— Что вы хотите этим сказать? — спросил я.

— Они каким-то образом раскусили вас.

— Что вы имеете в виду?

— Они поняли, что вы хотите их обмануть, что вы частный детектив.

— Не думаю, — заметил я.

— Зато я так думаю, — сказал он.

— На чем основывается ваше мнение? — спросил я.

— На том, что они выбрали кого-то другого.

— Что вы хотите этим сказать?

— Что у них есть другой свидетель.

— В объявлении не сказано, сколько должно быть свидетелей.

— Да, вот чего вы добились, — сказал Адамс.

Что я могу сделать, если появился другой свидетель? Это объявление читали тысячи людей, и если кто-то из них видел это происшествие, то мог…

— Видел? Мой Бог! — взорвался Адамс. — Я же просил вас действовать быстрее. Я боялся, что они найдут кого-нибудь другого.

— Я очень хорошо говорил с ними, — сказал я.

— Вы получили триста долларов?

— Нет.

— Когда вы разговаривали с ними в последний раз?

— В районе трех часов. С этим делом связан какой-то юрист, который так помешан на законности, что…

— Чепуха, — перебил Адамс, — они отшили вас. Вы действовали неоперативно.

— Хорошо, — сказал я, — как знаете. Я не собираюсь с вами спорить. Что вы от меня хотите?

— Я хочу вернуть назад деньги.

— Все?

— Все.

— Расходов было немного, — сказал я. — А результата мы не гарантировали, мы гарантировали только усилия.

— Вот что, — сказал Адамс, — вы пожалеете о том, что так разговаривали со мной. Я представляю большой бизнес. Я дал вам задание, а вы провалили работу.

— Еще не провалил, — возразил я.

— Нет, провалили. Не подходите теперь и близко к этому учреждению. Если вы попытаетесь это сделать, они не подпустят вас и на милю.

— Вы это точно знаете?

— Да, точно.

— Хорошо, — сказал я, — теперь позвольте задать вам один вопрос: откуда вы это знаете?

— Уж не думаете ли вы, что я полностью доверял вам? У меня были и другие люди.

— Точно, — сказал я, — вот они и провалили работу. Нет хуже любителей, которые думают, что работают как профессионалы. Вы думаете, что все знаете о моей работе, и это только потому, что имеете какое-то отношение к расследованиям своей страховой компании. А я-то все еще думал, кто это все время вертится под ногами? Теперь понятно: это были вы. Ну-ну. Вы ставите на моем пути препятствия, а я их успешно преодолеваю. Но с этого момента предупреждаю вас: не лезьте в чужие дела.

— Думаете, у вас еще есть шанс?

— Да, я думаю, у меня есть шанс. Есть много способов, с помощью которых можно добиться успеха в этом деле, — сказал я. — Если не получится так, попробуем иначе. Но не лезьте в мою работу, понятно?

— Не смейте приказывать мне!

— К черту, — ответил я, — я вас предупреждаю: если с этой минуты вы не прекратите мешать мне, то считайте, что вам не повезло! Это вы завалили всю работу, но, может быть, я кое-что сумею исправить.

Несколько минут он молчал, потом заметил:

— Я не вижу почвы для такой самоуверенности.

— Как я могу связаться с вами? — спросил я.

— По этому самому номеру.

— А если поздно ночью?

— Вы можете всегда застать меня здесь.

— Отлично, — сказал я, — а адрес?

— Нет, адреса в телефонном справочнике нет. Звоните, я буду здесь. Но хочу, чтобы вы поняли…

— Я все понимаю, — ответил я. — Я заключил договор и собираюсь выполнить его. Но, черт побери, не суйтесь в мои дела. Ясно?

Несколько секунд он раздумывал, что ответить, потом сказал:

— Очень хорошо, но не разговаривайте со мной в таком тоне.

— А вы не мешайте мне. Только на таких условиях мы и будем работать, — проговорил я и повесил трубку.

Берта с тревогой смотрела на меня.

— Дональд, так нельзя говорить с клиентом.

— К черту, — ответил я, — можно и нужно. Этот парень никому не верит. Он нанял работать нас, но заплатил еще какому-то агентству, чтобы тамошние люди следили за нами. А в результате — дело дрянь, и мне придется изрядно попотеть, чтобы вернуть все на свои места.

