Но это не самая потрясающая новость.

На «Дежневе» вместе с ними идут еще три епископа и они староверы. Два из них греки, Паисий и Феофил. Они служили в европейских владениях Османской империи.

У обоих возникли трения с османами и спасаясь от неменуемой смерти они с интервалом в три месяца бежали в Россию.

Надо сказать,что их появлению царь-батюшка был не рад, одни проблемы и не нужные трения со Стамбулом. И тут кто-то из моих тайных благодетелях в окружении Государя подсуетился и он принял просто невероятное решение.

А шашнях Бенкендорфа со старообряческими делегатами я знал. Он благосклонно относился к идеи учреждения старобрядческой архиерейской кафедры за границей и даже презентовал эту идею Государю, но получил резкий отказ.

Всё это я знал естественно через Кольцовых, которые были в курсе всего этого и от Владыки Анатолия.

И тут вдруг случилось ЧП: пошли слухи, что один из русских архииереев склоняется к расколу. Бенкендорф получает неожиданно приказ схватить беглых греческих епископов и доставить их в Петербург.

Несчастные оказываются в тюремных казематах Шлиссельбурга и через две недели «примерного» содержания им предложили возможность выйти из заточения.

У старообрядцев был чин приема в их веру епископов от инославных церквей и грекам имен императора предложили поехать в любой по их выбору старообрядческий иргизский монастырь и присоединиться к старообрядческой Церкви.

Кто подвиг Государя на это Владыка Анатолий не знал, но точно не Бенкендорф.

Греки подумали и согласились, во — первых, они понятное дело получали большие плюшки через это, а во — вторых, альтернативой была выдача их османам.

Каково же было их изумление, когда в Иргизе они увидели своего третьего товарища — греко-католического епископа Теодора. Его появление вообще было темной историей. Он служил в Галиции, а во время Польского восстания исчез, несколько лет от нем было ничего неизвестно и вот внезапно появился в Иргизе.

Через неделю все трое стали епископами-старообрядцами. Они провели собрание или Собор, как они его сами назвали, с выборными от иргизских монастырей и посланцами от рогожских и питерских старообрядцев, избрали своего архиепископа, им стал епископ Федор, бывший Теодор, приняли кучу всяких уставов и прочего необходимого для полноценного функционирования трехчинной иерархии русской старообрядческой церкви. Все это уже было заранее разработано старообрядцами двух столиц при участии видных купцов.

Было принято важное административное решение, архиепископ будет по очереди меняться каждые три года из числа первых трех, пока они не отойдут в мир иной.

Но самым важным было подписание соглашения с Государем как императором и главой нынешней русской православной церкви.

В этом соглашении было много про всякие разногласия, которые я считал полнейшей глупостью, самым главным на мой взгляд были пункт что полноценная молитва за царя необходима, что время последнего Антихриста и конца света ещё не настало, что в Синодальной, так староверы называли нынешнюю русскую православную церковь и Греческой Церквах священство истинное, следовательно, оно истинное и в новой иерархии.

Находиться и полноценно действовать им можно только на территориях если так выразится, моей полноценной юрисдикции, свободно присылать с моего разрешения священников в старообрядческие приходы Иркутской губернии и Якутской области. На всей остальной территории империи священников можно присылать только с личного разрешения Государя.

Нарушителей однозначно будет ждать одна из российских тюрем, епископов тоже, если они осмелятся появится где-нибудь восточнее Байкала и Якутска. Каторга ждала старообрядцев и за любую миссионерскую деятельность среди православных где бы то ни было в пределах Российской империи. Исключение было сделано только для кандидатов в казаки, эти люди сами могут выбирать у кого принимать крещение.

Из этого следовало, что на Южных Курилах, в Техасе, а самое главное в Калифорнии, айнов, индейцев и вообще любых новообращенных можно будет крестить старообрядческим священникам.

