1. Доктор Мадаус не должен более опубликовывать труды подобного рода (враг также прислушивается).

2. Выращивание этого растения (легко выращивается в оранжереях).

3. Немедленные эксперименты над людьми (преступниками) для того, чтобы установить дозу и продолжительность ее приема.

4. Быстрейшее выведение формулы состава действующего химического медикамента…

5. Начать, в меру возможности, синтетический способ его производства.

Я лично, как немецкий врач и старший врач германских вооруженных сил в отставке, обязуюсь хранить полное молчание о цели применения упомянутого мною в этом письме. Хайль Гитлер! Подпись: доктор А. Комотау, специалист по кожным и венерическим болезням, доктор медицины».

Знаете ли Вы, что за этим последовало строительство теплиц, и эти растения стали выращивать?

Зиверс: Этого я не знаю. В этой связи я припоминаю только то, что этот опубликованный труд доктора Мадауса был переслан на отзыв без указания на странное предложение доктора Комотау для ознакомления и для того, чтобы доктор фон Вюнцельбург, который являлся большим знатоком тропических растений, высказал свое мнение. Он сейчас же заявил нам, что такого растения здесь вырастить нельзя и что его вообще нет в нашем распоряжении.

Джонс: Я понимаю, как трудно было выращивать эти тропические растения в Германии. Но была сделана попытка выращивать их, не так ли?

Зиверс: Я не знаю, была ли сделана эта попытка.

Джонс: Гравиц, главный хирург СС, осуществлял надзор за опытами по стерилизации?

Зиверс: Это мне также неизвестно. Вполне возможно.

Джонс: Кроме этих экспериментов, которые я особо упомянул, «Аненербе» также использовалась для политических целей, не правда ли?

Зиверс: Что Вы понимаете в этой связи под политическими целями?

Джонс: Ну, например, деятельность пятой колонны за границей. Влияние на научную мысль за границей как мера политического воздействия.

Зиверс: Нет.

Джонс: Посмотрите на документ ПС-1698. В нем сказано: «Общество по изучению наследственности, Германская научная миссия, филиал Фландрия, оберштурмфюрер доктор Августин. Годовой отчет. Цель работы — оказать влияние на широкие слои интеллигенции во Фландрии и Валлонии. Следуя германской линии, которая представлена только в лице СС, необходимо: 1. Прорвать фронт либерально-гуманистического просвещения путем привлечения на свою сторону лиц, занимающих ключевые позиции в интеллектуальной жизни страны.

2. Выступить против великогерманского мифа с идеей создания великогерманского имперского сообщества.

3. Содействовать возрождению германского культурного и национального самосознания с помощью весьма эффективных, замаскированных под нейтральные, средств политической пропаганды в науке, перед лицом французских притязаний на культуру и фламандского комплекса неполноценности».

Затем в следующем абзаце говорится:

«На тот слой интеллигенции, на который не распространялась официальная пропаганда, следует оказывать влияние. Речь идет об университетах, высших учебных заведениях, о политике в науке, о помощи студентам, о назначении стипендий, то есть об отборе контингента студентов и оказании помощи одаренным студентам, которых следует вовлечь в нашу работу. Нашей задачей является завоевание на свою сторону тех лиц, которые занимают ключевые позиции (профессора институтов, объединения юристов, работники органов просвещения, студенты, деятели искусств)».

Скажите, свидетель, «Аненербе» являлось составной частью СС, не так ли?

Зиверс: Отвечая на этот вопрос, следует заявить, что «Германская научная миссия» входила в ведение Главного управления СС, что доктор Августин был направлен на работу в качестве научного работника, что было продолжением ранее проводившейся работы.

Джонс: Я Вас спрашиваю вообще относительно «Аненербе». Являлось ли это общество частью СС? Посмотрите на документ ПС-488. Это приказ Гиммлера о создании научно-исследовательского общества «Аненербе» и «Аненербештифтунг» (фонд общества). В нем написано: «Я, нижеподписавшийся рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер, подтверждаю здесь, что научно-исследовательское общество „Аненербе“ и „Аненербештифтунг“ являются составными частями моего Личного штаба и, следовательно, отделами СС».

Денежные ресурсы для научных исследований поступали из фондов войск СС, да?

Зиверс: Я уже указывал на эти два момента в Комитете уполномоченных. Во-первых, «Аненербе» в 1942 году было включено в Личный штаб рейхсфюрера СС.

