— Да какие там проблемы. — Павел зло засмеялся. — Дайте мне полпуда соли, кочергу, оставьте меня с ним на двадцать минут в комнате с печью, и он вспомнит да расскажет все. Даже какого цвета были глаза у акушера, который роды у его мамаши принимал, когда он вылупился.

— Ты его пытать, что ли, собрался? — Бровь Химеры вопросительно поднялась.

— А почему бы и нет? Он же козел. Ты не видела, как он подельника своего на гранату толкнул, чтобы свою шкуру спасти? Ну не свинья ли?

— Проблема в том, друзья, что пытать его как раз нельзя, — вздохнул Тахо.

— Это еще почему? — осклабился Ходокири. — У меня моральных терзаний не будет, а на ваши терзания мне покакать, прошу прощения у милых дам.

— Дело в том, что этот чип содержит микрочастицы особого токсина. В случае пытки токсин впрыснется в кровь и человек умрет в считаные секунды. Понимаете? Токсин этот так и называется — «Джи-двенадцать». Причем среди искусственных и природных ядов ему равных нет. — Тахо снова потер подбородок и взглянул на пленного. — Такие чипы надежно хранят все тайны в голове своих обладателей. Раньше они были распространены среди особых агентов. Причем в те времена агента не ставили в известность о содержащемся там яде. Однажды в Оазисе Виши взяли человека, готовившего диверсию с целью уничтожить трех лидеров разных Оазисов, которые съезжались на переговоры об объединении. Его вычислили, арестовали, стали допрашивать. Он, естественно, все отрицал. Тогда решили прибегнуть к особой процедуре допроса, если вы понимаете, о чем я. И он умер. Причем не от увечий и боли, вызванных пытками. Они толком не успели даже начаться. Просто взял и умер. Тогда стали делать вскрытие. В процессе извлечения внутренних органов патологоанатом потерял сознание. Долго не могли понять, что с ним. Он умер на третьи сутки, не приходя в себя.

— Из-за яда? — спросил Артем.

— Да, из-за яда, что отравил агента. Вскрывавший его врач вдохнул испарения. Дозы «Джи-двенадцать», что содержится в одном таком чипе, хватит для умерщвления сорока человек.

— Ни хера себе, — выдохнул Ходокири и выплюнул орех.

— Кончай сорить, — буркнул Егор. — Этот мне доску в полу прострелил, ты мусоришь. Не у себя дома-то, голуби.

— Да погоди ты, — отмахнулся Павел. — Продолжай, Малой.

— Ну а что продолжать? Потом произошла утечка по этим чипам. Многие узнали, что в них яд. Я имею в виду агентов. Началось бегство этих самых агентов. Хватало желающих избавиться от вшитой под кожу смерти. И конечно, они были озлоблены на свое руководство. Находили людей, что занимаются пиратскими чипами: извлечение, перепрошивка, вживление новых и тому подобное. Однако ни в одном известном случае извлечь без последствий чип не удалось. В лучшем случае умирали носитель и тот, кто пытался ему помочь. Знаю один случай, когда попытка удалить «Джи-двенадцать-си-эйч» кустарным способом привела к гибели девятнадцати человек. Вымерла половина дома, где проходила операция.

— То есть его нельзя достать? — Артем с тревогой взглянул на пленного.

— Вообще-то, можно. Но нужен особый декодер и пароли, чтобы разблокировать программу. Другими словами, извлечь чип может только тот, кто его и вживил.

— И теперь эта хрень у меня в хате. — Ветров потер повязку на предплечье. — Охренительно, мать вашу.

— А кто производит яд? В каком Оазисе применяют такие чипы? — спросил Иван.

Тахо покачал головой:

— Как я уже сказал, они официально запрещены уже семь с лишним лет. После одного инцидента. А до того их применяли практически все спецслужбы крупнейших Оазисов. И по крайней мере в трех Оазисах этот яд производили. В Китае, Северной Америке и Северной Ирландии. Но негласно небольшими партиями яда торговали и те, и другие, и третьи.

— На кой черт? — удивился Ветров. — Если это такая дрянь, то зачем ее продавать в чужие руки?

— Бизнес, дорогой друг, — печально ответил Малон. — Чистый бизнес, и ничего личного. Сто граммов «Джи-двенадцать» — это стоимость танка, например.

