Я посмотрела, куда показывал Брайс, и обнаружила тщательно заложенный проход. Перевела взгляд на тропу, присмотрелась. Действительно, то, что вначале показалось природными уступами, было разрушенными ступеньками.

– Пройдем через один из черных ходов, – усмехнулся кэп. – Стражи периодически проводят ревизию и замуровывают их, но антарийцы всегда отличались изворотливостью. Потерпи немного, – протянул он мне руку.

– Все в порядке.

– Врать ты не умеешь.

– Сделай вид, что ты мне поверил.

– Ладно, а теперь шутки в сторону, – стал серьезным кэп. – Как только войдем в лабиринт и проберемся под мостом, будь предельно внимательной. Тут куча ловушек, тупиковых проходов, а могут повстречаться не совсем адекватные жители. Впереди – самое настоящее дно Антарии со строго поделенными сферами влияния. Я постараюсь, чтобы ты не увидела ничего, что может испугать тебя, но, ради всех богов, будь осторожна, слушайся меня во всем и воздержись от комментариев. И хотя мы пойдем самым краем, стараясь особенно не углубляться в гору, это не значит, что можно спать на ходу.

Я тут же прикрыла рот ладошкой, скрывая зевок. Спать хотелось невероятно, и телу было наплевать на инструкции Брайса, зато разум впитывал их, как губка.

– Все поняла, – отрапортовала я и добавила тише: – И будь рядом.

Мне кажется, скоро я возненавижу пещеры и заброшенные помещения окончательно. Ибо нахождение в замкнутых пространствах длительное время плохо влияет не только на мою психику, но и на самочувствие в целом.

Брайс молодец, и в предусмотрительности ему не откажешь. Несмотря на все наши перемещения, солнечный камень он не потерял и, когда мы полезли в первый проем, активировал его.

Правда, перед этим мы умудрились поругаться. Я настаивала, что полезу первой, но кэп даже и слушать меня не стал. Все мои доводы разбивались об аргумент: мол, если он застрянет после того, как пролезу я, то я окажусь заблокированной, поскольку Брайс исполнял роль расширителя проходов, самым элементарным образом разрушая излишне узкие места плечами или кулаком. И в результате я напоминала себе того бегуна, который приходит последним: похожая на мумию от известковой пыли, что кэп щедро поднимал в воздух, в каком-то странном веществе, подозрительно пахнувшем пометом, и немного раздраженная медленной скоростью продвижения.

– Я не понимаю, зачем ты изображаешь из себя глинобитное орудие? Неужели нет другого прохода? Ведь как-то ходят здесь все остальные? Или я чего-то не знаю?

– Селена, не мешай, – буркнул кэп.

Я заинтересованно на него взглянула. Что-то такое промелькнуло в голосе, чему я не могла найти определение. Растерянность? Досада?

– Так, могу тебя поздравить. Ты своего добился, и я окончательно проснулась. Теперь не отстану, пока ты не скажешь, в чем дело! Брайс, скажи честно! Нам грозит опасность, поэтому ты выбрал этот путь?

– Не надо хмуриться, – успокаивающе произнес кэп и, отведя взгляд в сторону, вполголоса признался, практически сквозь зубы: – Просто я не помню другую дорогу, а эту заделали.

Наверное, люди правду говорят, что отсутствие сна плохо влияет на восприятие. Прошло несколько минут, прежде чем я осознала смысл слов Брайса. А когда поняла, то не выдержала и расхохоталась, зажимая рот ладонью.

– И не надо смеяться, – обиделся кэп, – прошло несколько лет с тех пор, как я тут лазил в последний раз.

– Ты меня убил, – всхлипнула я, чувствуя, как от смеха выступили слезы, и размазала их по лицу.

– Будешь продолжать смеяться, точно прибью, – притворно грозно нахмурился Брайс и угрожающе двинулся в мою сторону.

– Все, сдаюсь на милость победителя. – Я подняла руки вверх, обозначая капитуляцию.

– Солнышко, как я люблю, когда ты смеешься, – внезапно заявил он мне и сграбастал в объятия.

– Задушишь, – пискнула я. Меня еще немного потискали и отпустили.

– Ладно. – Брайс стал серьезным. – Пошутили и хватит. Это последнее помещение, которое использовалось как жилое. Дальше начнутся пещеры. Веди себя потише.

