— О, спасибо, точно! Так же сразу стало понятнее.

— Мы правда его купили, — кивает Дан. — Когда ты ушла было… паршиво. Но никто из нас не готов был уступать место второму. Мы порывались поехать и просто украсть тебя, но в письме ты явно намекнула на то, что тебе нужно время, и мы не трогали.

— И за это спасибо, — киваю им. Мне и правда нужен был этот месяц.

— Мы переехали, — продолжает теперь Дема, — неделю вообще не виделись друг с другом, но все это время, как потом оказалось, думали только об одном.

— О том, — перехватывает Дан, говоря мне прямо в губы, — что нам катастрофически не хватает одной маленькой и очень вредной хулиганки.

— И мы стали думать, что с этим делать, потому что очевидно, что нам судьбой уготовано быть вместе. Все твои слова гласили одно, что мы для тебя целое и ты не можешь сделать никакой выбор.

— Да, — киваю осторожно.

— А если бы выбор делать не пришлось? — спрашивает Дан.

— Я и не делала, — жму плечами. По факту я так и поступила!.

— Нет, хулиганка, ты не поняла. Если бы тебе не пришлось делать выбор между нами, потому что мы бы предложили тебе жить втроем…

Что?

Что-что-что?

Это что, шутка такая?

Я в ужасе и панике смотрю то на одного, то на второго, но ни намека на шутку или обман там не нахожу.

Они серьезно…

— Как это — втроем? — я слов не могу подобрать от происходящего.

— Ну, это точно так, как мы жили на той квартире, только в этом доме. Мы купили его для нас. Для всех нас.

О боже. Мамочки… Заберите меня кто-нибудь в больницу, совершенно точно нужно проверить сердечный ритм.

Это происходит на самом деле, или все-таки сон? Один из моих постоянных снов, где фигурируют эти двое.

— Кто вообще живет втроем? — шепчу я очевидный вопрос, но парни почему-то только усмехаются надо мной, а потом Дан отвечает:

— Мы?

Мы, да. Умом тронуться можно, хотя, я, кажется, уже…

— Я… я даже не знаю, что сказать, если честно, — голос хрипит, не могу сложить слова в предложения и нормально поговорить с ними.

— Скажи, что ты в восторге от этой идеи и уже завтра мы перевезем все твои вещи сюда, — подсказывает Дан.

— Это не так просто…

— Это проще, чем тебе кажется. По сути, ничего не изменится ведь. Тебе же было с нами хорошо? — киваю, краснею. Еще как было. — И нам с тобой. И так вышло, что мы без тебя как олухи последние больше не смогли. Кажется, это любовь. И что нам с ней делать?

Они заводят меня такими вопросами в тупик. Романтика у них, конечно, так себе, но слова от души цепляют гораздо сильнее чем любые самые красивые речи.

Это любовь, говорит… А второй улыбается, кивает, подтверждает его слова.

А я не знаю, что сказать. Меня похитили, а теперь предлагают жить вместе… Втроем! В их новом крутом доме.

Как вообще можно воспринять это?!

— Кир, — шепчет Дема, тоже подходя ко мне. Он кладет свою руку мне на щеку. — Если ты уже о нас забыла и тебе неприятно с нами сейчас, то просто скажи. А если все до сих пор так, как в том письме, то просто оставайся. Кто мешает нам попробовать?

Моя мама умрет от ужаса, когда узнает, что я живу с двумя мужиками одновременно. Я сама умру от ужаса, что уж!

Но… я весь этот месяц жила в состоянии, когда эмоции были на стопе. Я отключила внутри себя все и даже не разрешала оплакивать тот прекрасный период жизни с ними.

А сейчас кнопка “стоп” отключается и слезы потоком рвутся по щекам, падая на руки. Это просто истерика и накопленный стресс, а еще не пережитые эмоции после расставания и резкое воссоединение.

Наверное, в старости, когда я умру, мне точно будут закрыты врата в рай, но я не могу ответить ничего, кроме того, что…

— Я согласна.

Два месяца спустя

Кира

Если бы мне полгода назад сказали, что мое утро начнется с того, что я буду сидеть на лице у одного мужчины и при этом делать минет второму — я бы покрутила у виска и решила бы, что человек сумасшедший.

