— Я уже дважды нарушала из-за тебя клятву, данную перед алтарем. Тебе все мало?

— Я хочу, чтобы мы дали клятву друг другу. Наши тела уже соединились. Такой клятвы ты не приносила ни Грегу, ни любому другому!

— Я не могу больше с тобой видеться, Лаки.

— Скажи, что любишь меня.

— Не могу…

— Ты привязана к Шелби потому, что твоя мать так ужасно скончалась? — спросил он тихо.

Девон отступила на шаг.

— Ты чувствуешь на своих плечах груз ответственности за ее смерть…

— Да! — закричала она. — А что бы чувствовал на моем месте ты?

— Неужели она не могла двигаться? Была прикована к постели?

— К чему ты клонишь?

— Разве она не могла сама сходить к доктору, Девон? — Та ничего не ответила, и Лаки понял, что попал в точку. — Она возложила на тебя вину за свою смерть. Вероятно, она хотела умереть и одновременно привлечь к себе твое внимание, заставить тебя понять, как она страдала всю свою несчастную жизнь. Шелби пленил тебя точно таким же образом!

— Возможно, он не виноват…

— Он виноват.

— Но если…

— Тогда мы вместе сделаем все, чтобы вытащить его из-за решетки… Девон, ты не должна брать на себя ответственность за целый мир. Никто не просит тебя об этом. Ты не имеешь права жертвовать своим нынешним счастьем только из-за того, что случилось в прошлом и произойдет в будущем. Попробуй сосредоточиться на том, кому ты нужна, кто любит тебя!

Лаки никогда ни о чем не просил женщин, это было противно его натуре, но от исхода сегодняшнего разговора зависела вся его жизнь.

— Не отбрасывай в сторону лучшее из того, что мы пережили. Принципы, гордость, самолюбие — все это не стоит нашей любви! — Он взял ее за подбородок и заставил посмотреть себе прямо в глаза. Четко выговаривая каждый слог, он попросил: — Скажи, что любишь меня…

Девон с искаженным от страдания лицом замерла. Потом замотала головой из стороны в сторону и вымолвила сорвавшимся голосом:

— Пожалуйста, не проси меня об этом. Я не могу…

Плохое настроение Лаки отнюдь не улучшилось, когда на подъезде к Милтон-Пойнту он попал в пробку. Промучившись в ожидании, он вышел на дорогу и посигналил проезжавшему навстречу грузовику для перевозки скота.

— Почему такая пробка?

— Впереди жуткая авария! — крикнул шофер грузовика. — Две машины. «Скорая помощь». Дорожный патруль и местная полиция. Ты застрял надолго, дружок.

— Ну уж, нет, — пробормотал Лаки, забираясь обратно в автомобиль.

Он выберется отсюда и забудет обо всем на свете, в том числе и о Девон Хейнс с ее глупым упрямством. Для этого ему вполне хватит десяти галлонов виски «Джек Дэниэлс».

Он сумел вывести «Мустанг» из плотного ряда замерших машин и, к зависти остальных водителей, вырулил на обочину.

Лаки надеялся, что медленно проползет мимо места аварии и никто не обратит на него внимания, но на этот раз фортуна ему не улыбнулась. Один из офицеров взмахнул флажком и подошел к его машине. Лаки узнал помощника шерифа.

— Лаки, это ты? — крикнул тот. — Остановись-ка!

— Но…

— Подожди здесь. — С этими словами офицер повернулся и подошел к группе полицейских.

Лаки резко выдохнул. Какого черта его здесь держат? В этот момент от группы офицеров отделился Пэт Буш и направился прямо к нему.

— Пэт, помоги мне отсюда выбраться.

— Лаки… — Шериф почему-то выглядел очень расстроенным.

— Что произошло?

— Выйди из машины. Мне надо с тобой переговорить.

— В чем дело?

Лаки поставил «Мустанг» на ручной тормоз. Видимо, случилось что-то серьезное: Пэт опять избегал смотреть ему в глаза. Лаки бросил встревоженный взгляд через плечо Пэта и вздохнул с облегчением: эти машины были ему незнакомы.

— Боже, Пэт, как ты напугал меня…

Пэт сочувственно потрепал его по плечу.

— Кто это?

— Таня!..

В груди у Лаки заныло. Казалось, земля уходит у него из-под ног.

— Она ранена?

— Нет. — Пэт опустил глаза.

— Нет?! — повторил Лаки, не веря своим ушам.

