— Вот именно, детка, вот именно! — сказал я и поцеловал ее в губы.

Всю ночь мы провели на пляже, долго жгли костер, встречали закат, немного поспали, потом встретили рассвет. И, не дожидаясь приглашения, явились в город, встретив Якова в уже знакомой нам кафешке.

Когда все позавтракали, Проспер повел нас в здание, больше всего напоминающее какой-то научный институт или высокотехнологичный завод. Мы прошли через проходную, просто перепрыгнув через поручни, зашли в лифт, спустились вниз на несколько этажей и вышли в большом фойе. Пройдя через еще один безлюдный контрольно пропускной пункт, мы попали во внушительную лабораторию, забитую до отказа разными приборами и стендами.

Теперь мы с Ритой с удивлением разглядывали, что же смог сконструировать Проспер. Под яркими лампами стояли три лежанки, стилизованные под капсулы, со стойками капельниц по бокам и какими-то механизмами, подозрительно напоминающими станок зубного врача, возле ног. Располагалось все это настолько тесно, что три лежака как будто слились в одну большую кровать.

— Мы что, за руки будем держаться при телепортации? — пошутил я.

— Вообще-то я думаю о переливании крови, для верности, — совершенно серьезно ответил Проспер.

— Зачем такие сложности?

— Ну... просто в данном случае, при телепортации возможны разные варианты. Например, Рита телепортируется, а мы с тобой, Оливер, останемся здесь, как два дурака. Со всеми вытекающими последствиями.

— Тогда я вернусь за вами! — заявила Рита.

— Не сможешь! — отрезал Яков, — В этот мир вел только один портал, и он уже закрыт. Чтобы пробить новый, потребуется весьма не тривиальная процедура, которую на пальцах за пять минут не объяснишь.

— Тогда давайте сведем риск к минимуму, — предложил я, — Сумели же мы успешно попасть сюда.

— Насколько я понял, у тебя и так весьма прокачанная удача — улыбнулся Проспер, — Что сейчас для нас весьма кстати! Я оцениваю шансы на успешную телепортацию в районе восьмидесяти процентов.

— Маловато, — кивнул я, — Восемьдесят — маловато!

— Именно поэтому я и предлагаю локальное переливание крови! Трансмодальная субстанция обогатит полифазность.

— Че?

— Ну, проще говоря, это даст нам дополнительно десять процентов к шансам на успех.

— А! Так бы сразу и сказал, — Рита зевнула с понимающим видом.

— А куда телепортируемся? — спросил я.

— С этим сложнее, — неуверенно ответил Проспер, — Настроить точные координаты не удается, придется прыгать практически наугад.

— Тогда приступаем! — я излучал уверенность и бодрость, которых на самом деле не ощущал.

Проспер уложил Риту на кушетку в центре, а меня слева от нее. Потом подсоединил к нам кучу проводов, а в вены на руках ввел иглы, трубки от которых шли к хитрой системе, напомнившей мне какой-то алхимический аппарат, виденный давным-давно в комиксе.

После того, как он оприходовал нас, Проспер сам улегся на оставшуюся кушетку и провел над собой процедуру подключения.

— Ну что, начинаем? — он посмотрел на меня.

— Поехали! — я показал большой палец.

Проспер нажал кнопку старта. Вся собранная им конструкция загудела, затряслась, как самолет при взлете. От мощной вибрации я почувствовал, что мои челюсти отбивают чечетку. Откуда-то полетели электрические искры, запахло озоном. Что-то гулко ухнуло и взорвалось. Повалил густой дым, и я начал задыхаться. Живот скрутило в приступе рвоты и, давясь своим криком, я, наконец, с блаженной улыбкой на лице потерял сознание.

По какой-то причине, многие переходы между мирами заканчивались для меня сном. Может быть, так оно и задумано. А может, такая индивидуальная реакция организма. Как бы то ни было, я опять спал.

Спалось хорошо, крепко. Я ощущал вокруг комфорт и тепло. Тепло обволакивало мое тело, как в сауне, и это было очень приятно. Потом стало жарко, я недовольно поморщился, но просыпаться пока не стал. Пот тек с меня ручьями. Жарко! Жарко? Черт, жар стал нестерпимым!