— А что за инцидент? — поинтересовался Полукров.

— После которого яд и чипы были запрещены повсеместно?

— Да.

— Авария в лаборатории, производящей этот препарат. В Ирландии. Хотя есть мнение, что это не простая авария была, а диверсия.

— И каковы последствия? Скольким это стоило жизни?

Малон мрачно оглядел всех присутствующих. Затем задержал взор на пленнике.

— Всему Оазису, — ответил он после долгой паузы.

— Что? — Артем выпучил глаза и привстал.

— Восемьдесят девять тысяч человек. Весь Оазис Лондондерри. Все женщины, мужчины, старики, дети. Их кошки, собаки, даже рыбки в аквариумах. Даже мыши и крысы, которых они пытались извести в своих домах. Птицы вокруг. Все погибло. Сам яд нейтрализуется, попадая в воздух, в течение пары суток. Но эти двое суток он безжалостен. Идеальное оружие. Сбрось капсулу на город, и ты получишь этот город со всеми его домами, машинами, бытовой техникой и прочим без боя и совершенно стерильным. Это вам не варварская атомная бомба. Разработан препарат задолго до войны.

В комнате воцарилась гробовая тишина. И только теперь стало слышно тиканье старых ходиков на стене.

Молчали долго. Росло напряжение. Каждый смотрел на пленника и переваривал историю несчастного Оазиса Лондондерри в Северной Ирландии. Пытались представить весь ужас, что успевал охватить людей, на чьих глазах замертво падали их родные и близкие. Буквально за минуты или даже секунды до того, как невидимая смерть настигала их самих.

Первым тишину нарушил Мустафа Засоль:

— Да я того, кто это придумал, мамы рот…

— Тише, братишка, без подробностей. — Иван положил огромную ладонь на плечо другу. — Хотя я с тобой чертовски солидарен.

— Погоди, так ты подпись чипа определил? — спросил Артем. — Откуда этот человек, выяснил?

— Конечно нет. Что это за агент, если все с его чипа можно считать?

— Ладно, тогда другой вопрос. Его нельзя пытать, ты сказал?

— Именно. — Тахо кивнул.

— Но, черт возьми, я не пойму. Если он будет испытывать боль при пытках, то включится какой-то там механизм и впрыснет ему яд. Так?

— Совершенно верно.

— Тогда какого хрена… Его ведь нашпиговало осколками. Мустафа еще прикладом пару раз приложил. А яд не подействовал. Может, и нет там никакого яда?

— Дело в том, дорогой Артем, что чипы реагируют на сигналы, поступающие из головного мозга носителя. Когда человек в бою получает раны и увечья, головной мозг испускает сигналы одного типа. А вот когда человеку причиняют физическую боль, сопровождая этот процесс вопросами… Либо когда мозг уже готов получить эту боль перед самой пыткой, к которой он подготовлен, и думает о вопросах, с этой пыткой связанных, — вот тогда сигналы совсем иные. Они-то и включат потаенный механизм. Понимаете? Здесь очень сложный алгоритм. Вот, к примеру, сейчас человек без сознания. Значит, можно пилить ему ногу, и ничего не произойдет. Но если это делать, когда он будет в сознании, и при этом задавать вопросы, на которые он категорически не хочет отвечать, сработает микрокапсула с ядом.

— А может, все-таки стоит попробовать? Ну, помрет и помрет. Оставим на морозе, а через двое суток сожжем, — проговорил Павел, оставивший орехи в покое.

Аппетит у него, похоже, пропал.

— Видите, сколько у него открытых осколочных ран? — Тахо указал на пленника. — Я, конечно, наложил бинты и пластыри, но они от испарений не защитят. Вы будете его допрашивать, он не согласится отвечать на вопросы. Вы тогда начнете его пытать, и он умрет от яда. Но умрете и вы, находясь рядом с ним. Либо получите отравление, которое отнимет у вас жизнь в ближайшие дни. Вы же не успеете среагировать. Не сразу поймете, умер он или просто голову повесил… или сознание от ран потерял. Но даже если успеете понять, то убежать — едва ли. Пары яда очень летучи. И мгновенно вступают в реакцию с кровью. То есть микрочастицы стремительно распространятся по организму пленника, превращая его лейкоциты в яд. А затем и ваши. Правда, уже не так быстро, но неизбежно…