Естественно, получить аттестат на камне выбора стало очень почётно, поэтому многие третьеклассники пытались это сделать. Но вот после того как ни один из претендентов так и не смог подтвердить сдачу экзаменов и получить заветный медальон от камня выбора пару десятков лет подряд, практику выдачи разрешений на подобную сдачу экзаменов прикрыли.

По счастью, среди архивных документов мне попался дневник одного из преподавателей, оказавшегося одним из последних счастливцев, получивших медальон от камня выбора. И он же преподавал именно в те годы, когда камень прекратил свидетельствовать знания студентов и выдавать медальоны. Он заметил, что сама школа иногда подтверждает успешную сдачу экзамена, а иногда нет. И в случае подтверждения на ауре студента появляется особая метка. Но вот принцип, по которому сама школа признавала успешность сдачи экзамена, для хозяина дневника так и остался непонятен. Но зато он смог вычислить и запечатлеть часть тех самых знаков на ауре, которые оставляла школа.

Как я понял, процедура получения выпускного медальона от камня выбора состояла в предъявлении камню отличных отметок не менее, чем по трём четвертям изучаемых предметов. У меня тут же мелькнула мысль попросту скопировать эти знаки и попытаться таким образом получить медальон. Ну, или аттестат. Да плевать, что, лишь бы расторгнуть соглашение со школой и убраться из Бритстана! Но по зрелому размышлению я отказался от этой мысли. Только Боги знают, какие санкции здесь предусмотрены за подобные подделки, а я абсолютно неуверен в том, что я смогу обмануть систему. То есть, первым делом мне нужно было определиться, как сдавать экзамены, чтобы это стало значимым для самой школы. Впрочем, для чего же нам ещё нужны женщины, как не для того, что узнавать нужную информацию? Для Жаклин такое моё мнение о роли женщин в жизни мужчины явно стало откровением, но, тем не менее, она поделилась информацией о том, что наиболее ярым ревнителем старых ритуалов и обычаев школы Исток был профессор естествознания Гилберт де-Клер. Он преподавал исключительно "мышам" и "совам", поэтому я ранее не встречался с ним. Жаклин охотно согласилась познакомить меня с ним, правда только после того, как я трижды извинился за дурацкую, по её мнению, шутку.

Разговор вышел тяжёлым, но очень полезным. Профессор действительно знал о многих обычаях Истока и в том числе об обычае сдавать экзамены только в определённом месте и только с подтверждением преподавателем каждого правильного ответа.

После этого разговора я долго сидел за дневником и сопоставлял полученную информацию. В итоге получалось следующее:

Разумеется, никакой, по выражению профессора, "высшей сущности, олицетворяющей собой Исток", нет. Но вот простейшая сигнальная система, суммирующая количество ответов, подтверждённых преподавателем, имеет место быть. Так что мой план - отвечать не профессорам, а самой школе - разлетелся со звоном рухнувшего хрустального замка. Но, с другой стороны, если система примитивна, может быть её удастся взломать?

С этими мыслями я той же ночью направился в ближайшее место традиционной сдачи экзаменов. Разумеется, то, что всё будет покрыто налётом хаоса, я ожидал, но вот толщина этого слоя меня поразила. Он был в разы толще, чем в других местах Истока. Так что мои предварительные выводы получили подтверждение: слой хаоса, пусть даже и пассивного хаоса (услышали бы меня в Гиперборее! Пассивный хаос! На слух - как горячий лёд, не иначе) такой толщины естественно искажает сигналы, поэтому подтверждения правильности ответов можно дожидаться до восстановления связи с Гранью.

На очистку кабинета у меня ушло около трёх часов. Следующей ночью, перед экзаменом, который мне по личной просьбе профессора де-Клер разрешили сдавать не со своей группой, я ещё раз проверил кабинет. Всё было в порядке.

А вот на экзамене случился скандал, потрясший весь Исток.

