— Прости, — вымолвила она, по её щеке поползла слезинка. — Прости, что ты здесь, но твоё появление — не моё решение.

— Я чьё? Что происходит? Почему я здесь?

— Девочка моя, клянусь, пока мы здесь, время для твоих драконят остановиться. Для них ты еще даже не замолчала. Умоляю, выслушай меня. Я все объясню!

— Клянёшься?

— Клянусь. Пока ты в этой комнате, время стоит.

— А когда я выйду?

— Оно будет идти, но в любом случае, медленней. Уверена, ты сможешь вернуться к своим ребятам и успеешь им помочь.

— Хорошо, — я уселась на скамейку, — мне надо спешить, рассказывай быстрей, я тороплюсь.

Но драконница с печалью смотрела на меня и разговор начинать не торопилась. По её щекам скатывались слезы, и я недоверчиво взглянула на нее. Мы не виделись довольно давно. После исцеления Алия, я не была уверенна, что вообще встретимся. И вот, в самый опасный момент в моей жизни, меня вновь вырывают из тела.

— Я столько раз мысленно начинала этот разговор. Столько раз, что сбилась со счёта. А вот настало время для откровений, и не нахожу слов, — растеряно заявила моя собеседница.

— Можешь начать с того, кто ты, и что я тут делаю. И как отсюда выбраться!

— Это место — моя тюрьма. Пока не появится дверь, ты не сможешь уйти отсюда.

— Дверь? — я оглядела ровные каменные стены. Ни окон, ни дверей, даже простых ниш тут не наблюдалось, а потом до меня дошел смысл её слов. — Тюрьма?

Драконница просто пожала плечами. Я выдохнула. Мне все равно от сюда не уйти, а бабушка и эта драконница никогда мне не врали. Значит, пока нет нужды паниковать и рваться сквозь стены.

— Тогда просто расскажи все, если я что-то не пойму, я спрошу, — спокойно заявила я.

Женщина утерла слезы и тихо спросила:

— Ты ведь слышала про Истинную мать?

— Да. Она осталась в умирающем мире драконов.

— Да, осталась. И если ты еще не догадалась, это была я.

— Тогда как вы связаны с моей бабушкой?

— А вот об этом я как раз тебе и расскажу. Вот только, я связана больше с тобой, а бабушка — это просто моё очередное перерождение на Земле. Но давай все по порядку…

Истинная мать осталась на умирающей планете скрасить одиночество духа мира и «достойно» умереть во имя своего народа. Столько пафоса было тогда в моем решении. Но я осознала свою ошибку ровно в тот момент, когда поняла, что у меня под сердцем зародилась новая жизнь.

Заботы о моем племени, отслеживание сборов и осознание, что я больше не увижу своего мужа, в какой-то момент притупили мои чувства, а, возможно, сами создатели скрыли от меня зарождение моей дочери. Но в любом случае, когда были закрыты все порталы, и, как мне казалось, я осталась одна, я ощутила биение сердца и энергию новой зарождающейся души и магии в моем теле.

Ужас и отчаяние тогда охватили меня. Что я могу дать в умирающем мире своему ребенку?

Но рождение дочери перевернуло все вокруг. Она стала создавать мир вокруг нас. Её присутствие пробуждало угасающий мир, отгоняло его угасание. Её дар сиял словно солнце, тепло согревало землю. Травы, растения, деревья никогда не увядали в долине, где мы жили.

Лаваэль просто боготворил тебя и называл Звездочкой.

— Меня? Лаваэль?

— Лаваэлем звали духа нашего мира. Он наблюдал умирание нашего мира вместе с нами. Но твоя душа родившись на угасающих землях родины драконов, осветила своим светом мрачное угасание.

Я хотела скептически хмыкнуть и вдруг отчетливо вспомнила огромную каменную фигуру великана. То ли человека, то ли дракона, идущего по умирающему миру, белую, сияющую драконницу у него на плече и то, как я летала в том мире.

— Когда моё тело умерло, создатели не позволили мне передать силу Истинной матери тебе. Они решили, что драконы нуждаются в испытании Утраты Материнского Тепла. А я нуждаюсь в наказании, так как, по их мнению, легко оставила своё племя. Мою душу и дар отправили на Землю.

