Локлир резко повернулся, высматривая очередного противника, увидел, как еще одна фигура появилась на улице в квартале от него, и побежал навстречу гоблину.

Противник появился в городе повсюду и неожиданно. Когда раздался сигнал тревоги, осажденные расправились с ними, но часть гоблинов и моррелов объединилась и продолжала сражение в разных районах города. Когда появление магически переправляемых в крепость солдат достигло апогея, армия, стоявшая под стенами, начала новый штурм. Создалось опасное положение: если оставить в городе достаточно воинов, чтобы расправиться с телепортируемыми солдатами, в обороне стены появится брешь.

Гай приказал подвести один резервный отряд к самому горячему месту на стене, а другой отправил на улицы города. Горючее масло и стрелы быстро остановили штурмующих, но появление солдат в городе продолжалось. Арута пытался стряхнуть усталость и, наблюдая за злейшим врагом своего отца, удивлялся, откуда тот черпал силы. Гай был намного старше его, и все же Арута мог позавидовать его энергии. Скорость, с которой он принимал решения, показывала, насколько хорошо он представляет себе, где в какой момент находилось каждое подразделение. Арута так и не смог полюбить этого человека, но он уважал его и, хотя не хотел себе в этом признаться, даже восхищался им.

Гай смотрел в сторону дальнего холма, где расположился Мурмандрамас. Там мелькнул свет, через мгновение он повторился, потом еще раз. Арута проследил за взглядом Гая и, понаблюдав некоторое время за огнями, спросил:

— Это оттуда они попадают к нам?

— Могу в этом поклясться. За всем этим стоит колдун или его служитель из племени змеелюдей.

Арута заметил:

— Расстояние слишком велико даже для лука Мартина, и, думаю, ни один из ваших лучников не сможет послать стрелу так далеко. Даже катапультами не добросить.

— Нам не достать этого негодяя.

К ним подошел Амос.

— Ситуация под контролем, хотя они продолжают появляться то там, то здесь. Мне доложили о трех в крепости, а один появился во рву и тут же утонул как камень, а теперь… Куда это вы смотрите?

Арута показал на холм, и Амос некоторое время наблюдал за огнями.

— Наши катапульты его не достанут. Черт. — Затем лицо старого моряка расплылось в усмешке. — У меня есть идея.

Гай махнул в сторону двора, где внезапно появился тролль с изумленным выражением лица, на него тут же набросилось трое солдат. Однако пока он сражался, появился другой и бросился вниз по улице.

— Попробуй, что бы то ни было. Рано или поздно они соберутся в достаточно большой отряд и смогут причинить нам немало хлопот.

Амос поспешил к катапульте. Он раздал указания, и вскоре на костре грелся котел. Амос посмотрел за подготовкой и вернулся. Прислонившись к стене, он сказал:

— Теперь в любой момент.

— Что? — спросил Гай.

— Ветер переменится. Он всегда меняется в это время суток.

Арута покачал головой. Он устал, и на ум ему вдруг пришла смешная мысль.

— Мы что, собираемся подплыть поближе, капитан?

Внезапно на крепостном валу, моргая от неожиданности, появился тролль. Гай ударил его кулаком, сбросив вниз на камни. Тело упало с глухим стуком.

— Похоже, первые несколько секунд они не успевают сориентироваться, что очень полезно, — сказал протектор. — Иначе он мог съесть твою ногу на обед, Амос.

Амос послюнил палец и поднял его вверх. С удовлетворенным вздохом он закричал:

— Катапульта! Давай!

Мощная машина раскрутилась и бросила свой снаряд с такой силой, чтобы он перелетел через стену. Снаряд тихо умчался во тьму.

Долгое мгновение никакого эффекта не было видно, а потом вдалеке в ночи послышались крики. Амос издал ликующий возглас. Арута понаблюдал за холмом и заметил, что свет там больше не вспыхивает.

— Амос, что ты сделал? — поинтересовался Гай.

— Ну, Одноглазый, я научился этому трюку у твоих старых друзей кешианцев. Я был в Дурбине, когда одно племя бедуинов решило восстать и осадить город. Генерал-губернатор, эта старая лиса Хазар-хан, обнаружил, что стены просто поливаются стрелами, поэтому он приказал нагреть песок и выстрелить им в осаждавших.

— Горячим песком? — переспросил Арута.

