– Офицер Спок, немедленно явитесь на капитанский мостик!

Чехов уже работал за компьютером; после проведенной пластической операции рана на лбу постепенно затягивалась.

– Предварительная установка линии курса произведена. Пеленг источника излучения составляет 07, ориентир 90. О диапазоне сведений нет.

– Лейтенант Кайл, – обратился Кирк к рулевому, – разверните корабль на пеленг 07, ориентир 90. Установите коэффициент допустимого искривления 1. Такое излучение, без сомнения, имеет искусственное происхождение, следовательно, недалеко от нас есть разумные существа и, вероятно, обитаемая планета. Итак, Скотти сможет, наконец, отремонтировать наш режимный модуль. Ухура, тревога по жёлтому уровню! До тех пор, пока мы не узнаем, что или кто вызывает излучение транспортатора.

– Лейтенант Ухура, вы заслуживаете поощрения, – произнес Кирк, наблюдая за экраном, где возникло, вырастая на глазах, изображение планеты.

– Спасибо, капитан, но ведь я эту планету не открывала, а просто заметила поступающие с неё необычные сигналы транспортатора, – уточнила Ухура.

– Да, но ведь вам не пришло в голову отмахнуться от них как от ложных, поскольку, по всем законам, здесь не должно быть звёзд, а тем более вращающегося вокруг неё спутника.

Доктор Маккой, напряженно трудившийся последние несколько дней и поставивший на ноги большинство членов экипажа, сейчас спокойно стоял рядом с креслом капитана.

– Мы плохо знаем Вселенную, и она в значительной степени отличается от наших самых смелых представлений, – не удержался он от комментария.

– Мне кажется, доктор, так говорили в двадцатом веке, – сказал Спок, сидя за пультом управления библиотекой компьютера.

– Вполне вероятно, – ответил Маккой. – На основании личного опыта я могу утверждать, что в мире существует слишком мало оригинальных идей и концепций. В тот или иной момент кто-то снова начинает изобретать велосипед.

– Невзирая на философию, господа, ситуация очень уж необычная, – отметил Джеймс Кирк. – И, наверное, у нас появится возможность спасти себя и вернуть «Энтерпрайз» на территорию Федерации.

– Но мы и так находимся в её пределах, капитан, – заметил Зулу. – В соответствии с выработанным Договором по освоению космоса допускается проводить исследования на расстоянии 4750 парсеков от Солнца, и наш корабль не пересекал установленных границ.

– Вношу коррективы, мистер Зулу. Имелась в виду исследованная Федеральная территория.

Судя по тембру голоса и выражению лица, настроение капитана улучшилось. Планета, неясные контуры которой вырисовывались на экране, казалась нереальной.

– Все это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Тем не менее, на планете хорошо различались полярные шапки, газообразная оболочка с грядой облаков, огромные океаны и несколько континентов. По-видимому, она относилась к классу М, классу небесных тел, подобных Земле, – каменистых, с водой и атмосферой.

Спок оставил на время свои попытки определить точное местоположение «Энтерпрайза», так как корабль приблизился к заинтересовавшей всех планете на расстояние, позволяющее датчикам списывать данные о ней.

– Как обстоят дела, мистер Спок? Есть какие-либо любопытные сведения?

Не поднимая головы от пульта управления компьютером, ученый ответил не сразу; выпрямившись, сделал в блокноте несколько беглых записей, затем повернулся к капитану.

– Моё обследование требует доработки, но отдельные факты могут вас заинтересовать…

– Ну, так не испытывайте наше терпение, Спок, – отрывисто сказал Маккой.

Спок игнорировал бортового врача или, по крайней мере, старался это внешне показать, что, вероятно, злило Маккоя больше, чем ошеломляющие своей сверхлогичностью остроумные ответы.