Я заявил, что структура общества после этого не подверглась изменению. Я заявил, что финансирование общества осуществлялось по следующим каналам: германское общество научных исследований, членские взносы, предоставление средств от Рейха. Средства от войск СС и от вооруженных сил предоставлялись в распоряжение института только по военным научно-исследовательским вопросам.

Джонс: Члены «Аненербе», которые производили эти эксперименты, все были членами СС, не так ли? Я хочу, чтобы Вы посмотрели и на документ Д-962. Вы видите имена оберфюрера доктора Вальтера Вюсста и профессора Ганса Брандта. Из всего этого списка видно, что все члены «Аненербе» являются офицерами СС, за одним исключением. Не так ли?

Зиверс: Да. Но лишь только с той разницей, что из этого документа не видно, для какой цели был составлен данный список. В этом списке перечислены лишь фюреры СС, состоявшие в «Аненербе», с ссылкой на их семейное положение (жена, дети). Я уже говорил, что половина членов общества «Аненербе» принадлежала к СС, а половина — нет.

Джонс: В этом списке имеется примерно 100 имен профессоров и немецких докторов, которые участвовали в Вашей работе? За исключением одного, не правда ли?

Зиверс: Вовсе не все перечисленные лица являются научными работниками. В этом списке упомянут весь персонал, включая и шоферов. Я могу высказаться по этому поводу только в том случае, если я подробно ознакомлюсь с этим списком.

Джонс: Я не хочу, чтобы Вы говорили обо всем списке, но, во всяком случае, видно, что они все члены СС, не правда ли? И их всех использовали на работе в «Аненербе»?

Зиверс: Нет, именно не все были сотрудниками, среди них имеются и внештатные сотрудники этого общества, которые занимались выполнением отдельных научных заданий.

Джонс: У меня нет больше вопросов, милорд.

Нюрнбергский процесс: Сборник материалов.

В 8 т. Т. 5. М., 1991. С. 584–612.

Попытаемся рассмотреть наиболее интересные, с нашей точки зрения, инициативы Третьего рейха, частично связанные с идеями «консервативной революции» и вдохновленные ею. Прежде всего мы имеем в виду идею или идеал Ordenstaat, то есть государства, управляемого Орденом (в противоположность партийному государству), не подчиняющегося коллективизирующему принципу Volksgemeinschaft, то есть народного сообщества, и чуждого концепции «Führer-Staat» (вождистского государства) с его тоталитарной, популистской и диктаторской основой.

Эта идея до некоторой степени стала возвращением к прусской традиции. Известно, что в основании прусского государства стоял Орден Тевтонских рыцарей, призванных в 1226 г. польским князем Конрадом Мазовецким для охраны восточных границ. Захваченные и пожалованные в феодальное владение территории вошли в состав государства, управляемого Орденом и находящегося под протекторатом Священной Римской империи и Римского престола, которому он дисциплинарно подчинялся. Новообразовавшееся государство, которым начиная с 1415 г. правил дом Гогенцоллернов, включало в себя Пруссию, Бранденбург и Померанию. В 1525 г. после реформации орденское государство «секуляризовалось», то есть отделилось, от Рима, что привело к ослаблению конфессиональных уз Ордена. Несмотря на это, он сохранил свою традиционную аскетико-воинскую этику, позднее сформировавшую новое прусское государство в его наиболее характерных чертах. Одновременно с превращением Пруссии в королевство в 1701 г. был создан Орден Черного Орла, связанный с потомственной знатью и сохранивший свой прежний девиз, выражающий классический принцип справедливости: Suum cuigue⁴⁹¹. Небезынтересно, что при воспитании «прусского» характера, в частности офицерского корпуса, особое внимание уделялось мужественному стоицизму, то есть самообладанию, дисциплине, твердости духа и суровому, цельному образу жизни. Так, например, в Corpus Juris Militaris, введенном в академиях XVIII в., офицерству рекомендовалось изучение трудов Сенеки, Марка Аврелия (который, кстати, был любимым писателем Фридриха Великого), Цицерона и Эпиктета. Естественно, отчасти недолюбливали интеллектуалов и пишущую братию (наиболее памятно саркастическое и неприязненное отношение к ним Фридриха Вильгельма I, «короля солдат», который мечтал сделать Берлин «северной Спартой»⁴⁹²). Для правящего политического класса прусского государства, бывшего орденского государства, были характерны преданность («свобода в послушании»), принцип служения и чести.