— Сегодня у всех выходной. Отец уезжает в командировку, а Меган отдыхает на очередном курорте, — поясняет Джейсон.

То, что мы одни, меня не напрягает. Никто из обслуживающего персонала не пытался помочь мне, когда я просила. От них не будет никакого проку, если Джейс решится взяться за старое.

Заходим в гостиную, и я снова ударяюсь в воспоминания. Как наяву вижу спокойно трапезничающего Пола Доминника, не обращающего внимания на мои отчаянные хриплые стоны, когда двое амбалов волокут меня наверх. Я помню его невозмутимый взгляд, которым он провожал меня. Всем было плевать. Я была лишь очередной игрушкой, мусором, не стоящим внимания. Он, все-таки, заметил меня, но это случилось позже.

— Присядь. Налью нам выпить. — Джейс кивает в сторону огромного дивана перед роскошным мраморным камином, а сам скрывается в нише за колонной. Я помню, что там находится мини бар. Я отвлекаюсь на время от плохих воспоминаний, любуясь обстановкой, высокими потолками с лепниной и позолотой, фигурными колоннами, драпированными стенами и белоснежными гипсовыми статуями героев восемнадцатого столетия. Через огромные окна льется солнечный свет. Осень в Нью — Йорке. Но лето все еще не сдается. Я безмятежно улыбаюсь Джейсону, который протягивает мне бокал вина. Он удивленно вскидывает брови, снимает пиджак, небрежно бросая его на спинку дивана, и присаживается рядом. Наверное, я и правда очень наивная, раз заявилась в логово льва и пытаюсь с ним заигрывать. Или просто дура.

— Вино очень вкусное, спасибо, — бормочу я, неожиданно смутившись под его взглядом. Он тоже держит бокал с красной жидкостью, но не пьет. Его взгляд медленно скользит по мне, заставляя чувствовать неловкость. Он молчит, и я решаюсь задать вопрос, который не дает мне покоя весь последний месяц. Его губы касаются бокала, и я отвожу глаза. От волнения залпом выпиваю все содержимое. Наклоняюсь и ставлю бокал прямо на пол. Столик тут бы не помешал. И, вроде, он даже был…

— Что случилось с Джоселин Романо, Джейсон? — спрашиваю я, подбирая под себя ноги и разворачиваясь к нему вполоборота. Он повторяет мою позу, только ноги держит вытянутыми. Протягивает свободную руку, дотрагиваясь до темного завитка возле моего лица, задумчиво рассматривая меня.

— А что с ней случилось? — Джейсон вопросительно приподнимает брови. Совершенно невозмутим.

— Скандал в Колумбийском университете, — поясняю я, ощущая нарастающий шум в голове. Под действием вина тело расслабляется, я даже чувствую, как по венам разгорячено циркулирует кровь, вызывая приятные ощущения покалывания кожи. Я подгибаю пальцы на ногах, понимая, что невероятно возбуждена. Внезапность ощущений немного сбивает с толку, но я все ещё хочу услышать ответ.

— Ты догадалась, что это моих рук дело? Умная девочка. Она получила по заслугам. Ты разве не рада, что ее жизнь разрушена? — спросил Джейсон, очерчивая пальцем мои скулы. Мне жарко, я чувствую, что начинаю гореть, дыхание сбивается, и я борюсь с желанием закрыть глаза и отдаться нарастающей лавине ощущений. Он смотрит мне в глаза, насмешливо улыбаясь. Он знает, что происходит со мной.

— Но это нечестно, Доминник. Я хорошо знаю Джоселин. Она никогда не была «такой» девушкой. И она по — настоящему любила Мика. Джос не могла по своей воле. Что ты сделал? И зачем?

— Она превратила твою жизнь в ад, я сделал с ней то же самое. Я восстановил справедливость. А мои друзья славно повеселились, — равнодушно пояснил Джейсон, его горящий взгляд скользнул в мое декольте. На мне простая темно-синяя приталенная рубашка на пуговках и юбка-трапеция до колена. Я выгляжу очень сдержанно и прилично. Ничего вызывающего. Но Джейс смотрит так, словно я голая. Это смущает и заводит одновременно.

— Не она, а ты превратил мою жизнь в ад, — горько заметила я.

— Мое наказание было куда изощреннее, детка, — хрипло произносит Джейс, расстегивая две верхние пуговки на моей рубашке. — Парни сказали, что Джоселин не возражала. Ей понравилось, и она просила еще.