Знаешь, у драконов душа и дар неразделимы, потому у драконов нет святилищ, только родовые замки и дома. Но попадая на Землю твою душу и дар всегда разрывают при перерождении. Я нисколько не жалела о своем решении спасти свой народ такой ценой. Верила, что муж, Хранитель первого пламени, сбережёт наших детей. Все, о чем я переживала, была ты и твоя душа. Я умоляла создателей отправить твою душу и дар к остальным драконам, но, когда после гибели мира и твоего физического тела твою душу призвали создатели, ты решила отправиться в мир, где жила я, не подозревая, на какие муки обрекаешь себя и свою душу.

Трудно сказать, кому из нас было хуже. Мне из-за того, что, благодаря силе Истинной матери, я сохранила свою память, или тебе, что при каждом перерождении испытывала муки при разделении твоей магии и души.

Когда я обнаружила тебя на земле, я старалась всегда быть рядом. Да, в нас больше не было действующей магии, но любовь и нежность были мощной поддержкой в том мире.

Однажды ко мне пришел Лаваэль и сказал, что отказался от нового мира в пользу одного желания. Я могу родиться в том мире, где будет жить моя дочь. И если её душа когда-либо покинет пределы Земли, у меня появится шанс тоже покинуть этот жестокий к магии мир.

Хотела ли я покинуть Землю? Да. Хотела ли я, чтобы ты покинула тот мир? Тысячу раз — да! Я видела, как зарождалась твоя душа, как она сверкала своей магией, и в момент рождения с болью и криком они разрывались в твоем теле от первого глотка кислорода в твоих легких. Я страдала от своего рождения, но видя твои муки, страдала в тысячу раз больше. Ведь я видела, как с каждым разом твой дар сияет все меньше, а душа замирает и больше не тянется на перерождение.

Я умоляла Лаваэля помочь тебе, указать возможность покинуть Землю, и однажды, он показал вспыхивающие порталы, что крали тела для другого мира, где существовала магия. Это был шанс, надежда на то, что ты сможешь сбежать с Земли и возродиться в другом мире, где твои дар и душа будут вместе. Я, в астральном плане, подсветила твой дар, тебя заметили и забрали.

Пресветлые небеса, как я радовалась, почувствовав, как твои душа и дар вновь потянулись навстречу друг другу. Я надеялась, что ты будешь счастлива. Что вновь обретешь свои силы, и даже не подумала, что силы и магия возрождаются в теле человека.

Как оказалось, я о многом не подумала. Не подумала, зачем похищают тела людей, для чего объединяют их души и тела. Меня шокировало понимание, что ты оказалась в мире, куда отправилось наше племя. Видя твой кокон, я впервые поняла, что ты в запечатана в теле человека, слабом теле, не приспособленном для магии дракона.

Но твой дар пробуждался, сливался с душой, и его свет сиял и наполнял новый мир. Я нисколько не удивилась вашему знакомству с Мирхом. Не удивилась вашей связи с Аргайлом, хотя испытаний для тебя в новом мире было достаточно, одно отравление сетью чего стоило.

Появление у тебя братьев, навело на мысль получить союзников в новом мире для тебя. И я отыскала старейшину Хартану. И во время вашего отравления в школе, смогла передать тебе часть своей магии и укрепить тебя. Но Григорий пришел в ярость от этого.

— Григорий?

— О, так зовут духа Земли. Вообще-то его имя звучит немного по-другому, более витиевато, но я зову его Григорием. Так проще. Да и сам дух уже привык. Ты его, кстати, видела. Помнишь, бородатого мужчину, что приходил в мой дом? — Я кивнула, такого здоровяка не забудешь.

— Он тогда узнал о моем вмешательстве и пришел ругаться, а я была счастлива. Ведь ты оставалась в мире, рядом со своим отцом и использовала силу ради своих собратьев, даже несмотря на свое хрупкое тело. Я видела, как Истинный почувствовал тебя. Сначала через твою кровь на чешуе Ара, а потом через магию, когда ты исцелила Хармана.

— Я исцелила? — я горько усмехнулась. — Странно называть свое вмешательство — моими делами. Я ведь даже не знала, что значит темное пламя.

— Тем не менее, ты и твой дар стремились к этому самостоятельно. В этом-то и была проблема. Твой дар многое помнил, но без связи драконьей крови большинство твоих знаний перешло на уровень инстинктов. Киани, я бы никогда, ни в одной из жизней не позволила бы тебе рисковать. Но пока я в мире духов, то ни остановить тебя, ни вмешаться в твои поступки не могу.