– Мне тут твоё private огласили под фанфары, полным списком – свиточек от потолка до пола; я аж заледенел, слушая. Десять минут не знал, чего сказать, мысли на выходе путались. Ты здесь отрывался, а отчитываться пришлось – мне!

– Прости, если тебе было неприятно.

– Ничего; я же знал, что это не мои подвиги.

– Ты совершил более важное – нашёл Диск...

– Э, тормози на поворотах! Я такой почёт не вынесу, тяжеловат он. Свидетелей нет, поэтому буду валить находку на тебя. Тебе она впору, ты ньягонский офицер, а я – человек случайный, мне славы не надо. Если уцелеем, версия должна быть чёткой и непротиворечивой – ты отыскал орудие, принимай лавры, а обо мне даже не упоминай. Договорились?

– Нет. Хочешь оставить это в тайне – так и будет, но я чужой славы не приму. Как и заслуги в ликвидации Папы.

– Что-то ты невесел, Pax. Завидуешь, что ли?.. Стряхни жабу с сердца, не переживай! По крайней мере, тебя не ославят отцеубийцей.

– Как знать... Я рад, – вздох Раха был тяжёлым, – что ты его убил. Ты, пусть ненадолго, обезглавил Аламбук. Но мне жаль, что это сделал не я.

– Остынь, я всё равно не уступил бы тебе Папу. Я должен был отплатить за беднягу Зенона – Мусултын приговорил его... а вот ты насчёт Зенона крупно ошибался! Парень был куда честнее, чем тебе казалось. И ещё один должок за мной был – свинка семьи Родонов...

Pax взирал на Форта с неожиданным любопытством, словно впервые его видел.

– Чего нам сейчас не надо делать – так это мерить рулеткой, чья слава больше, чья честь выше, как стоять при вручении наград... Оглянись вокруг себя! Дружище, мы в тоннеле, из которого нет выхода! Позади погоня, впереди тупик и Диск. К слову, он охраняется.

– Подъедем на скорости как можно ближе и откроем огонь. Вариантов нет.

– Ты как Зурек Быстрый – скорость! вперёд! время не ждёт!.. Родство, что ли, сказывается?.. Говорю тебе – не суетись. У нас есть «пассажиры». Я более-менее понимаю вашу концепцию применения бронепоездов – иногда эти крепости на рельсах вполне себя оправдывают. Наша цель – не подставляться.

Охрану Диска явно предупредили, что к стратегическому объекту быстро движется хоть плохонький, но настоящий блиндированный поезд. Но когда электричка показалась из-за изгиба тоннеля, «пассажиры» – два вооружённых импульсными ружьями дистанта, аналогичных тем, что сторожили Форта в зиндане, – уже выставили стволы поверх стенок вагонов. Плазменные выбросы заревели прежде, чем охранники, укрывшиеся в импровизированных казематах из каменного бруса и листового композита, взялись за свои ручные бластеры. Собственно, ответить нападавшим они толком не смогли. Поезд приближался, расстояние сокращалось, а дистанты лупили без передышки, сосредоточив огонь на укрытиях и поджаривая бойцов. Когда рельсы кончились, дистанты выбрались из вагонов и, подойдя к казематам вплотную, довершили работу.

В какой-то момент Форту, руководившему дистантами, как своими пальцами, показалось, что он чересчур легко обращается с чужими жизнями. Путешествие в безвыходном тоннеле походило на кровавую игру, где противники умирали по-настоящему. Некогда Альф сознавался тайком, что после едва не обернувшегося катастрофой сближения с фрегатом «Бетхэн Галлахер» он балансировал на грани сумасшествия, полагая, что погубил шестьсот тридцать душ. Потом Альф, похоже, вылечился от своих фобий, раз нанялся на службу к форцам, где задачи кибер-лейтенанта Дагласа остались, по существу, прежними... Велика ли разница – спалить десяток живых существ или миллионы? Смерть-то всегда одна и та же. Отличается ли война от убийства?..

Но виртуальные рычаги управления дистантами не дрогнули в руках Форта.

«Смерть – одинакова, убитые – различны. Есть дороги, которые кажутся прямыми, но ведут они – под луч. Эти парни пели и плясали, узнав, что Эрке поразило очередное проклятье, сколько-то людей погибло, сколько-то сошло с ума. Пусть теперь и они хлебнут горя по самое горло. Как вы отмеряли смерть для града, так отмерится и вам. Без пощады! И инженеры пусть не ждут от меня милости. Стреляли-то – они!»

Воздух наполнился душком ионизации, как в сварочном цехе, и органической гарью, которую Форт не ощущал.

– Кодовая дверь. – Pax пнул непоколебимую створку. – Придётся повозиться.

– Не дольше, чем в ней ковырялся Папа.

– Значит, займусь педагогикой. Окуркам не повредит урок рельсовой войны. – Тон Раха не сулил ученикам ничего хорошего.

– Хм, и что ж такое важное из железнодорожной тактики я упустил? чего я не уразумел? – Форт начал воспроизводить на сенсорной панели манипуляции Мусултына.

– Брандер. Обычно это набитый взрывчаткой локомотив в роли тарана, без людей на борту. Но он хорош и без заряда. Тем, кто спешит сюда, будет весело с ним встретиться.

– Да, век живи – век учись!.. кстати, я охотно обменял бы век учёбы на дополнительный век жизни...

– Код тебе Папа показал? – чуть задержавшись, спросил Pax.

– Нет, я на слух запомнил – чик-чик, клик-клик.

Весть о гибели Папы в какой-то момент вышла из-под контроля. Кто не уследил, кто проворонил утечку информации? Слишком многие из прислуги бегали по коридорам, сталкиваясь с бойцами и технарями, что разблокировали перекрытый щитами коридор. О, что выплёскивалось из камер, в которые щиты превратили проход к станции! Ярость, брань, раздавленные останки попавших под падающие двери... и вот Папа, кумир и вождь, пепельно-бледный, с маленькой дыркой во лбу. Вопли и слёзы провожали его. Те, кто успел добежать почти до станции, клялись: «Мы слышали слова Аф видарза!»

– Время? – напористо спрашивал Маджух. – Когда они покинули станцию?

Машинист был жив, но без сознания. Время отправления состава выяснилось, когда утих последний крик в линии, соединявшей норы Мусултына с инженерным комплексом Диска. То есть вычисления на тему «В пути поезд или он уже на конечной?» потеряли всякий смысл.

– Они добрались туда, – коротко доложил он вбежавшему Зуреку. – Они внутри орудийного городца.

– Они?! Кто – они?

– Эксперт и наш кот-людоед.

– Их видели вместе?!

– Я сужу по тому, чего никто не видел. Взгляни. – Маджух дал Быстрому карманный экран. – Камеры в коридоре записывали проход Папы с охраной, потом лопается потолок – и визоры пишут одни помехи. Сошествие Духа. Кроме того, кое-что показал осмотр убитых. Охранники уложены из бластера, а Папа и пресс-секретарь – из лайтинга. Ты помнишь хоть один случай, когда Pax пользовался лайтингом?.. он орудует лишь тем, к чему привык.

– Мотаси Маджух, – просительно сложив кончики пальцев, как велит обычай, Зурек склонился перед старшим, – я молод, неопытен и неискусен в делах. Вы зрелы годами, видели жизнь и людей, обладаете учёностью и знаниями. Не откажите в родственном одолжении – примите на себя тяготы внешней и внутренней разведки клана Окурков.

– Принимаю, – церемонно поклонился и Венец. – Ты не по годам умён, Быстрый, если сразу сообразил предложить эту должность мне. Ты не пожалеешь о своём выборе.

– Дядюшка, велите послать к Диску эшелон с бойцами и техникой, – заговорил Зурек уже не как второй после Папы, но как вожак обеих ветвей клана. Обеих ли?.. Выяснится, когда прилетят наследники Папы.

– Уже грузится. Я отдал приказ снарядить два эшелона. Двери комплекса – прочные.

– Одобряю. Разумно вы поступили, дядюшка! Мы отправимся с эшелоном.

– Я вернулся с восточного рубежа; там накапливаются главные силы градских, – рассказывал Маджух по пути на станцию. – Наши удары, нанесённые для проверки, выявили одно: с земли их цепь не прорвать. Танкетки против гравитанков – это пыль против ветра. Если Триумвират атакует, то в направлении посадочных площадок. Будут бить по кораблям. Мои ведут постоянное наблюдение. При массированной атаке у нас будет около двадцати минут, чтобы что-то предпринять, потом будет не до стратегии.

– Надо во что бы то ни стало вернуть Диск, – обозначил цель Зурек. – Сколько у нас транспорта, чтобы вывезти небоевых членов кланов?