Но сейчас, кажется, сумасшедшая только я, потому что язык Дана творит какие-то невозможные вещи, пока я своим языком довожу Дему до сумасшествия.

Мне вкусно и до чертиков приятно, разряды тока пробегают от клитора к позвоночнику, заставляя выгибаться меня на каждое ловкое движение языка Дана.

— Дава-а-а-а-ай, крошка, возьми его глубже, — шипит Дема и толкается членом в самое горло, и я принимаю его на всю длину, как, как он любит говорит, хорошая девочка.

Но девочка я на самом деле очень плохая. Два месяца назад я осталась у них и по сей день мы пробуем жить втроем. В чем-то сложно, в чем-то проще, в чем-то ровно. Но в сексе… Мы попробовали уже столько, что можно спокойно снимать порно, честное слово. Я была невинна до встречи с ними, они развратили меня настолько, что порой мне стыдно от самой себя!

Но я не жалею ни о чем совершенно, потому что когда они оба ласкают меня все утро и дарят несколько огразмов, мне весь остальной день буквально по боку на все проблемы, существующие во вселенной. Кажется, даже мир становится ярче, и сегодня день будет именно таким.

— Иди ко мне, — шепчет Дан, снимая меня со своего лица и усаживая спиной к себе, сразу вдавливаясь членом. Ох, черт… Когда-нибудь я привыкну к этим жестким вторжениям в мою попку, но, возможно, не в этой жизни. Каждый раз остро, словно в первый, и я сразу же кричу и захлебываюсь стонами, жмуря глаза.

Дан двигается быстро, доводя меня до судорожной дрожи, а потом замедляется и я ощущаю Дему сверху.

Принимать их двоих для меня всегда испытания на прочность, и, черт возьми, я никогда его не прохожу! Улетаю за пределы вселенной, когда чувствую два крепких слена в себе, касания и поцелуи двух мужчин. Мужчин, которых я люблю всем сердцем.

— Кричи, малышка, все равно никто не слышит, — шепчет Дема прямо в губы и забирает пару стонов лично себе, сцеловывая их с моих губ.

Движения абсолютно синхронные, а громкость стонов я не могу регулировать. Они творят со мной, что им вздумается, зная, что мне нравится все, что бы они не предложили.

Крутят меня, как куклу тряпичную, заставляя менять позы как по щелчку пальцев.

В следующий миг я уже лежу на боку, а мужчины по обе стороны от меня. Ногу вверх, открываясь для них, и снова два вторжения, сводящие меня с ума…

Как всегда сначала задыхаюсь и пытаюсь совладать с эмоциями, и они как всегда ждут, пока я приду в себя. А потом снова движения, касания и поцелуи. Ласки много настолько, что я залюблена до невозможности! Чувствую себя принцессой и богиней этой вселенной благодаря этим мужчинам.

— Мне мало тебя уже сейчас, — рычит Дан на ухо, — хочу еще, хотя даже не кончил.

— Сегодня выходной, вы можете делать со мной все, что вам вздумается, обещаю им и отдаюсь чувствам в полной мере, выкрикивая в потолок имена моих искусителей.

Они не щадят меня, двигаясь почти остервенело, но ни о каком дискомфорте не может идти и речи. Ближе к пику комнату заполняет тяжелое дыхание, а наша огромная кровать начинает качаться из стороны в сторону, грозясь сломаться и отправиться в утиль. Но это последнее, о чем нам хочется думать.

Мы сгораем в пожаре друг друга этим утром, настраивая себя на замечательный день, а потом идем в душ и поднимаем это настроение еще раз.

Выходные — это всегда секс-марафоны, а будни дни мы в целом обычная семейка. Готовим, убираем, ссоримся за брошенные грязные кружки в спальне.

Каждое утро кто-то из них везет меня в универ, а тот кабинет на первом этаже они оборудовали под мою мастерскую, потому что до моей студии из загородного дома теперь ехать очень далеко.

Если бы мне полгода назад кто-то сказал, что я буду жить с двумя мужчинами и быть с ними любимой и счастливой, я бы покрутила у виска и громко фыркнула.

А сегодня я живу с двумя мужчинами. Я счастлива, любима, и чувствую себя настоящей принцессой. И теперь я не хочу крутить у виска на эту информацию. Я хочу кричать о своем счастье на весь мир и продолжать наслаждаться нашей идиллией.