Предбанник храма оказался более скучным, чем он мог предположить. Куча жаровен, место под дары, несколько дверей в небольшие темные комнатки: одна из них осталась открытой, так что он безо всяких помех заглянул внутрь. Ничего. Лишь сломанная мебель непонятного назначения, чей-то забытый череп закатился под сваленную в углу деревянную кучу да стойка для целой горы факелов. В общем, скучная комната, особенно с ее содранными гобеленами и стесанным барельефом.

Саргон в очередной раз поборол искушение как следует пошарить в неизвестном месте. За тот час, который он потратил на исследование главной комнаты, ему уже попадалось несколько весьма ценных, с точки зрения новобранцев, вещей. Как то — ценные породы дерева, проволока, полупустые бутыли из белой глины, несколько хрустальных фиалов в специальной коробочке рядом с одной из глиняных статуй. Те же топоры, чьи каменные била оказались сделаны с точностью и изяществом, а на вид не уступали по твердости дрянному железу Форта. И это несмотря на некую тонкость выделки и изящный орнамент вдоль режущей кромки.

Имелись более ценные вещи, но либо они выглядели слишком тяжелыми или громоздкими, либо находились в труднодоступном месте, либо казались дорогими, но совершенно неясного значения и функционала. В любом случае, азарт и интерес не смогли отбить попаданцу остатки мозгов, поэтому он не тронул ни одного предмета даже пальцем. Даже палкой или другим предметом. Мало ли.

Над проклятием расхитителей гробниц весело смеяться только в техногенном, лишенном магии мире. Здесь же стоит быть осмотрительнее. Проклятие на душу, ловушка душ, ментальный удар или любая другая подобная дрянь способна разом обнулить существование излишне любопытного вторженца несмотря ни на какое число возможных возвратов.

Широкая площадка перед входом в здание слегка реабилитировала храм в глазах Саргона. Не своей красотой, скорее видом, который открывался перед посетителем или выступающим перед паствой жрецом. Ничего удивительного, если учесть небольшую особенность места поклонения. Оно оказалось ступенчатым зиккуратом, то есть здание располагалось не на земле, а на широкой, четырех-пяти метровой площадкой. В высоту, конечно. Та, в свою очередь, зиждилась на пяти-шестиметровом основании, которое имело свой небольшой вход внутрь, многочисленные лестницы только на нее, небольшие статуи, желобы, фонтаны со скамейками. А также другие атрибуты парка вокруг площадки под фундамент основного здания.

Такая архитектура походила на шумерскую, вавилонскую или позднеассирийскую культуру. Вот только Саргона поразили отнюдь не размеры, форма или продуманность ансамбля. Нет, он пялился на землю за пределами храма. Унылый серый пепел, покрывающий ссохшуюся, давно мертвую землю с такими же трещинами, как на храмовых плитах. Ни травинки, ни деревца на мертвой равнине. Лишь видны далеко вдали очередные развалины да змеится справа огромная трещина, через которую перекинут простенький веревочный мост.

"Неужели это место посещают?" — Напряженно подумал он. Мост как-то не вписывался в окружающую действительность полей смерти. С пеплом, дальними развалинами, белеющими костями животных и людей, а также засыпаемыми серым песком остатками повозок, телег, каких-то палаток и непонятных ему деревянных строений, явно созданных на скорую руку незадолго до неизвестной трагедии.

"Спускаться вниз будет откровенной глупостью", — Решил он, — "Мало ли, кто там может прятаться в этих песках или пепле, не знаю уж, что это конкретно за вещество. Ну их в баню, посижу лучше в храме. Местность впереди точно имеет своих обитателей".

Саргон снова вернулся в храм. Жаль, после зрелища выжженой пустыни с руинами и уходящей за горизонт картиной запустения он больше не чувствовал в себе настроения восторгаться красотами храма. Место внутри стало казаться ему такой же ловушкой, как предыдущее измерение. Разве что более объемной и изощренной, без глупого поторапливания.

