Через пару минут прозвенел колокол, оповещающий о начале первого занятия, и на аудиторию упала просто могильная тишина, даже Аладрина (ура! я вспомнила, как зовут эту красотку) оставила в покое свой ноготь. А преподаватель все не появлялся.

Неожиданно из коридора донесся торопливый топот и в рывком открытую дверь с промежутком в несколько секунд ввалились двое — девушка и парень.

Девушка, тряхнув огненно рыжими встрепанными кудрями и обведя всех насмешливым и высокомерными зелеными глазами бойко юркнула на вторую парту среднего ряда и в спешке начала доставать перья и бумагу, поминутно то поправляя сползающую форменную одежку, то заправляя за ухо лезущие в лицо локоны. Вся она показалась мне какой-то дерганой, порывистой и неспособной сидеть без движения даже пары секунд.

Парень тоже был мне знаком, все оттуда же, с поступления. Всем присутствующим он подарил широкую, счастливую и одновременно обворожительную улыбку и лукавый прищур густо-синих глаз. Уселся он прямо передо мной, на первую парту, и тут же развалился на мягком стуле, явно вознамерившись додремать на занятиях то, что не удалось в кровати (интересно в чьей? явно не в своей!).

От занятий прошло уже минут десять, когда из-за двери послышались тихие степенные шаги и негромкий разговор. Дверь чуть скрипнула, все присутствующие подобрались, даже мой передний сосед, и в дверь вошел он… точнее… вошли они.

Мужчине на вид было лет сорок, короткие вьющиеся каштановые волосы, небольшая седина у висков и в аккуратной бороде. Серо-зеленые глаза с любопытством осмотрели нас, и его губы едва дрогнули в улыбке. Из одежды можно отметить простую коричневую развевающуюся мантию, под ней жилет и брюки болотного цвета, заправленные в поношенные сапоги и серая рубашка. Походка твердая, но заметна небольшая хромота на левую ногу — болезнь или ранение? Его спутнице из-за разницы в росте постоянно приходилось задирать голову или подпрыгивать.

В отличие от мужчины, женщина выглядела лет на двадцать с небольшим. Густые черные волосы, с красными искрами, сворачивались в тугие спиральки и при ходьбе постоянно подпрыгивали. Пухлые губы были безжалостно искусаны, а серые глаза смотрели на нас с обреченностью и отчаянием. Одета она была в похожую мантию, только застегнута та была на все пуговицы, даже тугой воротничок-стоечка. Движения молодой женщины были резкими и порывистыми, казалось ей неуютно и тесно не только в одежде, но и в нашем окружении.

Эта любопытная пара прошествовала к кафедральному возвышению. Мужчина тут же уселся за стол и открыл принесенную с собой папку с какими-то бумагами. Женщина растерянно осмотрелась в поисках еще одного стула, но потом, махнув рукой, с покорным вздохом совершенно не стесняясь, уселась на стол и закинула ногу на ногу. Все это в абсолютной тишине.

Мужчина наконец оторвался от чтения, выпрямился, откашлялся и заговорил.

— Добрый день студенты. Рад приветствовать вас на Огненном Факультете. Меня зовут магистр Тивал Дренго. Моя спутница — магистр Неки Рено. — Женщина неохотно кивнула и выдавила подобие радостной улыбки. — С сегодняшнего дня мы назначены вашими кураторами. Все возникающие у вас вопросы по поводу обучения, правил поведения и вообще всего можете смело задавать нам — чем сможем всем постараемся помочь. На первом курсе лично мы будем преподавать вам два предмета, я — управление стихией, а магистр Рено — основы магических построений. Заранее большая просьба занятия не пропускать. Сегодня же у вас никаких занятий в прямом смысле не будет — нам необходимо точно выяснить уровень вашего дара и уточнить кое-какие данные ваших биографий для заполнения досье. Плюс у вас еще сегодня вводное занятие по физподготовке. Да и вообще, — добавил мужчина с теплой улыбкой, которая ему необычайно шла — познакомимся с вами поближе, все-таки мы станем почти семьей на несколько лет. Начнем, пожалуй, со знакомства друг с другом. Я буду называть фамилию, а вы, пожалуйста, вставайте, называйте полное имя и несколько слов о себе.

Он снова улыбнулся и опустил глаза в папку.

— Итак, Аморен?

Близнецы переглянулись, и встал тот, что с постным лицом.

— Шабант Аморен. Восемнадцать лет. Люблю читать и аккуратных и пунктуальных людей. — И в упор уставился на небрежно распахнутую мантию магистра Дренго. В уголках глаз магистра Рено заплясали смешливые искры, и уголки губ дернулись в непроизвольной улыбке — это был явный камешек в их огород.

Невозмутимый мужчина только покивал и что-то быстро записал.

— Спасибо, садитесь. Следующий, второй Аморен?

Второй близнец усмехнулся и лениво поднялся.

— Шарек Аморен. Тоже восемнадцать. Люблю охоту и своего пса Хика. У меня есть брат — страшный зануда.

Кармий фыркнул. Рыжая со среднего ряда откровенно захихикала. Упомянутый брат сердито засопел. Снова несколько строк в бумагу и разрешение садится.

— Вайф?

Тихий, чуть дрожащий голосок "серой мышки":

— Енара Вайф. Семнадцать лет. Люблю танцы и садоводство.

— Замечательно. Горонский?

Кармий принял очень серьезный вид и встал.

— Кармий Горонский, к вашим услугам. Двадцать лет от роду. Интересуюсь артефактологией и холодным оружием.

— Любопытно. Можете садиться. Камшен?

Я встала, мысли лихорадочно метались, пытаясь найти что-то нейтральное для "нескольких слов".

— Сайфарема Камшен. Девятнадцать лет. Увлекаюсь историей магии, мифологией и эльфийской поэзией. Люблю лошадей.

Мои слова вызвали неожиданное оживление у магистра Рено.

— Вы правда любите эльфийскую поэзию? Можете что-то прочесть?

Я растерянно огляделась.

— Здесь?

— Да, будьте любезны. — Ехидная улыбка.

Мысли путались, но вроде удалось что-то выудить. Я прокашлялась и продекламировала, одно особенно запомнившееся четверостишье:

Я перевела дыхание и посмотрела на женщину. Она уважительно и немного лукаво мне кивнула, и я с облегчением уселась на место. Слава всем богам и Создателю, пронесло! Магистр Дренго с повышенным любопытством меня оглядел, и я очень старалась не поежиться и не выдать, как мне такой взгляд неприятен. Он педантично занес какие-то пометки в бумаги, перелистнул страницу и кажется, сосредоточил все свое внимание на следующем студенте.

— Макгро?

Золотоволосая красавица поднялась легко и изящно. Каждое ее движение было наполнено грацией и врожденным чувством достоинства и собственного превосходства. У мужской части коллектива началось обильное слюноотделение.

— Аладрина Макгро, — у нее и голос был красивый, как серебряный колокольчик и в то же время мягкий и обволакивающий. — Люблю петь и создавать различные интерьеры.

Последним клином Аладрина вбила себя в мужские сердца — против ее широко распахнутых золотисто-карих глаз, смотрящих на преподавателей с немым восхищением и обожанием, невозможно было устоять. От такого взгляда и гранит растекся бы лужицей чуть теплого мороженного, а магистр Дренго даже не дрогнул! За что поднялся в моих глазах на еще одну ступеньку вверх по лестнице моего уважения. Только прищур все понимающих глаз стал еще более ехидным.

— Спасибо, присаживайтесь. Дальше у нас…эм… Нолузье? С задних рядов раздался скрип, и я тут же поняла, что сейчас впервые услышу голос "ледника". На всех предыдущих "выступающих" он смотрел с неослабевающим интересом и почти незаметно кривился то от брезгливости, то от озабоченности. Все его мимические подвижки были столь незначительны, что заметить их представлялось затруднительным занятием, если не наблюдать за мужчиной (назвать его по свойски "парнем" язык поворачивался с трудом) постоянно, как делала я с того момента, как он вошел в аудиторию, отвлекшись только тогда, когда назвали мое имя. И благодарение богам, что он моей слежки не засек.