— Думаю, это еще далеко не самая интересная часть, — Прокомментировал И Шенг. В отличие от своего племянника, тот не скрывал смешков или ухмылок. Происходящее определенно его забавляло.

"Окей, лучше выставить себя клоуном, чем непредсказуемым ублюдком, ведомым рукой Богини Скверны и Волшебства. Давай Саргон, жги этих деспотов глаголом! Жаль, не бурым калом, но такую ответочку на их каламбуры мне не простят".

— Можно я скажу шепотом? Хосо-хосо-хосо. Хосо-хосо-хосо…

— То есть ты просто взял и начал клепать их, как кузнец — гвозди? Да еще и лепил везде, куда дотянулся?! — И Шенг жизнерадостно заржал.

— На ночные горшки, причем доверху залитые водой, — Ксин определенно впал в ступор. Он неверяще пялился на своего подчиненного пустыми, совершенно утратившими пронзительность и внушаемый страх глазами. Однако попаданец прекрасно понимал: из этого тихого омута вскоре вылезут такие обитатели, что сам Миша Черт из "Уралмаша" покажется им на один зуб.

Еще спустя четверть часа объяснений, двух попыток с гарантией прибить подчиненного, кое-как остановленных трясущимся от смеха врачом, а также подробного рассказа Саргона, в том числе про дублирование стрел, опасная тема оказалась пройдена.

От Нингаль отстали, посчитали ее просто случайной попыткой хватавшегося за все подряд мальчишки. По сравнению с кувшинами для справления нужды, благословлёнными знаком Чанъэ, попытка вызова Аркадской Богини казалась не более чем милым баловством. Чего он и добивался, пусть и немного другим путем.

— Честно говоря, мне даже не хочется больше допрашивать этого малолетнего богохульника. Подумать страшно, каких еще высот в охаивании святынь он способен достичь за свою будущую жизнь… — Проворчал куратор.

— Надо еще выяснить, какой конкретно Темной Богини эта метка. Что ты вообще можешь о ней сказать, пацан?

— Эм, я знаю о метке точно меньше вас лао Шенг. Простите этого необразованного…

— Ладно, не суетись, малец, — Махнул рукой врач после нескольких переглядываний с племянником, — Ты соврал нам только один раз. И пусть меня отоварит горшком сам Апладад, у тебя были на то основания. Хорошо, за ложь мы тебя оправдаем. Правда, ты как-то подозрительно обходишь тему перекрестка теней. Ну, хоть трофеи нам показал.

— Эм, я не могу рассказать, как выбрался, клятва. Но могу пересказать первую часть!

В этот раз Саргон выложился на полную. Поведал в подробностях о своем первом измерении, затем также долго и велеречиво рассказывал об ощущениях полета и конечной точке назначения, а свое "перенаправление" описал лишь до момента выхода. Причем подал все так, словно измерение разрушенного храма вместе с Нингаль вовсе не появлялось. Только первые два, одно из которых он видел мельком.

Дескать, почувствовал перенаправление, потерял сознание, очнулся уже на земле, а какие-то подробности перехода не может рассказать из-за давящего чувства опасности. Последнее, кстати, тоже являлось безусловной правдой: он точно чувствовал, что в праве, а что не в праве разбалтывать. Так работала клятва Темной Богини.

В этот раз попаданец чувствовал себя в ударе. После удачного съезда с темы Нингаль, он уже точно ощущал, в каком стиле подавать информацию, чтобы у собеседников создалось нужное ему впечатление. Не совсем манипуляция, скорее просто небольшое смещение акцентов, вот только их прошлый разговор, вместе с раскрытыми поведенческими шаблонами, позволил ему знать примерную реакцию. Поэтому Саргон все же сумел поведать о своих приключениях без опасных вопросов и летального недовольства уровнем честности.

— Подводя итоги, — Задумчиво огладил бороду врач, — Ты, конечно, хитрый и не по годам развитый, но все равно отмороженный молодой человек. Головой в детстве не били, нет? Дергать тигра за усы, справлять нужду на пчелиный улей, намазать медведю задницу смесью перца с крапивой… Не стесняйся, предлагай свои варианты невинных занятий, которые и на десятую долю не так опасны, как снабжение ночного горшка благословением Лунной Богини.

