– Она идет! Желаю удачи, беби!

– Сержант Беби, – поправила Ева и приготови­лась наблюдать за шоу.

Усадив Морин Стиббс за шаткий стол, Пибоди включила запись и предложила ей стакан воды. «Вполне профессионально и без лишних угроз», – с одобрением подумала Ева.

Полицейский Трой Трухарт занял пост у двери. Он был молод, красив и выглядел не более свирепо, чем щенок кокер-спаниеля. «Но униформа произве­ла должное впечатление», – подумала Ева, видя, как взгляд Морин мечется между Пибоди и Трухартом.

Ева ощущала, как напряжены нервы Пибоди, видела это напряжение в быстром взгляде, который она бросила на стеклянную перегородку, наливая воду.

– Не понимаю, почему я должна была ехать сюда. – Морин сделала маленький глоток, словно ба­бочка на цветке. – Муж и дочь ждут меня дома.

– Это не займет много времени. Мы ценим ваше сотрудничество, миссис Стиббс, и я уверена, что ваш муж будет вам благодарен за оказанную нам по­мощь. То, что дело до сих пор остается открытым, должно быть, нелегко для вас обоих.

«Отлично, – подумала Ева. – Говори ей о муже при каждом удобном случае».

Пибоди начала напоминать Морин ее показа­ния, прося ее повторить или уточнить некоторые де­тали.

– В электронном отделе редко проводят допро­сы. – Макнаб беспокойно теребил серьгу в левом ухе. – Как у нее получается?

– Пока все хорошо.

Пибоди бойко задавала вопросы, но Ева чувство­вала, что в глубине души ее таится неуверенность.

– Я уже говорила об этом. – Морин поставила чашку с водой. – Какой смысл заставлять нас пере­живать все заново? Ее нет уже несколько лет.

– Она не говорит «умерла» и не называет Маршу по имени, – заметила Ева. – Пибоди следует ис­пользовать это и надавить на нее.

– Должно быть, смерть Марши сильно потрясла вас. Вы ведь были близкими подругами?

– Да, конечно. Все были потрясены и расстро­ены. Но для нас это уже в прошлом.

– Подругами и соседями, – настаивала Пибо­ди. – Но вы утверждаете, что она никогда не упоми­нала о том, что разочарована в своем браке, и о свя­зи с другим мужчиной.

– Некоторые вещи не обсуждают даже с друзья­ми и соседями.

– Но держать это в секрете тоже было бы нелегко.

– Не знаю. – Морин снова придвинула к себе чашку и сделала глоток. – Я никогда не изменяла мужу.

– Ваш брак достаточно прочен?

– Конечно.

– Но ведь вам пришлось преодолеть серьезное препятствие…

Рука Морин дрогнула, и вода плеснула через обо­док чашки.

– Простите?

– Марша. Она являлась препятствием.

– Не понимаю, о чем вы.

– Вы заявили во время расследования, что Бойд Стиббс очень любил свою первую жену и что вы ни­когда не замечали никаких трений между ними.

– Да, но…

– И вы, и другие утверждали, что Бойд и Марша любили друг друга, у них было много общих интере­сов и общих друзей.

– Да, но это было раньше – до того, как… – Она умолкла.

– Можете вы подтвердить, миссис Стиббс, что Бойд любил свою первую жену Маршу Стиббс?

– Да, – ответила Морин с явной неохотой.

– И вы утверждаете, что Марша Стиббс была предана мужу?

– Она посвящала работе слишком много време­ни и редко что-нибудь готовила. Ему приходилось стирать белье куда чаще, чем ей.

– Понятно, – кивнула Пибоди. – Значит, она пренебрегала своими обязанностями жены и хозяй­ки дома?

– Я этого не говорила… Я не это имела в виду.

– Нажми на нее! – прошептала Ева.

– А что вы имели в виду, миссис Стиббс?

– Только то, что она не была такой безупречной, как все думали. Она бывала порой очень эгоистич­ной.

– Бойд когда-нибудь жаловался вам на нее?

– Нет. Бойд никогда не жалуется. Он слишком добродушен.

– У всякого добродушия есть предел. – Пибоди широко улыбнулась. – Если бы он узнал, что его жена встречается с другим мужчиной, то наверняка бы начал жаловаться.

– Нет-нет! – Ева приподнялась на цыпочки. – Не ходи кругами, не давай ей время подумать!