Самым пикантным был пункт обязательств административно подчиняться светлейшему князю Алексею Андреевичу и рукополагать в епископы только с моего согласия. Если я не пожелаю принять этих трех епископов, то обязан буду вернуть их обратно, заковав в железа, чтобы не сбежали. Мне еще было дано право судить их и всех, кто за ними последует.

Через три дня после проведенного Собора, троих епископов-старообрядцев опять взяли под стражу и повезли в Питер вместе с пятнадцатью монахами — иргизцами. Монастыри на следующий день после их отъезда были закрыты.

Привезли всю эту публику не в Питер, а в Усть-Лугу и без промедления погрузили на один из наших пароходов, готовящихся отходить. На нем уже было десять священников-старообрядцев. Всем им было запрещено до отхода сходить на берег, под страхом ареста и последующей каторги. И мало того, на борту были еще и жандармы, которые бедолагам монахам запрещали даже покидать их каюты.

Смотрящим за новой церковной иерархии от Синода поставлен Владыка Анатолий. Он нисколько этому не рад, но его функция реально скорее всего сведется к контролю за проникновением священников-старообрядцев западнее Байкала и Якутска.

Сказать что он был не в восторге от этого своего послушания, значит ничего не сказать, но это было намного лучше прежнего — обязанности подбирать для нас священников-строобрядцев. Тем более, что еще было и открытым текстом сказано, что скоро за труды его ждет большая награда.

Как только наши пароходы покинули российские пределы, Николай Андреевич из «нижних подвалов» извлек мою доверенность и своей властью отменил все ограничения для старообрядцев, которые были на российском берегу.

На пароходах, идущих непосредственно из России, до Канар был тихий ужас. Они были перегружены пассажирами, грузами и экипажами для военных кораблей и пароходов идущих из Италии.

В авральном темпе, за четыре дня, была произведена перегрузка и переход пассажиров и экипажей. Но устаканилось все только к Кейптауну. Адмирал Джервис присоединился к нашей эскадре на Канарах. Он пришел в Англию из Гаваны через два дня после ухода наших и бросился вдогонку, резонно решив, что на несколько дней они там задержаться и успел прибыть за пару часов до отхода.

Его жена, моя теща поехала в Россию, главная цель поездки свидание с внуками. Нахождение адмирала среди пассажиров нашей эскадры для меня большая неожиданность. В последнюю нашу встречу мы с ним обговоривали такую возможность, но я думал, что он это сделает немного попозже.

Первой моей мыслью было что это может вызвать проблемы с юридическим оформлением фирмы «Мюррей и Джервис». Но адмирал был еще тот продуманец и заранее отправил Джо доверенность, чтобы тот мог в Новом Свете выступать от его имени.

Идея с углевозами была блестящей. Их наличие позволило без проблем дойти до цели, если бы не они то, на последнем переходе угля бы точно не хватило.

Когда эскадра достигла Японских островов разыгрался нешуточный шторм. Буквально за сутки перед ним, почти все пароходы пополнили свои запасы угля, опустошив трюмы углевозов.

Через несколько часов неожиданно пришел тайфун. Что могло произойти со многими нашими кораблями если бы они шли под парусами, стало ясно через четыре дня, когда тайфун ушел.

Наша эскадра оказалась разбросана вдоль японского побережья почти на сотню миль. Почти все пароходы пострадали, все мачты сохранили только четверо: военные ребята и «Москва» с «Ермаком», а арендованные итальянцы и братья Лаптевы потеряли весь рангоут и такелаж.

Вдобавок один из арендованных пароходов наверняка затонул бы, но на счастье рядом оказался крестный и все обошлось. Он успел подойти, высадить аварийную команду и взять себе на борт сотню пассажиров.

К сожалению не обошлось без жертв, всего погибло пятеро моряков и трое пассажиров.

Паровая тяга позволила пароходом правильно идти во время тайфуна и все смогли избежать опасного сближения с берегом. Самый пострадавший пароход находился буквально в двух-трех кабельтовых от катастрофы, опаснейших скал, на которых буквально на их глазах погибло три корабля, англичанин и два японца.