— Ну прости.

— Извинений не достаточно. Мне нужна компенсация.

Миг и я оказываюсь на его коленях. Мужчина укладывает ладони на мои лопатки, которые тут же начинают пылать, и прижимает к себе. Я чувствую его возбуждение. Горячая головка касается внутренней стороны бедра, совсем рядом с моим лоном.

Если я хоть немного двину бёдрами, то насажусь на него. Можно резко опуститься вниз, входя на всю длину. Я почувствовала, как снова становлюсь влажной. И судя по потемневшему взгляду — мужчина тоже это понял.

— Что ты делаешь? — шепотом, будто громкость убьёт меня. Раздробит на кусочки сильнее, чем блуждающие руки по моему телу.

— Беру всё, что могу.

Кожа покрывается мурашками, от его слов. От жаркого, жаждущего взгляда. Ухмылки, которая предназначена только мне. Как он рукой обхватывает шею, лаская загривок.

Его головка скользит по лону, задевая клитор. Меня накрывает удовольствием от одного этого движения. В голове всего две мысли. Насколько это неправильно, нужно прекращать. И о том, как будет прекрасно, когда он войдёт в меня. Плотно, сильно, разрывая все устои.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Кажется, у меня были причины этого не делать. Но сейчас не могу вспомнить ни одной из них. Только желание, испепеляющее, голод, который никак не утолить.

— Я ведь могу?

— Что? — я моргаю, стараюсь прийти в себя. Ничего не понимаю, мысли путаются, как наушники в кармане. — О чём ты?

— Взять всё, что могу. Могу же?

Я облизываю губы, собираясь кивнуть. Позволить всё, не думая, как вести себя после этого. Но затем слышу звук отрывающейся двери. Нас в доме всего трое, и двое уже здесь.

Сэм.

Пытаюсь вырваться из хватки мужчины, стать незаметной. Но вместо этого с грохотом падаю вниз. Так нас и застаёт Сэм. Алекс, сидящий на полочке с торчащим членом, и я у его ног. Потираю многострадальный затылок и прячу взгляд.

— Привет, Сэм, — легко произносит Алекс, словно нас не застали в пикантной позе. — Это не то, что ты подумал.

Да это самое глупое оправдание во Вселенной. Кто-то ещё верит в него. Меня обжигает стыдом и неловкостью. Сэм вытащил меня из сугроба, привёз в свой дом и приютил на эту ночь, спасая от смерти. А я чуть не трахнулась с его парнем в душевой. Отлично отплатила, Слицерин, ничего не скажешь.

— А мне показалось, что ты, Ал, начал приставать к девушке.

А теперь Сэм ещё и обвинит во всём Алекса. Они поругаются. Из-за моей неспособности держать себя в руках.

— Да я бы никогда.

— Да ты бы всегда. Юнне нужны тёплый душ, сухие вещи и покой. А не твои неуместные приставания.

Сэм не выглядит злым или ревнующим, скорее просто раздраженным. Может, он застаёт Алекса в такой ситуации не впервые? Свободные отношения тоже вариант. Но я не хочу узнавать об этом, лишь стараюсь как можно быстрее выбраться из душа.

Подхватываю сухие вещи, в которые должна переодеться, и сбегаю прочь. Под действием стыда и адреналина, ступеньки больше не кажутся такими опасными. Оказываюсь в гостиной и выдыхаю.

Надо было просто зайти в свою комнату, а не полуголой спускаться вниз. Пока мужчин нет, можно одеться прямо тут. Алекс вручил мне серые спортивные штаны и чёрную майку. С моим ростом и комплекцией я просто тону в это одежде. Майка с овальным вырезом сползает, почти оголяя грудь. А штаны спадают вниз, и никакие завязки не спасают.

Без белья неудобно и непривычно, но не хочу возвращаться за ним. Оно осталось в комнате парней, как и остальная одежда. Надо будет всё забрать и просушить, но сейчас я к этому совершенно не готова. Я разделяю волосы на две половины, собирая их в объёмные пучки. Удлинённая чёлка лезет в глаза, но я заправляю её за уши, слегка подсушив полотенцем.

Я усаживаюсь на один из диванов в гостиной и жду, когда они вернутся. Может, мне стоит засесть в своей спальне и не показываться, пока кто-то не приедет за мной? Лучше не попадаться мужчинам вообще на глаза.

