Когда он это сделал, заменив их использованными, которые выменял ранее, выражение лица мужчины заметно утратило энтузиазм.

«Ожидал, что я заплачу две за одну, как в первых нескольких городах, не так ли?» — с весельем подумал Каладин. Что ж, он уронил несколько тусклых сфер сверху. Он предпочёл бы прослыть щедрым, особенно если это поможет его словам распространиться. Но он не мог при каждом посещении города сокращать количество сфер вдвое.

— Это хорошо, — сказал Каладин, выудив из кармана несколько небольших драгоценных камней. — Я не могу посетить все владения в этой области. Мне нужно, чтобы вы послали сообщения во все соседние деревни, распространяя слова утешения и повеление короля. Я заплачу за время ваших посыльных.

Он оглядел море нетерпеливых лиц и не мог не вспомнить подобный день в Хартстоуне, где он с остальными горожанами ждал, желая увидеть их нового лорд-мэра.

— Разумеется, светлорд, — ответил светлоглазый. — Вы хотели бы сейчас отдохнуть и поесть? Или сразу же отправиться к месту нападения?

— Нападения? — спросил Каладин, ощутив волну тревоги.

— Да, светлорд, — ответил тучный светлоглазый. — Разве вы тут не из-за этого? Чтобы увидеть, где на нас напали вышедшие из-под контроля паршмены?

«Наконец-то!»

— Отведите меня туда. Сейчас же.

Они напали на зернохранилище на окраине города. Втиснутое между двух холмов и построенное в форме купола — оно выдержало Вечный Шторм, не потеряв и камешка. Из-за этого было в особенности жаль, что Несущие Пустоту вырвали дверь и разграбили содержимое.

Каладин опустился на колени, зайдя внутрь, и перевернул сломанную петлю. Здание пахло пылью и таллием, но в нём было слишком сыро. Горожане, страдающие от дюжин течей в своих спальнях, понесли бы большие издержки, чтобы сохранить зерно сухим.

Было странно не чувствовать дождя, капающего на голову, хотя он все еще мог слышать, как тот стучит снаружи.

— Могу я продолжить, светлорд? — спросила его ардент.

Она была молодой, красивой и сильно нервничала. Очевидно, что она не могла решить, как он вписывается в систему ее религии. Сияющие рыцари были созданы Герольдами, но они также были предателями. Значит… он был либо божественной сущностью из мифов или кретином, чуточку лучше Несущих Пустоту.

— Да, пожалуйста, — ответил Каладин.

— Из пяти очевидцев, — сказала ардент, — четыре, гм, независимо друг от друга указали, что нападающих было… пятьдесят или около того? В любом случае, можно сказать, что их было много, учитывая количество мешков зерна, которые они смогли унести за столь короткое время. Они, гм, выглядели не так, как паршмены. Слишком высокие и в доспехах. Набросок, что я сделала… Гм…

Она попыталась снова показать ему свой набросок. Он был не лучше детского рисунка: куча каракулей смутно напоминающих человекоподобную форму.

— В любом случае, — продолжила ардент, не обращая внимания на Сил, приземлившуюся ей на плечо и разглядывающую ее лицо, — они напали сразу после захода первой луны. Они вынесли зерно к середине второй луны, гм, и мы ничего не слышали, пока не сменилась стража. Сот поднял тревогу, и это отпугнуло существ. Они оставили всего четыре мешка, которые мы забрали.

Каладин взял грубую деревянную дубину со стола возле ардента. Ардент взглянула на него, затем быстро перевела взгляд обратно на бумаги, покраснев. Комната, освещенная только масляными лампами, была до унылости пустой. Это зерно должно было обеспечить выживание деревни до следующего урожая.

Для человека из фермерской деревни не было ничего более тревожного, чем пустое зернохранилище во время посевной.

— Что с людьми, на которых напали? — спросил Каладин, изучая дубину, которую уронили Несущие Пустоту во время бегства.

— Оба уже здоровы, светлорд, — ответила ардент. — Хотя Хэм говорит, что звон в ушах не проходит.

Пятьдесят паршменов в форме войны, на что указывало описание, могли с легкостью разгромить этот город и кучку стражников. Они могли всех перебить и забрать всё, что пожелают. Вместо этого, они совершили продуманный налёт.