Я пожала плечами, соглашаясь и полностью доверяясь кэпу.

– Давай ломай проход, медведь ты мой, – не удержалась я от последней колкости.

Брайс снова повернулся к бывшему дверному проему, заложенному камнем, и как следует ударил по нему плечом. Несколько булыжников вылетело сразу, а остальные кэп вытащил вручную и, протиснувшись вперед, подал мне руку.

Когда я шагнула под свод пещеры, то сразу присмирела и стала тише воды и ниже травы. Приходилось смотреть под ноги. Света солнечный камень давал не так много, чтобы я могла позволить себе расслабиться, забыть об осторожности и отходить далеко. То тут, то там нам попадались остатки костров, какое-то дурно пахнущее тряпье, а еще крысы. Просто полчища крыс.

Я прижималась к кэпу, хватаясь за него, как за спасательный круг, и плотно сжимала губы, чтобы не вскрикивать, когда очередная хвостатая тварь пробегала совсем близко.

А еще там была дикая сырость. Кое-где по каменным кладкам стекала струйками вода, собираясь в лужи или просто просачиваясь сквозь полы куда-то ниже.

На стенах были нанесены странные стрелочки и прочие указатели, но Брайс тащил меня вперед только по одному ему известному маршруту.

Чему я действительно радовалась, так это тому, что мы никого не встречали из обитателей дна. Когда видела очередную каменную нишу, то воображение подкидывало совершенно жуткие картинки, и слава богам, не одна из куч тряпья не зашевелилась, выпуская местного жителя. Иначе даже я не могла предугадать собственную реакцию. Хотя, думаю, тихой она бы не стала.

Коридоры постепенно уводили нас то вверх, то вниз, ибо воздух становился то немного свежее, то снова наполнялся затхлостью. Мы ныряли в один проход за другим, протискивались в ниши, а несколько раз прыгали в темные колодцы. Точнее, прыгал Брайс, а потом ловил меня на руки.

В который раз я поблагодарила богов за то, что он рядом со мной. Не представляю, что бы я делала без него. Но в катакомбы точно бы не полезла!

Несколько раз кэп спугивал летучих мышей, и тогда я замирала от ужаса и зажмуривала глаза. Один из моих страхов, что эта тварь вцепится мне в лицо. В каком-то из коридоров мне не повезло, и летающий грызун все-таки запутался у меня в волосах.

Пока Брайс освобождал пленника, я кусала губы и до боли сжимала кулаки, еле сдерживаясь, чтоб с криками не побежать дальше по коридору. Когда все закончилось, я пребывала в самой элементарной тихой истерике. Молча плакала, глотая собственные слезы, но продолжала идти следом за Брайсом, который окинул меня взглядом, но ничего не сказал – не стал успокаивать и лишь немного снизил скорость.

Когда мы выйдем на поверхность, постараюсь забыть эти катакомбы и в здравом уме туда никогда не полезу. Говорят, что на все воля богов, но надеюсь, они будут ко мне благосклонны, ибо к тому моменту, когда потянуло морским ветром и показался свет, я напоминала себе высушенный хворост: поднеси огонь, и он вспыхнет с такой силой, что пламя достанет до небес.

– Ты молодец, – улыбнулся мне Брайс, когда, ухватившись за его руку, я вылезла на скальный выступ.

А я готова была зареветь. От облегчения, что наконец вижу голубое небо, вдыхаю полной грудью свежий воздух и чувствую на коже теплые солнечные лучи.

Кэп привлек меня к себе, и я уткнулась лицом ему в грудь, пару раз шмыгнув носом, но сдержалась и не заплакала.

– Все хорошо. Сейчас спустимся отсюда и окажемся вскоре дома. Не более часа пути.

– Никогда больше туда не полезу, – пробурчала я, чувствуя, как медленно уходит напряжение.

– Не зарекайся, – тихо сказал Брайс и добавил уже веселее: – Видела бы ты себя!

– А что не так? – Я задрала голову, взглянув на него.

– Я промолчу, – многозначительно подмигнул мне он.

Задумалась. Представила. И улыбнулась.

– Пойдем, красота ненаглядная, – распорядился кэп, – отмываться тебе придется долго.