— Сестренка, — бормочет она, обвив меня руками за шею, и притягивает вниз, прижав свой лоб к моему. — Ты добилась этого, Ливи.
Я улыбаюсь.
— Мы добились этого.
Если бы три года назад она оставила меня с тетей Дарлой и дядей Рэймондом, ей было бы легче. Блин, этого бы ожидали. Она не обязана была обременять себя еще одним ртом, который нужно прокормить. Думаю, многие братья или сестры на ее месте просто вышли бы за дверь и ни разу не оглянулись. Но не Кейси.
— Спасибо тебе… — начинаю я. Но, как обычно, она меня обрывает, строго выгнув бровь.
— Ой, нет. Не надо меня благодарить, Ливи. Я — чокнутая старшая сестрица, которая каким-то чудесным образом не сломала твое будущее всей своей херней.
Она прикрывает глаза и шепчет:
— Помни, я всегда рядом. Ты дашь мне знать, если я тебе понадоблюсь, и я через секунду окажусь с тобой. Хорошо?
— Со мной все будет нормально, Кейси.
— И даже если не будет, я все равно всегда рядом. Хорошо?
Я киваю, не доверяя своему голосу.
Раздается пиликанье телефона, уведомляющее о входящем сообщении. Подумав, что оно от Шторм (она единственная, кроме Кейси, отправляет мне сообщения), я проверяю телефон.
«Скажи мне, что прошлой ночью совершила хотя бы один несвойственный тебе поступок.»
— Да вы издеваетесь! — взрываюсь я.
— Что случилось? — спрашивает нахмурившаяся Кейси и наклоняется ко мне, глядя на экран через мое плечо.
— Что за доктор присылает сообщения своим пациентам?
В смысле, не-пациентам.
— У тебя есть примерно минут пять, прежде чем он позвонит. Ты же об этом знаешь, да? — говорит Кейси.
Я киваю. Уже узнала, что доктор Штейнер очень терпеливый человек…пока не нуждается в ответах.
— Что мне ему сказать?
Она пожимает плечами, а затем усмехается.
— Выяснилось, что с ним лучше всего работает шок.
— Ну, этого-то у меня уж точно много.
Она ждет, сложив руки на груди, пока я набираю ответ:
«Я выпила столько «Джелло», что хватит наполнить маленький бассейн, а потом исполнила все известные человечеству ужасные танцевальные движения. Теперь я — гордый обладатель татуировки и, если бы не существовало видео, доказывающего обратное, была бы уверена, что мне ее сделали в темном переулке зараженными гепатитом иглами. Довольны?»
Внутри все сжимается, когда я нажимаю «Отправить». Он постоянно говорил мне использовать свой внутренний сарказм, который, как он знал, есть где-то в моей голове.
Десятью секундами позднее телефон снова издает сигнал.
«Хороший старт. Разговаривала с парнем?»
Округлившимися глазами я смотрю на свой мобильный, обдумывая его реакцию (или отсутствие таковой) на мою ночь буйного веселья.
И у Кейси появляется возможность выхватить сотовый у меня из рук.
— Кейси, что ты делаешь!
Я бегаю за ней вокруг такси, наблюдая, как ее пальцы неистово порхают над клавиатурой. Все это время она хихикает. Понятия не имею, как она может одновременно и бегать, и набирать текст. Но она сбавляет темп и бросает мне телефон, только нажав «Отправить». Я верчу его в руках, поймав, и быстро проверяю, что сделала сестра.
«Не только поговорила. Теперь я видела два пениса, и один из них принадлежал голому парню, который оказался в моей комнате, когда утром я проснулась. У меня есть фотографии. Хотите взглянуть?»
— Кейси! — взвизгиваю я, хлопнув ее по плечу.
Через мгновение приходит ответ.
«Рад, что ты заводишь друзей. Поговорим в субботу».