— И все же она какая-то слишком красивая. Какого хрена так не делали на Земле? — Пробурчал он себе под нос после очередного взгляда на изваяние Богини. А затем отвернулся от нее прошел пару шагов и уже хотел сесть в медитацию, лицом к единственному входу, как вдруг услышал посторонний звук. Даже целую серию посторонних звуков.

— Ну надо же, какой изысканный комплимент, — Раздался голос позади него. Саргон вздрогнул, затем медленно, словно на шарнирах, повернул голову себе за спину. Чтобы в подробностях разглядеть тот момент, когда статуя повела головой, опустила руки, зубасто ему ухмыльнулась и медленным, невероятно изящным движением сошла с постамента. Каменный букет из ее руки с тяжелым грохотом упал на треснутый мозаичный пол.

Существо, еще недавно стоявшее мраморным изваянием на широком постаменте, сейчас находилось прямо возле полумертвого от удивления и страха Саргона. Но сама статуя не ограничилась разумной речью. Вот только, вместо ожидаемого нападения, она отступила на шаг и… начала меняться буквально на глазах, расцветать, словно цветочный бутон под светом солнца. Мрамор у него на глазах шел трещинами, сквозь него начинала проглядывать бархатная, кофейного оттенка кожа.

— Не бойся, мой маленький последователь. Я не буду вредить тебе напрямую или натравливать слух, даже если ты пытался… А-ах, использовать втемную целую Богиню.

От ее сладкого голоса дрогнуло сердце, вот только вид трансформирующегося непонятно во что существа вызывал ужас. Впрочем, сам попаданец уже успел оправиться от первого страха и импульсивных желаний сорваться в бездумное бегство. В конце-концов, за пределами храма не находилось ничего хорошего или хотя бы обнадеживающего. Скорее наоборот: весьма подозрительная пустыня эдакого древнего постапокалипсиса. Бродить по местному Чернобылю, только с магией и из чужой людям реальности ему точно не хотелось. Тем более, девушка…женщина…существо вроде как выглядело открытым к диалогу.

— Это я вас пробудил? Если так, то прошу прощения, — Опасливо сказал ей попаданец, — Но я не помню, чтобы использовал кого-либо втемную, особенно… — Он вдруг застыл на месте с довольно глупым лицом. Разве что рот не разинул от осознания и шока.

"Ёперный театр, какой же я деби-и-ил. Кто беззастенчиво клепал символы Чанъэ на каждую хрень в походе, от оружия до горшков с водой? Не использовал втемную? Да негры в Африке более светлые, чем мой поступок к Богине! Пустыню Намиб мне в почки, я разве что в рабство ее не продал! На одну ночь, конечно, вот только кому от этого легче? Не мне и не ей так уж точно. Спасибо, хоть воду в унитазе не смывал ее именем и нужду не справлял в горшок с символикой. В основном потому, что за горшок мне все вершки с корешками оторвет распорядитель, у которого я их взял в аренду. А унитазов или водопровода здесь не привидится еще долго. Скорее Солнце погаснет, чем в Облачном Форте появится нормальный сортир…"

Перейти своими мыслями в более конструктивное русло ему не дали. Богиня вздохнула, томно и разочарованно сразу, после чего щелкнула пальцами. А Саргон вдруг испытал весьма знакомое ему головокружение. Прямо как в тот полет по туннелю после бегства из болотного измерения. Момент, когда он уже несся в магмовый ад, а потом слишком внезапно сменил траекторию.

— Вы спасли меня, о милосерднейшая? — Дураком Саргон не был, два и два сложил. После чего решил добавить в голос побольше почтительности. Мало ли, хоть Чанъэ и считают светлой Богиней, но и она вполне могла оскорбиться так, что потом проще самому в Бездну сигануть или взгромоздить живого демона себе на закорки.

"Постой, но ведь Лунная Богиня, по легенде, в эту ночь уходит из своего изгнания в сияющий дворец чего-то там для празднества. А вместе с ней зодиакальные звери и другая хрень. Поэтому и наступает тотальная жопа, ведь на Луне — пусто и ничего не мешает тьме из Желтого Источника захватывать небо... Постой! Мрачный пейзаж, кости кругом, разрушенный темный храм…"