Нет, всё началось тихо и чинно. Первый класс "сов", моих несостоявшихся соучеников, встретил меня довольно тепло, хоть и с отчётливо видимым любопытством. Правда, стоит признать, что изрядная доля этого любопытства приходилось на сам процесс экзамена "как в старые добрые времена". Вкратце, процесс выглядел так: экзаменуемый подходил к столу преподавателя, клал руку на специальное возвышение на этом столе, громко произносил своё имя и вопрос, на который он будет отвечать, затем убирал руку и следовал сам ответ. По окончании ответа профессор должен был ударить в маленький гонг, стоящий у него на столе, столько раз, на сколько баллов он оценивал этот ответ, затем процесс повторялся со следующим учеником.

Первой выпало отвечать огненно-рыжей девочке, невероятно смущающейся и запинающейся от этого на каждом слове. Впрочем, сам ответ, если его избавить от заикания, нервных движений руками (одна пуговица не выдержала такого издевательства и оторвалась) и невероятно длинных пауз, был достаточно полным. Так что, профессор ударил гонг ровно четыре раза.

Тут следует дать небольшие пояснения. Система оценок в Истоке шестибалльная, от нуля до пяти баллов. Минимально для прохождения экзамена надо получить два балла, а на итоговых экзаменах - три. Таким образом, профессор оценил ответ на "отлично".

После четвёртого удара ничего не произошло, хотя, по идее, гонг должен был засветиться, принимая оценку. Я был удивлён, профессор же вздохнул с видом усталой покорности судьбе, поставил оценку в специальную ведомость и подозвал следующего ученика. По привычке или по рассеянности в этот момент он вновь взялся за молоточек. И вдруг, вскрикнув, выронил молоток и принялся размахивать рукой в воздухе, как при ожоге:

- Он... Он ударил меня током! - Неверяще произнёс профессор, уставившись на молоточек так, как будто видел его впервые в жизни. - Ривас, Вы никак не можете пояснить, что бы это значило?

- Нет, профессор, такого мне точно не попадалось.

Экзамен был на время отставлен в сторону. Все сгрудились вокруг молоточка, один из учеников был отправлен к декану "сов" с просьбой о консультации. Сам профессор начал проводить над молоточком какие-то осторожные манипуляции, вызывавшие некие возмущения в магическом фоне вокруг артефакта. При некотором воображении в этих возмущениях я опознал диагностические плетения.

Внезапно в нашу компанию ворвался (иначе не назвать) директор:

- Профессор де-Клер, что здесь происходит?

- Этот вот предмет, - профессор указал на молоточек, мирно лежащий на столе, - посмел ударить меня током. И я пытаюсь понять, что бы это значило. Но что привело к нам Вас?

- Со мной связалась школа и сообщила, что человек, не имеющий права преподавать в Истоке, пытается принять экзамен.

- Что?!

Немая сцена была прервана появлением декана "сов". Узнав о проблеме, он тут же начертил нормальный диагностический круг вокруг молоточка, послал за дополнительными инструментами, вызвал ещё двух преподавателей себе в помощь... короче, было очень долго, но жутко интересно.

Всё это время первоклашки "сов" сидели тихо, как мыши, уж простите мне этот невольный каламбур. Судя по всему, они страстно желали, чтобы их так и не замечали до того момента, пока уже не станет поздно принимать экзамен в тот день. Заметили их увлекшиеся профессора не сразу, но всё-таки заметили. Была вызвана профессор Клейм, которая и увела учеников в другое место. Что любопытно: моё право присутствовать при дальнейших событиях никто и не подумал оспаривать.

Разнообразные "танцы" вокруг молоточка продолжались в общей сложности часа два. Но, в конце концов, профессора были вынуждены признать своё бессилие. У меня, конечно, была теория, почему так произошло, но вот озвучивание этой теории породит слишком много вопросов из серии: ""а откуда он это знает", так что я решил промолчать. Как оказалось, правильно, так как мой вариант оказался, в итоге, неверным.

Первым к верной догадке пришёл сам "пострадавший" профессор де-Клер. Не зря именно он увлекался историей Истока. Профессор спросил у директора: