Петворт шагает из темного коридора в темный кабинет, заставленный деревянными шкафами с книгами на кириллице и латинице, – есть даже несколько английских изданий в бумажной обложке. Посредине письменный стол, в углу – кофейный, на нем – кофеварка и чашки, рядом – протертый диванчик и несколько хлипких стульев. На стульях сидят три девушки и один юноша в непроницаемых черных очках, с фотоаппаратом на шее. Все три девушки вежливо встают и смотрят на Петвор-та со скептическим любопытством; молодой человек снимает с объектива крышку и щелкает фотоаппаратом.

– Вот прифиссори Петворти, – говорит госпожа Гоко. – Пожалуйста, садитеси и выпейти кофи. У нас многи времи, а у этих молодых дами много вопроси.

Петворт садится. Девушки смотрят на него и вопросов не задают. Молодой человек снова щелкает фотоаппаратом.

– Сперва кофи, ничего, если крепки? – спрашивает госпожа Гоко. – И чуть-чути ротьвутту?

– Если только самую капельку, – отвечает Петворт.

– Да, конечни, – говорит госпожа Гоко. – Стольки?

– Спасибо, – отвечает Петворт.

– Это мои сами умни аспиранти, – продолжает госпожа Гоко. – Как видити, три девушки и один молодый человеки. В моей страни нет половый дискриминасии, и всё равно девушки учити языки, а молодый человеки учити тяжелый науки, как строити мости, хотя девушки тоже могути проектировати мости не хужи мужчинив. Конечно, вас интереси такие социлоги-ческьщ вещи. Пожалуйста, скажите ваши ими профессори Петворти, чтобы ему знати вас всехи.

– Мисс Банкич, – говорит одна.

– Мисс Червовна, – добавляет вторая.

– Мисс Мамориан, – представляется третья.

– Пикнич, – говорит молодой человек, глядя сквозь непроницаемые черные очки.

– Теперь объяснити профессори Петворти, что пишити в ваши диссертасьон, и расскажите ваши работи. Пожалуйста, будьти критични, насколько хотити, мы здесь всегда критични об наши практики и стараемы думати всегда правильни.

– Я работаю над анархическим нигилизмом пролетарского романа А. Силлитоу, – говорит мисс Банкич. – Исследую его квази радикальную критику и его модус реализьмуса.

– Это должно бытн интересни профессори Петворти, – замечает госпожа Гоко.

– Да, – отвечает Петворт, – скажите мне…

– Я работаю над анархическим нигилизмом в драмах Дж. Ортона, – говорит мисс Червовна. – Использую новую концепцию трагикомедии в анализе образа буржуазного разложения.

– Это должно очень интересовати профессори Петворти, – вставляет госпожа Гоко.

– Да, – говорит Петворт. – Замечательно.

– Я сравниваю политические поэмы Уильяма Вулворта и Хровдата, – сообщает мисс Мамориан.

– Кого? – спрашивает Петворт.

– Да, – говорит госпожа Гоко, – пожалуйста, будьти критични, как хотити.

– Хровдата, – отвечает мисс Мамориан.

– Наш национальни поэти, – объясняет госпожа Гоко. – Переводил Байрони и Шекспири, был друг Кошути [21].

– Вы видели его статую по дороге сюда, – напоминает Лю-биёва.

– Да, – говорит Петворт, – но что за английский поэт?

– Вулворт, автор «Прелюда», – отвечает мисс Мамориан.

– Вы, наверное, имеете в виду Уильяма Вордсворта, – говорит Петворт.

– Наш гости критикуй верни, – вставляет госпожа Гоко. – Вулворти – названии магазини.

– Правда? – спрашивает мисс Мамориан.

– Наш гости критикуй правильни, – твердо повторяет госпожа Гоко, – и мы должны использовати это на практикыи.

Мисс Мамориан сглатывает и начинает очень тихо всхлипывать.

– А вы, господин Пикнич, чем занимаетесь? – спрашивает Петворт.

– Вы – буржуазная идеология, – отвечает господин Пикнич. – Зачем вы приехали в нашу страну? Кто вас послал?

– Профессор Петворти – гость Министратуу культуру ко-митетьууу, – говорит госпожа Гоко. – Его визити одобрил ми-нистри.

– Кто вас пригласил? – спрашивает Пикнич. – Кто-то из преподавателей этого факультетууу?