— Он влиятельный бизнесмен, — напомнила Берта, — нельзя ругаться с такими клиентами. Ты…

— Чепуха, — перебил я, — ты знаешь этот тип людей. Самонадеянный, надменный; такой сначала запугает тебя, а потом изведет до смерти. А я не хочу, чтобы он меня доконал.

— Что ты собираешься делать? — спросила Берта.

— Пойду работать и доведу это дело до конца, — ответил я.

— Ты думаешь, что сможешь?

— Почему бы и нет? У меня вроде всегда получалось.

— Ты ловкий ублюдок, — согласилась Берта, — но, пожалуйста, больше с ним так не разговаривай.

Я прислонился к столу, переписал в записную книжку номер телефона Адамса и сказал:

— Только так с ним и можно говорить. Мне кажется, я знаю, как он завалил это дело. Если он позвонит, не уступай.

— Он требовал вернуть ему деньги? — спросила Берта.

— Он было попробовал заговорить об этом. Берта изменилась в лице.

— Если так, — сказала она, — то мы не можем себе позволить быть с этим сукиным сыном любезными даже в малой степени.

— Помни об этом, — сказал я и вышел.

Я пожелал Элси спокойной ночи и попросил ее не волноваться, если меня вдруг несколько дней не будет. Кроме того, я попросил ее держать язык за зубами и не говорить никому ничего лишнего.

Потом я поехал в полицейский участок, зашел в транспортный отдел и начал рыться в записях. На это ушло немало времени, но в конце концов я обнаружил то, что искал. Пятнадцатого апреля на перекрестке Гилтон-стрит и Крэншоу-стрит «кадиллак» с водителем Самуэлем Аф-тоном врезался в «форд», управляемый Джорджем Бэинсом. Полиция провела расследование и установила виновного. Им оказался Самуэль Афтон, водитель «кадиллака», который проехал на красный свет и не уступил дорогу «форду».

Потом я заехал в редакцию одной из газет и в отделе хранения, называемом «покойницкой», просмотрел подшивку их продукции. Я искал имена победителей пари на скачках. Главный выигрыш получил Деннис Фарлей. На фотографии был запечатлен симпатичный парень с большим ртом. Я записал его адрес.

Телефон Джорджа Бэинса был в справочнике. Я позвонил.

— Понимаю, что навязываюсь, но я хотел бы немного поговорить с вами по личному делу. Ничего, если я подъеду?

— Как вас зовут? — спросил он.

— Дональд Лэм, — ответил я.

— Хорошо, — сказал он, — подъезжайте, если хотите. Я взгляну на вас, и посмотрим, какое вы произведете на меня впечатление.

— Ладно, — сказал я и повесил трубку.

Он жил рядом с пляжем. Я ехал туда довольно долго. Бэинс с женой занимал маленький домик. Детей у них, очевидно, не было. Им было здорово за тридцать.

— Зачем вы приехали? — спросил Бэинс.

— Вам что-нибудь говорит дата пятнадцатое апреля? — поинтересовался я.

Он усмехнулся:

— А что она говорит вам?

— Это связано с тем, что я расследую.

— Ну ладно, — ответил он, — в этот день я попал в аварию.

— Как это произошло?

— Я ехал по Гилтон-стрит, и, когда был рядом с Крэншоу-стрит, на перекрестке горел красный. Я замедлил ход. Но зажегся зеленый, и я поехал дальше. В это время со стороны Крэншоу-стрит появился «кадиллак». За рулем был некто Самуэль Афтон. Он попытался проскочить, пока горел зеленый, но зажегся красный, он не смог остановиться и врезался в меня. Он ехал на большой скорости.

— Какое решение вынес суд?

— Не было никакого суда.

— Вы обо всем заявили. И каков результат?

— Мне заплатили деньги.

— Кто, Афтон?

— Нет, страховая компания, — ответил Бэинс. — Человек, который расследовал это дело, оказался славным малым. Он пришел, забрал мое заявление, определил размер ущерба, спросил, не пострадал ли я. Меня даже доктор осмотрел. Потом этот парень отвез машину в гараж и приказал ее отремонтировать. Ремонт сделали — высший класс. Затем он зашел спросить, доволен ли я?