– Средний планетарный диаметр равняется девяти тысячам семистам пятидесяти километрам, поверхностная гравитация – семи целым восьмидесяти четырем сотым метра в секунду, возведённым в квадрат, или около восьми десятых обычного притяжения. По предварительной информации, планета находится на орбитальной точке девять-три-семь-пять астрономических единиц, отклоняясь от первоначальной точки с эксцентриситетом ноль целых девяносто восемь сотых. По, другим, также очень приблизительным данным, величина угла наклона оси вращения к орбитальной плоскости составляет чуть больше двенадцати градусов. Продолжительность суток – двадцать шесть часов двенадцать минут тридцать четыре секунды, вероятность ошибки – пять целых шестьдесят восемь сотых процента. По моим подсчетам, год длится триста восемь дней четыре часа семнадцать минут, вероятность ошибки плюс-минус тридцать пять минут.

– Показатели не слишком отличаются от федеральных, – пробормотал Зулу.

– Хорошо, – оживился Кирк. – Готовы ли данные об атмосфере?

– Нет, надеюсь их получить через час после выхода на устойчивую орбиту.

– А что должны обозначать эти цифры? – спросил Маккой. – Спок, вам ничего не стоит обмануть нас.

– Простите, не понял?

Кирк бросил взгляд на бортового врача, хорошо зная о соперничестве между обладающим логическим мышлением и обширными научными познаниями старшим офицером и прагматичным, эмоциональным, в равной степени имевшим богатые знания в свой области медицинским специалистом.

– Он на такое коварство не способен, – мягко сказал Кирк Маккою. – Боунз, так же, как по цифрам на биосенсоре вы безошибочно угадываете состояние пациента в лазарете, так и приведённые цифры говорят мне о многом. Например, диаметр и поверхностная гравитация. Их комбинация указывает на то, что планета, несомненно, каменистая, типа М, с гравитацией, способной удерживать атмосферные газы: кислород и азот. По расстоянию до звезды и эксцентриситету её орбиты узнаем о прекрасной возможности ею воспользоваться, ведь она достаточно тёплая. Полярные шапки, океаны и облака – всё вместе взятое наводит на мысль о существовании воды и её испарений в атмосфере. Наклон оси, вполовину меньший, чем у Земли, говорит мне об отсутствии резко выраженных времен года, поэтому, вероятно, полярные шапки не меняют своего размера и, следовательно, температура там умеренная. Вы согласны с ходом моих рассуждений, мистер Спок?

Спок на мгновение задумался.

– Возможно, вы немного поспешили с выводами, но в целом я с вами согласен. По всей видимости, это теплая, уютная планета с большими запасами воды, способствующей бурному росту растений, что наводит на мысль о существовании животного мира для сбалансированности экологии. Поскольку океаны занимают большую площадь и вбирают в себя излишнее тепло, я бы сделал предположение о довольно устойчивом планетарном климате, без погодных катаклизмов. Однако…

– Однако, – прервал его Кирк, – каждый раз, сталкиваясь с новой планетой, мы обнаруживаем, как мало мы знаем о планетологии.

– Совершенно верно, капитан. Я не упомянул об одной тревожной детали.

– О какой?

– Звезда относится к классу Д-3 и напоминает Солнце, но, тем не менее, обладает признаками нестандартной, переменной звезды.

– То есть она может взорваться и разнести нас на кусочки? – спросил Маккой.

– Нет, доктор, – с величайшим терпением ответил Спок. – Это обозначает лишь звёздную константу: выход энергии радианта и звёздных частиц в результате термоядерного процесса слегка нестабилен. Степень его колебания пока неизвестна, и в данный момент я не знаю, возрастёт или уменьшится выход энергии, а также не имею ни малейшего понятия о факторах, играющих роль пускового механизма в происходящих изменениях.

– Другими словами, Боунз, – заметил Кирк, – у этой звезды «икота».

– Во всяком случае, перемены должны происходить не слишком часто, – подчеркнул Маккой, указывая на зелёные и бурые пятна на континентах, когда они стали отчетливо видны на экране. – Иначе бы на поверхности ничего не осталось – всё бы давно уже замерзло, либо сгорело дотла.

– Думаю, наши десантные группы найдут здесь совершенно необычную флору и фауну, приспособленную к изменениям состояния светила, – предположил Спок.