Он бросился к машине «Скорой помощи», отталкивая в сторону всех, кто оказывался у него на пути.

Наконец он увидел женщину, вокруг суетились медики. Раздался жалобный стон. «Неужели шериф ошибся?» — подумал Лаки, но… это была не Таня. В десяти метрах отсюда санитары грузили на носилки большой пластиковый мешок с «молнией». Тайлер кинулся вперед.

— Нет смысла смотреть на нее теперь, Лаки! — крикнул откуда-то сзади шериф, но было уже поздно: дрожащими руками Лаки расстегнул «молнию»…

Какое-то мгновение он смотрел не отрываясь, все еще не веря своим глазам, затем отвернулся.

— Ты в порядке?

Лаки поднял глаза на Пэта, но ничего не увидел: перед глазами стояло белое мертвое лицо Тани.

— Это невозможно…

Пэт удрученно кивнул.

— Я как раз собирался известить Чейза. Пусть подъедет к госпиталю и встретит там «Скорую».

У Лаки ком застрял в горле, но он все-таки выдавил:

— Не надо! Я сообщу ему сам… Сейчас… Только не говори ничего матери и сестре, ладно?

— Лаки, может быть…

— Договорились?

Пэт отступил.

— Ну, если ты настаиваешь…

От места аварии до офиса «Тайлер Дриллинг» всего несколько минут езды, и никогда еще этот путь не казался Лаки таким длинным.

Машина Чейза стояла перед домом. Лаки распахнул дверцу «Мустанга», навстречу ему выбежал Чейз.

— И где ты целый день пропадаешь? Мама сказала, что ты исчез еще утром… — Чейз явно куда-то торопился. — Звонил Джордж Янг, спрашивал, когда мы оплатим счет. Что еще? Говорят, в суде сегодня рассматривалось дело о поджоге. Виновными признаны Джек Эд и Малыш Элвин. Приговор будет оглашен на следующей неделе. Я провел переговоры с парнем из страховой компании. Разговаривали два с половиной часа, но, слава богу, все утрясли. Подробности расскажу потом — я и так уже опаздываю на встречу с Таней…

— Чейз, подожди минуту! — Лаки схватил брата за плечи. Губы его задрожали, на глаза навернулись непрошеные слезы. — Чейз…

Боже, ну как сказать человеку, что женщина, которую он любил, и ребенок, которого он ждал, мертвы?!

На следующее утро Марси Джонс перевели из реанимации в обычную палату госпиталя святого Луки. Врачи больше не опасались за ее жизнь, несмотря на сотрясение мозга, сломанные руку и ключицу. Она еще легко отделалась: ведь сидевшая рядом Таня Тайлер и водитель врезавшегося в них автомобиля, студент из Техаса, — погибли. Студент поехал на красный свет и протаранил машину Марси. Большинство медиков сходились во мнении — хорошо еще, что смерть обоих наступила мгновенно, без мучений.

Чейз, казалось, был совершенно невменяем. Он вел себя как сумасшедший, что, конечно, можно было объяснить. И тем не менее, когда он объявил, что едет в госпиталь поговорить с Марси, в семье началась паника. Ничто не могло заставить его изменить свое решение, и Лори поручила Лаки съездить с братом и позаботиться о нем.

Они шли по коридору госпиталя к палате, предоставленной мисс Джонс.

— Почему ты так рвешься к ней? — спросил Лаки, надеясь, что в самый последний момент брат одумается. — Ведь стоит кому-нибудь нас заметить, как мы в мгновение ока вылетим за дверь. К ней еще не пускают посетителей.

Чейз, не ответив, молча открыл дверь и вошел б полутемную палату. Лаки последовал за ним. Привлекательная Марси Джонс сейчас выглядела плачевно: во время столкновения она ударилась о ветровое стекло, и все ее лицо было изрезано. Оба глаза заплыли, нос и губы распухли. На плече красовалась шина, поддерживающая сломанную руку в подвешенном состоянии.

Лаки стало жаль несчастную:

— Чейз, пожалуйста, пойдем отсюда. Не стоит ее беспокоить.

Он говорил едва слышно, но женщина уже открыла глаза. Увидев Чейза, она застонала и пошевельнулась, будто хотела протянуть к нему руки.

— Чейз, я так страдаю, — выговорила она, тяжело дыша, — так страдаю!

Конечно, ей уже сообщили, что ее пассажирка погибла. Рано или поздно она все равно узнала бы об этом, но дополнительные душевные муки вряд ли пошли ей на пользу.