На несколько секунд повисает тишина, на протяжении которой мой шок перевешивает все остальные чувства, а потом мы взрываемся хохотом, подняв настроение этих прощальных минут.
— Ладно, мне надо ехать, а то пропущу свой рейс. — Кейси крепко обнимает меня еще разок. — Действуй и совершай ошибки.
— Еще больше, чем я совершила прошлой ночью?
Кейси подмигивает.
— Не видела, чтобы прошлой ночью ты совершила хотя бы одну ошибку.
Открыв дверь автомобиля, она машет мне последний раз, прежде чем залезть внутрь. И, положив подбородок на подголовник, она продолжает махать мне рукой, глядя в заднее окно, пока такси не скрывается за поворотом.
2 Адвил (ибупрофен) — оказывает анальгезирующее, жаропонижающее и противовоспалительное действие.
4 Livie Girl (англ.) — девчушка Ливи.
6 Лубридерм — лосьон, увлажняющий и смягчающий кожу.
8 Face Time — программа, предназначенная для видео-звонков.
Глава 4.
Сожаление.
Уверена, после того как напились и целовались с Эштоном Хенли на углу улицы, большинство девушек сделают все возможное, лишь бы устроить с ним случайную встречу.
Но я — не большинство.
И намереваюсь избегать его всю оставшуюся часть своего обучения в Принстоне.
К сожалению для меня, судьба решила, что сорока восьми часов для этого будет достаточно.
Простояв несколько часов в очереди в книжном магазине, я несусь обратно в общежитие, чтобы скинуть двадцать фунтов учебников и успеть присоединиться к послеобеденному туру по территории кампуса. Этот 250-летний кампус, акры территории которого застроены готической архитектурой, богат историей, которую я хочу увидеть лично. У меня нет времени на отклонения от плана.
И, разумеется, это время идеально подходит для засады.
— Что у тебя там, Айриш?
Появляется рука и выхватывает список лекций, зажатый между моей грудью и книгами. Я резко вздыхаю, а по телу пробегает дрожь, когда его палец касается моей ключицы.
— Ничего, — бормочу я и не утруждаю себя еще какими-либо словами. Это бессмысленно.
Он уже внимательно просматривает список моих лекций и при этом, погрузившись в мысли, жует нижнюю, очень полную губу. Так что вздохнув, я молча жду, воспользовавшись возможностью подметить то, что не смогла из-за темноты и своего нетрезвого состояния. Или своей наготы и загнанности в угол. Например, то, что в свете послеполуденного солнца цвет взъерошенных волос Эштона скорее темно-каштановый, нежели черный. И то, как аккуратно выглядят его широкие брови. И то, что в его карих глазах виднеются крошечные зеленоватые пятнышки. И то, как загибаются на кончиках его до невозможности длинные, темные ресницы…
— Айриш?
— М?
Вырываюсь из мыслей и обнаруживаю, что Эштон с ухмылкой смотрит на меня, намекая, что он что-то сказал, а я пропустила его слова, потому что была слишком занята его разглядыванием.
Я и пропустила. Потому что разглядывала.
Я откашливаюсь. Уши пылают, как и все лицо. Хочется спросить, почему он так меня называет, но все, что я могу выдавить:
— Извини?
К счастью, он не начинает меня дразнить.
— Как татуировка? — спрашивает он, медленно поместив листок на то же место, откуда его взял.
Пальцем он снова задевает мою ключицу. От прикосновения Эштона тело снова напрягается, и по нему пробегает дрожь.
— О…отлично.
Я сглатываю, прижав учебники ближе к груди, и отвожу взгляд в направлении своего общежития. Смотрю на группы студентов, кружащих вокруг. Да на что угодно, лишь бы не смотреть на живое напоминание о моей скандальной ночи.
— Правда? Потому что моя меня чертовски допекает.
— Она действительно немного зудит, — признаю я, взглянув на Эштона, губы которого растягиваются в широкой усмешке, показав ямочки на щеках.