Встревоженный Макнаб схватил Еву за руку.

– В чем ее ошибка?

– Пибоди должна постоянно упоминать о жер­тве, заставить Морин выплеснуть наружу злобу и ревность. И все время спрашивать ее о муже, чтобы Морин подумала, будто мы подозреваем его. Она помешана на Бойде Стиббсе и том совершенном мире, который создала вокруг него. Нужно дать ей почувствовать, что фундамент этого мира крошится. А вместо этого Пибоди говорит о другом мужчине. Она же дает подозреваемой шанс пробудить вновь ее фантазию, помогает ей поверить в существование этого мужчины!

– Может быть, вам следует вмешаться?

– Нет. Еще не все потеряно.

Прошло уже куда больше пятнадцати минут, но Ева не приказывала Макнабу вернуться к работе. Она молча наблюдала за тем, как восстанавливается уверенность Морин и одновременно тает уверен­ность Пибоди. Был момент, когда Пибоди уставилась на стекло с такой паникой в глазах, что Еве пришлось вообразить, будто ее ботинки привинче­ны к полу, чтобы не войти в соседнюю комнату и не взять инициативу на себя.

– У вас есть на чем писать? – спросила она Макнаба.

– Вы имеете в виду бумагу? В электронном отде­ле ею не пользуются.

– Дайте мне вашу электронную книжку. – Ева выхватила у него книжку и быстро набрала несколь­ко фраз. – Постучите к ним в дверь и постарайтесь выглядеть, как коп, заступающий на дежурство. Пе­редайте книжку Трухарту и шепните, что это для Пи­боди, а потом выйдите. Понятно?

– Еще бы!

Уходя, он взглянул на мини-экран.

«Спрашивай о муже.

Заставь ее говорить о жертве – называть ее по имени.

Препятствие – неплохая находка; продолжай ее использовать.

Следи за ее руками. Она теребит обручальное кольцо, когда нервничает.

Даллас».

Макнаб усмехнулся и постарался придать лицу серьезное выражение, прежде чем постучать.

– От Даллас, – шепнул он на ухо Трухарту и в качестве дополнительного штриха бросил суровый взгляд на Морин.

– Прошу прощения, сержант Пибоди. – Трухарт шагнул к столу. – Эти данные только что по­ступили.

Он передал ей книжку и вернулся на свой пост.

Прочитав записку, Пибоди ощутила облегчение и прилив энергии. Она поставила книжку на стол экраном к себе.

– Что там такое? – осведомилась Морин. – Что он имел в виду под «данными»?

– Ничего особенного, – ответила Пибоди то­ном, подразумевающим абсолютно противополож­ное. – Можете сказать мне, миссис Стиббс, когда вы и мистер Стиббс начали встречаться не только как друзья?

– Какое это имеет значение? – Морин с трево­гой смотрела на книжку. – Если вы намекаете, что между нами что-то было, прежде чем Бойд овдо­вел…

– Я пытаюсь воссоздать картину событий до и после убийства Марши. Женщины чувствуют, когда мужчина испытывает к ним интерес. Бойд интере­совался вами?

– Бойд никогда не стал бы изменять жене! Брак для него не игрушка.

– В том числе и брак с Маршей?

– Она не способна была оценить его по досто­инству, но он никогда не порицал ее за это.

– А вы порицали?

– Я этого не говорила. Я просто имела в виду, что она не так серьезно относилась к своему браку, как казалось со стороны.

– И вы, будучи подругой Бойда и Марши, все это видели. Впрочем, Бойд тоже должен был видеть недостатки Марши. Безусловно, его огорчало, что она так беспечно относится к их браку и его счас­тью.

– Она не замечала, что он несчастен.

– Но вы замечали? Вы утешали его, когда он го­ворил вам об этом?

– Нет-нет. Я никогда… Бойд очень терпимый человек. Он ни разу не сказал дурного слова о Мар­ше. А теперь, если позволите, мне пора домой.

– Неужели он был настолько терпимым, чтобы смотреть сквозь пальцы на неверность? Готовить себе пищу и стирать белье, пока его жена тайно встречается с другим мужчиной? Не знала, что по­добные святые еще существуют. Вас никогда не бес­покоило, миссис Стиббс, что вы замужем за челове­ком, который, возможно, организовал убийство сво­ей первой жены?