– Думаю, пришло времи для вашей лектории, – говорит госпожа Гоко. – Поскольку профессор Маркович немного приболели, я буди вас представити.

– Я бы хотел получить ответ, – настаивает Пикнич. – Приглашение организовал кто-то из преподавателей факультетууу?

– Думаю, что нет, – отвечает Петворт, – а что?

– Маркович? – спрашивает Пикнич. – Вы знаете Марковича?

– Нет, – отвечает Петворт.

– Вы не знаете, кто организовал ваш визит? – спрашивает Пикнич. – Фарада? Плитплов?

– Думаю, времи идти на лектории, где ждути наши студенти, – говорит госпожа Гоко. – Лектории два часи, знаете, как на континенти, и пятнадцать минут перерыви на туалети и покурити. Вы будете отвечать на вопроси?

– Да.

– Тогда мы послушаем вашу лектории и решим, хотим ли спрашива™ вопроси, – говорит госпожа Гоко. Господин Пикнич снова щелкает фотоаппаратом.

Они толпой идут по темному коридору, где в нишах стоят статуи, а на полу валяются окурки.

– Ректор университети хотел вас встретити, – говорит госпожа Гоко. – К сожалении, он тоже не здоров, в груди. Он просил прислати свои приветствия и чувстви научной дружбы и солидарисьон.

– Спасибо, – отвечает Петворт. – Передайте ему то же самое от меня.

– Наши студенти имеют превосходни подготовки, но вам лучше говорити не очень быстри. И можно нам записати вашу лектори на кассети, только в образовательни цели?

– Да, конечно, – говорит Петворт.

– Вам ничего не нужни? – спрашивает госпожа Гоко. – Экрани или длини указки?

– Нет, спасибо.

В дверях аудитории стоят несколько студентов; изнутри доносится гул голосов.

– Прошу, – говорит госпожа Гоко, пропуская Петворта в дверь. Он в большой аудитории, где вверх ярусами уходят ряды парт, за которыми сидят студенты. Когда входят преподаватели, они встают.

– Спасибо, садитесь, – говорит госпожа Гоко. Студенты садятся и, подпершись локтями, впадают в привычную кому или начинают перешептываться. Есть возвышение с высокой кафедрой, за ней два стула.

– Теперь я буди вас представляти, но прежде один вопроси. Я вижу, вы родились в двадцатом веки, но в какий дати?

– Тысяча девятьсот сорок первый, – отвечает Петворт.

– Судьбоносный год, я считай, – замечает госпожа Гоко.

– Я тоже всегда так считал, – соглашается Петворт.

– На кафедри ести стакан води, – говорит госпожа Гоко. – Больше ничего не нади?

– Нет, спасибо, – отвечает Петворт.

Госпожа Гоко поднимается на возвышение, встает за кафедрой, так что голова ее еле видна, и начинает говорить. Господин Пикнич из дверей фотографирует аудиторию.

– Камърадакуу, – говорит госпожа Гоко. – С большой радости представляю нашего гости профессори Петворти. Доктор Петворти читает социологыии в университети Уотермути.

– Нет, нет, – вмешивается Петворт, подаваясь вперед.

– Он написал монографични работи числом семь, включая «Введении в социологыии», «Проблуми в социологыии», «Социологични методи» и так дали.

– Простите, что перебиваю, – говорит Петворт, – но произошло недоразумение. Я не этот доктор Петворт.

– Вы – не прифиссори Петворти? – кричит госпожа Гоко из-за кафедры.

– Нет, – отвечает Петворт, – просто я – другой профессор Петворт.

– Вас смотрели в «Кто ести кто», – говорит госпожа Гоко.

– Меня нет в «Кто есть кто», – отвечает Петворт. – Это другой профессор Петворт, в другом университете. Он – социолог. Я – лингвист.

– Разве вы не читаете лектори о прублуми английски социологыии?

– Нет, я читаю об английском языке как средстве международного общения.

– Но это одобрени лектори, ее одобрил ректорати, – говорит госпожа Гоко. – Нельзя читать на други теми. Я должна отмените, они все уходити.

– Госпожа Гоко, по одобренной программе он читает лекцию об английском языке, – вступает Марыся Любиёва с первого ряда. – Это всё есть в программе Мунъстратуу.

– Но он должен читать лектори, котори одобри ректорати.

– Думаю, ему надо прочесть лекцию, которую одобрило Мунъстратуу, – говорит Марыся Любиёва.