги прочистить, пусть работает с ней через скайп. А лучше пусть вообще не работает, я сам буду с ней работать.

Открыл Ирину и написал, что со стажёркой она больше не работает. Довела девочку. Стерва.

Ближе к вечеру я бегло просмотрел записи общения стажёрки с редакцией шестнадцатиполосника, и в голову стали закрадываться смутные сомнения - она прекрасно понимала на слух, я специально написал их редактору и дизайнеру, они оба похвалили мою стажёрку, сказали, отличная девочка, схватывает на лету, всё понимает, все идеи угадывает с полуслова.

На видео моя заикающаяся бледная птичка излагала свои идеи аудитории с жаром и энергией, длинными предложениями, улыбаясь так, как будто что вообще может быть лучше, чем верстать унылый журнал для подростков?

Когда она выбегала из их кабинета, то улыбалась и сияла, но когда входила в мой, резко напрягалась, а если ловила мой взгляд, то вообще бледнела и сжималась.

И на основе всей имеющейся информации, я сделал один очень неутешительный вывод - у неё нет проблем с речью, у неё большие проблемы с её начальником-извращенцем. Приплыли.

Когда под окнами зарычал двигатель мотоцикла, моё сердце пустилось в пляс заранее, предусмотрительная сволочь.

Когда в коридоре раздались шаги, сердце включило другую передачу, от чего у меня появился лёгкий шум в голове и предощущение очередной глупости, которую я сейчас сморожу.

Когда Михаил открыл дверь и вошёл, я просто сидела на стуле с ногами, и грызла край чашки, чтобы занять рот.

Он оценил картину, поставил передо мной треугольный контейнер с бутербродом, заглянул в монитор, вздохнул и достал телефон. Посмотрел на меня, на чашку, щёлкнул пальцами, привлекая внимание, и медленно, как умственно отсталой, приказал:

- Алиса, слушай меня! Встань.

Я встала.

- Сделай себе чай и поешь.

Я продолжала на него смотреть.

- Пойдём, - он взял меня за локоть и потащил к чайнику, пощупал его, включил, забрал у меня изо рта чашку. Тут я немного пришла в себя и сказала почти чётко:

- Спасибо, я сама умею, я справлюсь с вами.

Он усмехнулся и кивнул:

- Ну-ну.

Михаил вышел в коридор, я хлопнула себя по лбу, кусая губы, чтобы не начать ругать себя вслух, и услышала, как мой начальник в коридоре разговаривает, судя по всему, с редактором шестнадцатиполосника.

Я конечно была благодарна ему за то, что он вышел. Но мне всё ещё было прекрасно слышно. И такого выразительного набора ругательств я ещё не слышала никогда. Если коротко, то редактора назвали безответственным и ленивым по причине некомплекта мужских половых органов, и вытекающего из этого факта дефицита прочности и решительности в его невпечатляющем организме. А ещё бракоделом почему-то назвали, и это слово Михаил выплёвывал с таким презрением, как будто это было страшнее всего остального вместе взятого.

Я решила сделать чай, потому что мне сказали его сделать, если я и этого не смогу, то что же я тогда за сотрудник, тут все это умели в первую очередь.

Чайник закипел, я налила полчашки, вернулась за стол и открыла бутерброд, есть хотелось страшно, и он казался настолько вкусным, насколько вкусной вообще может быть еда для человека, который не виделся с ней больше суток. Утром я не завтракала, а йогурт на обед мне не дали допить Ирины ногти, я убрала его в холодильник и забыла о нём.

Вернувшийся Михаил застал меня с бутербродом в зубах и блаженно зажмуренными глазами, когда я их открыла, он стоял в дверях и улыбался, это жутко смущало. Он шутливо прищурил один глаз и спросил:

- Алиса Бойцова-Стажёр, скажи мне, только честно, представь, что я не твой начальник, и забуду ответ на твой вопрос через секунду после того, как услышу. Ты торренты не качаешь?

Я округлила глаза и замотала головой, он шутливо погрозил пальцем:

- Смотри мне, я это спрашиваю потому, что сейчас позвоню админу и всё равно узнаю. Если ты скажешь мне об этом сейчас, никто, кроме нас двоих, об этом никогда не узнает.

Я дожевала, и с долей обиды за такое недоверие, сказала:

- Я ничего не качаю.

- Видео, может быть, из Контакта? - хитро улыбнулся он, я немного смутилась, но ответила уверенно:

- Нет.

- Ладно, верю. - Он достал телефон, набрал кого-то, и стал ждать ответа с нехорошей улыбочкой человека, который сейчас создаст кому-то очень заслуженные проблемы. - Привет, Вань, ты за компом? Проверь наш трафик, и скажи мне, какой айпишник качает больше всего.

В трубке раздался голос, но слов я не разобрала, Михаил ответил:

- У меня файл, который обычно передаётся за сорок минут, показывает ожидаемое время восемь часов… Сейчас скажу, - он подошёл к моему столу, заглянул в монитор и прочитал какие-то цифры, придвинул соседний стул и сел, дотянулся до мышки, наклонившись ко мне так близко, что я увидела пыль в его волосах, и только сейчас обратила внимание, что он не в той одежде, в которой был на работе - на нём были потёртые линялые джинсы и растянутая футболка с маленькими прожжёнными дырочками, как будто на неё бенгальский огонь уронили. И эта футболка была пропитана потом, он весь был мокрым, и до меня с опозданием дошло, что вызывающий у меня приятную слабость божественный запах, это не парфюм, это пот. Я вытащила его из спортзала? И он приехал так быстро, как смог, даже не переоделся и душ не принял? Зато нашёл время купить мне бутерброд, да-да.