Ты как, не ощущаешь в себе еще каких-то потребностей? — И Шенг вел разговор мягко, будто с тяжелобольным, — Может, символ неистового (он побоялся произнести имя Митры всуе) набьешь себе иглой… где-нибудь? Я даже не могу подобрать каких-нибудь других, еще более безумных способов. Ох, как же я тебе сочувствую, милый мой племянник, — Ехидно закончил Шенг.

Вопреки обыкновению, Ксин не вызверился на него или на до сих пор парализованного подчиненного. Лишь покачал головой да тяжело вздохнул. Потом помолчал пару минут и добавил глухим голосом:

— Ты забываешь одну вещь: весь отряд невыразимых кретинов без особых вопросов выполнил безумства мальчишки. Я даже не знаю, как на это реагировать. Мне кажется, когда паразиты из тела первочеловека Пань-гу стали превращаться в людей, Саргон и его слабоумные товарищи перед превращением наелись из компостной кучи вместо тела Пань-гу. Я не могу по-другому объяснить то вещество на месте сердца и меридиана разума, которое толкает их на подобные поступки…

Парочкой эпитетов Ксин не ограничился. Наоборот, сыпал ругательствами в стиле: "раззудись плечо — размахнись рука" и "кашу маслом не испортишь". Потом к нему ненадолго присоединился Шенг, после чего все же вытянул беседу обратно в конструктивное русло.

— Мне больше интересно, кто все же его Темная покровительница…

— Подожди! Он не должен нас слышать! — Вовремя озаботился Ксин здоровьем своего подопечного, — Если мы случайно угадаем и скажем имя вслух — может сработать завязанное на клятву проклятие. Парализуй ему уши и глаза, вдруг мальчишка умеет читать по губам. После его откровений я уже ничему не удивлюсь.

— То есть мы снимаем свои обвинения? Ты решил оставить сопляку жизнь?

— Он безумен и невежественен, однако его методы работают. После сегодняшней волны из его отряда не погиб никто. НИКТО, понимаешь меня, дядя? — Совершенно серьезно сказал Чжэнь, — Более того, двое других отрядов на смежных участках стены в голос орут про божественное провидение и помощь милосерднейшей. Акургаль признался, что все это их рук дело, однако план почти целиком принадлежит нашей с тобой головной боли.

— Нелегко тебе приходится, — Сочувственно похлопал его по спине Шенг.

— Не смей меня жалеть! — Предсказуемо окрысился гвардеец, чем вызвал у своего родственника ностальгическую усмешку, — Парализуй его побыстрее, я не хочу тратить весь день на чесание языком!

— Ладно-ладно, самому интересно совершить малый ритуал прорицания и как следует подумать над очередной загадкой. Будем надеятся, что не найдем этого шалопая пускающим пену и бьющимся в конвульсиях от нарушения клятвы. В случае, если кто-то из нас правильно определит имя его Темной Покровительницы.

— Меньше болтай — больше делай, — Отрезал куратор, а затем на плечи Саргона навалилась кромешная темнота вместе с полным отсутствием звуков.

— Очнулся? Давай, не залеживайся мне тут! — Полубессознательного Саргона грубо потянули за руку и рывком поставили на ноги. Тело мелко дрожало, однако продвинутый вестибулярный аппарат сделал своё дело и парень остался стоять. Пара секунд ушла на то, чтобы прошла мелкая дрожь в мышцах, а ноги снова начали твердо держать его на любой опоре.

— Так уж и быть, покормлю тебя, малец, от щедрот душевных. За все твои былые заслуги, — Продолжал надрываться жизнерадостный голос. Зрение наконец сфокусировалось, после чего Саргон обнаружил себя в том же кабинете, что и до принудительного погружения во тьму.

Говорящим оказался И Шенг. После устроенной им полной депривации, сиречь отключения сразу всех органов чувств (зрение и слух убрали перед разговором о Богах, осязание исчезло еще после поедания отравленного риса, а слух решил отвалиться за компанию), все звуки слышались в непривычном диапазоне, кожа казалась излишне чувствительной, а тембр голосов слегка поменялся. Причем как чужих, так и своего. По крайней мере, на слух.