— Красные глаза, — сказал Каладин. — Опишите их еще раз.

Ардент начала. Она смотрела на него.

— Гм, все пять свидетелей упоминали огни, светлорд. Было несколько маленьких светящихся красных огоньков в темноте.

— Их глаза.

— Возможно? — ответила ардент. — Если это глаза — их было лишь несколько. Я сходила и поспрашивала: никто из свидетелей не видел, чтобы светились именно глаза — а Хэм взглянул в лицо одному из паршменов, когда те на него напали.

Каладин положил дубину и вытер ладони. Он взял листок с изображением из рук молодого ардента и начал его изучать, для виду, затем кивнул ей.

— Вы хорошо справились. Спасибо за доклад.

Она вздохнула, глупо улыбнувшись.

— Ох! — воскликнула Сил, всё еще сидя на плече ардента. — Она думает, что ты хорошенький!

Каладин стиснул губы. Он кивнул женщине и оставил ее, устремившись через дождь по направлению к городскому центру.

Сил слетела ему на плечо.

— Ничего себе. Она, должно быть, в отчаянном положении. Я имею в виду — посмотри на себя. Ты не расчёсывал волосы с тех пор, как пролетел весь континент, униформа покрыта крэмом, и эта борода.

— Спасибо, что придаешь мне уверенности в себе.

— Думаю, когда вокруг никого, кроме фермеров, твои стандарты действительно понижаются.

— Она ардент, — сказал Каладин. — Она должна выйти замуж за другого ардента.

— Сомневаюсь, что она думала о замужестве, Каладин… — сказала Сил, оглядываясь через плечо. — Я знаю, что ты в последнее время занят борьбой с парнями в белом и всё такое, но я провела исследование. Люди запирают свои двери, но остаются достаточно большие щели, что бы я в них проскользнула. Я подумала, что поскольку ты, судя по всему, не намерен учиться самостоятельно, то учиться должна я. Так что если у тебя есть вопросы…

— Мне хорошо известно, что там происходит.

— Ты уверен? — спросила Сил. — Может мы могли бы попросить этого ардента нарисовать тебе картинку. Кажется, она бы это хотела.

— Сил…

— Я всего лишь хочу, чтобы ты был счастлив, Каладин, — сказала она, вспорхнув с его плеча и заплясав вокруг него ленточкой света. — Люди в отношениях счастливее.

— Это, — ответил Каладин, — очевидная ложь. Некоторые может быть и да, но я знаю многих, кто несчастлив.

— Ну же, — сказала Сил. — Что насчёт той Ткущей Светом? Кажется, она тебе нравится.

Слова были неудобно близки к правде.

— Шаллан обручена с сыном Далинара.

— И? Ты лучше него. Я ни капли ему не доверяю.

— Ты не доверяешь никому, кто обладает Клинком Осколков, Сил, — вздохнув, сказал Каладин. — Мы это проходили. Это не признак плохого человека, быть связанным с одним из таких клинков.

— Да, что ж, давай кто-нибудь будет размахивать трупом твоих сестёр держа за ногу, и мы посмотри, сочтёшь ли ты это «признаком плохого человека» или нет. Это отвлекает. Представь, кем может стать для тебя эта Ткущая Светом…

— Шаллан светлоглазая, — сказал Каладин. — Конец разговора.

— Но…

— Конец, — сказал он, ступив в дом деревенских светлоглазых. Затем ели слышно добавил: — И перестань шпионить за людьми, когда они уединяются. Это жутко.

То, как она говорила… Она ожидала, что будет там, когда Каладин… Что ж, он никогда раньше об этом не думал, хотя она сопровождала его повсюду. Смог бы он убедить ее подождать снаружи? Она всё равно могла бы подслушать, если не проскользнуть и подсмотреть. Отец Штормов. Его жизнь становится всё страннее. Он безуспешно пытался прогнать из головы свой образ лежащего в кровати с женщиной и с Сил на изголовье кровати, выкрикивающей советы и слова одобрения …

— Лорд Сияющий? — спросил лорд-мэр из передней комнаты небольшого дома. — С вами все в порядке?

— Болезненные воспоминания, — ответил Каладин. — Ваши разведчики уверены в направлении, в котором отправились паршмены?