— Да, просто нагреваешь песок, пока он не раскалится, и бросаешь его в противника. Ветер относит его довольно далеко, и если он не остыл, то жжет, как адское пламя. Он попадает под латы, под рубашку, залезает в сапоги, в волосы, повсюду. Если Мурмандрамас смотрел в нашу сторону, мы, может, и ослепили этого импотента, сына сифилисной крысы. В любом случае, час-другой ему будет не до заклинаний.

Арута засмеялся.

— Думаю, это не надолго.

Амос достал из-за пазухи трубку и лучину, которую зажег от факела.

— Что да, то да, — тон его голоса оставался серьезным. — Это верно.

Все трое опять посмотрели в темноту, ожидая, что же будет дальше.

Ветер разносил пыль по всей стене. Арута, прищурясь, наблюдал за всадниками, передвигавшимися вдоль рядов войска Мурмандрамаса. Вот уже три дня противник с неослабной яростью предпринимал атаку за атакой. Сейчас в лагере Мурмандрамаса проходил военный совет или, по крайней мере, так казалось Аруте.

Противник совещался уже около часа. Арута обдумывал сложившуюся ситуацию. Последние атаки был не менее интенсивными, чем первые. Но им не доставало тревожащей внезапности появления в городе воинов, перенесенных через стены с помощью магии. Аруту озадачивало отсутствие магии при штурме. Вероятно, у Мурмандрамаса была какая-то настоятельная причина не использовать свои чары или же существовал какой-то предел времени, в течение которого он мог колдовать без остановки. Однако он что-то задумал, если созвал всех своих командиров, решил Арута.

Амос прохаживался вдоль, стены, проверяя посты. Было уже поздно, и солдаты расслабились, так как было очевидно, что нового нападения до утра, скорее всего, не будет. В лагере противника к атаке не были готовы, и, чтобы собраться, им потребовалось бы несколько часов. Амос подошел к Аруте и спросил:

— Представь, что ты стоишь во главе армии, что бы ты сейчас сделал?

— Если бы у меня были люди, я бы выкатил мост, сделал вылазку и нанес удар, прежде чем они выстроили бы войска. Мурмандрамас разбил свой командный пункт слишком близко к линии огня, к тому же они, не подумав, перевели отряд гоблинов на другое место, оставив путь к его палатке почти свободным. Если выехать с конными лучниками, то при удаче можно было бы подстрелить несколько офицеров до того, как они успели бы оказать сопротивление. А к тому времени, как они опомнятся, я бы уже был за стенами города. Амос ухмыльнулся.

— Ну надо же, какой ты смышленый парень, высочество. Если хочешь, можешь поехать повеселиться с нами.

Арута вопросительно посмотрел на Амоса, и тот наклонил голову. Арута взглянул за его спину и увидел, как во дворе у внутренних ворот выстраиваются всадники.

— Поехали с нами. У меня для тебя есть лишняя лошадь.

Арута пошел вслед за Амосом вниз по ступеням к ожидающим всадникам.

— А что если Мурмандрамас приготовил нам магическую западню?

— Тогда мы все погибнем, а Гай будет сожалеть, что остался без лучших собутыльников, какие у него были за последние двадцать лет. — Амос сел на коня. — Ты слишком много беспокоишься, парень. Ты знаешь это?

Арута криво улыбнулся и тоже сел на коня. Ожидавший у ворот Гай сказал:

— Будьте вдвойне осторожны. Если сможете нанести им потери, хорошо, но никаких героических самоубийств ради того, чтобы добраться до Мурмандрамаса. Вы нам нужны.

Амос засмеялся.

— Одноглазый, из всех, кого ты знаешь, я меньше всех претендую на геройское звание.

Он дал сигнал, и внутренние ворота открылись. Когда они закрылись позади всадников, было слышно, как грохочет выдвигаемый мост. Внезапно внешние ворота распахнулись, и Амос повел отряд на врага. Авангард быстро занял позиции на флангах, а основные силы бросились на армию осаждавших. Поначалу казалось, что враг не понял, что это вылазка, так как никто не давал сигнала тревоги. Они уже почти доскакали до первых рядов армии Мурмандрамаса, когда послышался звук трубы. К тому времени, когда гоблины и тролли схватились за оружие, Амос и его всадники пролетели мимо.