Я резко открыл глаза и обнаружил себя лежащим в тесной низкой камере, с наглухо закрытой дверью, тускло освещенной через небольшое окошко из толстого стекла. Прямо перед моими глазами мерцало зеленое табло с надписью: «Внимание, до начала процедуры кремации осталось 5 секунд! Если вы еще живы, нажмите красную кнопку!»

На осознание написанного и оценку ситуации ушло непозволительно долго — около трех секунд. Еще секунду я остервенело жал на красную кнопку. Так что, когда таймер остановился, до печального конца меня отделяла всего секунда.

Открылась дверь и я с шумом вывалился из своей камеры. Черт, я натурально оказался в крематории, да еще в каком! Полностью автоматизированном. Длинный коридор заканчивался тяжелой дверью, а с обеих его сторон, в три ряда располагались камеры сгорания. По моей прикидке только с одной стороны их было что-то около тысячи.

Я лежал на полу коридора, абсолютно голый, и от моего разгоряченного тела валил пар.

Неожиданно, одна из камер чуть дальше по коридору открылась, из нее бодро выскочил какой-то лысый парень вполне бандитской наружности. Он огляделся, приветственно мне кивнул и почти бегом зашагал в сторону единственного выхода.

Я решил, что мне тоже хватит разлеживаться, поднялся на ноги и неторопливо пошел следом за бандюком, который уже успел проскочить в дверь.

Выйдя за дверь, я обнаружил такой же длинный коридор, расположенный перпендикулярно предыдущему. Только вместо камер сгорания тут по бокам располагались двери. Заглянув, ради интереса, за одну из них, я увидел коридор крематория, до боли похожий на тот, где я появился изначально.

«Что это за мир такой, если тут появляешься в крематории?»

Я попытался вызвать перед глазами меню, но добился только легкой головной боли и появления надписи «У вас осталось две жизни!» Ну, две, так две. Все лучше, чем одна.

Пройдя по коридору до выхода, я попал в помещение, которое тут же окрестил, как «предбанник». Очень уж похоже было: большой зал, уставленный шкафами и полками с одеждой. Несколько человек, как мужчин, так и женщин, ничуть не стесняясь своей наготы, бродили между полок, подбирая себе шмотки по размеру.

Одежда тут была весьма специфическая и наводила на мысли как минимум о прошлом веке, если не хуже. Покопавшись, я смог найти устроивший меня наряд и облачился в джинсы и клетчатую рубашку. Помимо своей воли я стал похож толи на какого-то ковбоя, толи на уставшего работягу. Посмотрев на себя в зеркало и немного подумав, я все-таки нацепил на себя шляпу и двинулся к выходу.

Выйдя за дверь, я обнаружил еще одну большую комнату, на этот раз установленную скамейками с мягкой спинкой, как зал ожидания на каком-нибудь древнем вокзале. На одной из скамеек я увидел своих спутников — Риту и Проспера, нетерпеливо дожидавшихся меня.

— Чего так долго, Оливер? — возмутилась Рита, — Почему тебя всегда приходиться ждать?

Я проигнорировал ее подколку и обратился напрямую к Просперу.

— Куда нас занесло? — я обвел глазами то, что нас окружало.

— Мерзкое местечко, — поморщился он, — Официально — симулятор города середины двадцатого века. Неофициально — мафиозный притон. Мир с полным погружением, главной особенностью которого является то, что здесь можно умереть ограниченное количество раз. Новичкам тут дают две жизни, поэтому, кстати, к этому миру прилипло название «Мир второго шанса».

— Да уж, повезло нам, — нахмурился я, — Этот мир, случайно, не ваша работа?

— Нет, — еще больше сморщился Проспер, — Хотя, предлагали и мне, но я отказался. Не люблю всякие мутные схемы.

— И что будем делать? — спросила Рита.

— Во-первых, вооружимся, — ответил Яков, — Пока мы в этом... крематории... мы в безопасности, но выйдем отсюда — и без оружия станем легкой добычей. Во-вторых, нужно узнать, где здесь находятся стационарные телепортаторы, и попасть к одному из них. Кстати, за их использование придется немало заплатить местным воротилам. Налог на выход — так, кажется, это у них называется.