— Это ложь, — злюсь я, отталкивая его руку.

— Нет, это правда. И ты бесишься, потому что знаешь, что я не лгу. И потому что чувствуешь то же самое, что она тогда. — Джейс отстраняется, чтобы поставить на пол бокал.

— Нет… — качаю головой, но на самом деле он прав. Мои мысли заблудились за пределами здравого смысла. Я ощущаю сумасшедшее желание и отчаянную потребность. Откуда это взялось? Перед глазами простирается туман, и я вижу только его жадные глаза, блестящие от похоти и насмешки. Он смеется над моими жалкими попытками удержать контроль. Я всхлипываю, когда он берет мои колени ладонями и грубо разводит их, поднимая по бедрам подол юбки. Закусываю губу… и не останавливаю его, потому что потребность сильнее любых причин не делать этого. Стягивает с меня трусики и сует их в мой сжатый кулак.

— Насквозь промокли, детка, — шепчет он, выпрямляясь. Встает на ноги и расстегивает свою рубашку. Я скольжу взглядом по твердым мышцам и бицепсам, умирая от желания прикоснуться, пульсация между ног невыносима и почти болезненна. Краем уплывающего сознания я понимаю, что мое состояние не может быть вызвано естественными причинами. Он встает коленями на край дивана, прямо между моих бесстыдно раздвинутых бедер.

— Расстегни. Сама. Покажи, как ты в этом нуждаешься, — приказывает Джейсон. Он не раз просил о подобном раньше, но сейчас в происходящем есть что-то неправильное, унизительное. Мне не хочется выполнять приказ, но я делаю это. Потребность в удовлетворении безумного желания сильнее доводов разума.

— Ты тоже «такая» девушка, — произносит он, глядя в мои затуманенные глаза, опрокидывая на спину и одним движением бедер входит в меня. Я громко стону, обхватывая его торс ногами, выгибаясь под ним в стремлении слиться воедино. Обнимаю его за плечи, пытаясь привлечь ближе, тянусь к желанным до боли губам, но он отклоняется, грубо обхватывая мою шею одной рукой, прижимая к поверхности дивана. Вторая рука Джейсона сильно впивается в мое бедро, подтягивая ближе. Пальцы проминают мою плоть, и я знаю, что останутся следы. Глубокие и мощные толчки сотрясают мое тело, заставляя ловить воздух пересохшим ртом. Это так сильно, что я кричу, когда дохожу до грани. Он продолжает двигаться, безжалостно, глубоко, грубо. Меня снова несет в пучину похоти, мне мало, я не могу остановиться, не могу насытиться. Это безумие. На долю секунды я встречаю его взгляд и холодею от сквозящей в нем ненависти. Он трахает меня, но только физически, мысленно и морально Джейсон не участвует в процессе. Это часть какого-то нового бредового плана. Мои пальцы вцепляются в его плечо, пытаясь остановить, но он лишь хищно усмехается, вставая на колени, притягивая меня к себе за ягодицы и толкаясь еще глубже. Я закусываю губы до крови, сдерживая крик, когда мое тело выгибается в очередном оргазме. Мне кажется, это длится вечно. Теряю нить времени, почти не различаю окружающие предметы, и даже лицо Джейсона становится расплывчатым пятном. Я слышу его насмешливый смех, когда жалобно скулю, достигая очередного пика. У меня уже нет сил, я полностью вымотана.

— По-моему с тебя хватит, шлюшка, — произносит откуда-то издалека его голос. Я силюсь рассмотреть хоть что-то, но бесполезно. Зрение отказывает, как и способность анализировать происходящий кошмар. Чувствую, как он слезает с меня и скидывает на пол. Я не могу пошевелиться, все тело словно онемело.

— Теперь ты веришь мне, что Джоселин была в восторге от происходящего? — он ходит вокруг меня, наворачивая круги. Слышу звяканье ремня. Он застегивает брюки. — Если бы мне было пох*й, то я бы позвал тех парней, и позволил им порезвиться с тобой. Бьюсь об заклад, результат был бы тем же. Какие крутые бы вышли фото. B Гарварде они имели бы успех, как и ты. И Мику бы очень понравились. Все его подружки оказались знатными давалками. Он должен быть мне благодарным, что я отлично вас подготовил.

— Ты что-то добавил в вино… — доходит до меня. Я слышу свой голос, как грохочущее эхо. Скоро я отключусь, и тогда он может сделать со мной все, что угодно.