Я же чуть не переспала с одним из них. Сгибаюсь пополам, обхватывая голову и разочарованно тону. Да что со мной такое вообще? Как можно настолько пошло себя вести. Буквально раздвинуть ноги перед незнакомым мужчиной, который занят.

Что они теперь обо мне подумают? Что я шлюха? Ну, такой я себя и чувствую. И мой диагноз оправданием не послужит. Потому что я на таблетках, с постоянными консультациями у врачей. С Архиповым меня так не вело.

Хотя с бывшим мы так и познакомились. Петя пристал ко мне в клубе, а я утащила его в ближайший отель. Снова ненавидела себя за слабость, за то, что позволяю телу взять вверх над разумом. Архипов сам меня остановил, когда я собиралась сбежать. Пригласил на одно свидание, другое. Его ни капли не смущал мой повышенный сексуальный аппетит. Даже в больницы со мной таскался, вместе таблетки покупали. А потом, когда нимфоманию удалось купировать и приглушить таблетками, оказался не совсем доволен. Моё либидо снизилось, так уже не возбуждалась. Но пришли к норме, выстроили наши отношения до тех пор, пока он мне не бросил. Курва.

И вот теперь опять. Просто срывает башню, все мозги отбивает от вида мужчин. И таблетки не помогает, хотя с Архиповым меня так не вело. Или всё дело в новизне?

Чёрт, а таблетки остались в сумке. Мне никак нельзя их пропускать, иначе весь курс заново. Ладно, антиандрогеные препараты, завтра десятый, последний день. Одна таблетка дела не сделает. А вот прозак мне нужен позарез. Может, у кого-то из мужчин есть депрессия или проблемы с питанием? По ним, конечно не скажешь, но всякое случается. По мне тоже не скажешь, что я как мартовская кошка, могу наброситься на незнакомца.

Для начала можно одним глазком глянуть на аптечку. Чувствую себя воровкой, пробираясь на кухню. Если одну таблетку найду, никто и не заметит, и объяснять не придётся.

На барной стойке стоят несколько пакетов с продуктами, которые никто не разобрал. Лекарств я нигде не нахожу, наверное, не все хранят их на кухне, как я. Поэтому решаю разобрать продукты, пока они не испортились. Надеюсь, что это не сильно нагло с моей стороны. Хотя уровень наглости в ванной мне уже не переплюнуть.

Видимо, вечеринка действительно будет, раз мужчины накупили столько еды. И, вероятно, вечеринка для не готовящих, раз тут два пакета забито разным полуфабрикатами. Отчима бы удар хватил от вида такой еды, он не воспринимал даже заново разогретую еду, что уже говорит полуфабрикатах. Или, его бы хватил удар, если бы он узнал, что в мыслях я называю его отчимом.

Теймур был старше меня всего на тринадцать лет, что много для отношений, но мало для отцовства. А учитывая, что их брак с мамой продержался меньше двух лет, отчимом я его называть не могла. Но называла. Потому что он был близким для меня, родным. Таскал с собой по миру и обучал самообороне. Родного отца я никогда не знала, но мне кажется вот таким должен быть настоящий папа.

— О, молодец, Юн, — Сэм вваливается на кухню, а за ним Алекс. — Я думал, мороженное окончательно растает, пока мы вернёмся.

Мужчины довольные и взъерошенные. У них влажные волосы, и по писку Алекса стекает несколько капель, прокладывая дорожку за ворот его тёмно-синего свитера с V-образным вырезом. Сэм тоже переоделся, в чёрную футболку, которая только облепляла его мощное тело.

— Да, мороженное, — выдавливаю из себя, потому что нужно что-то сказать. — В морозильнике на верхней полке.

И отворачиваюсь, стараясь не смотреть слишком пристально Сэма. Это совсем не моё дело, чем они занимались, когда я сбежала. Нужно успокоиться и привести себя в порядок, совсем рассудок потеряла за этот час.

Архипов был честным, он не боялся указать мне на мои недостатки и промахи. Так что я знаю, что не выгляжу хорошо. И мужчины уже увидели все мои недостатки, Алекс так точно рассмотрел во всех подробностях.