Оливия оперлась вытянутыми руками в стену, просто позволяя воде согревать ее тело, расслабляя мышцы. Девушка не знала, сколько она так простояла. Из раздумий ее выдернул будильник. Музыкальный центр был настроен на семь утра, так что бодрый рок начал разноситься по всей квартире. Сколько раз на нее жаловались соседи за ранний подъем!

Песня не проиграла и минуты, когда все затихло. Сердце Оливии пропустило удар. Итан проснулся. Разговора так и так не избежать, но почему так быстро? Чем-то шурша, мужчина, тихо матерясь, зашел в ванну, включая воду в раковине. Оливия стояла молча, прислушиваясь к тому, как жадно он пьет. Она могла видеть через занавеску его силуэт. Как неловко мужчина сгорбился над раковиной. Наверное, если теперь они «в отношениях», это нормально, что он врывается к ней во время принятия душа?

- Твою мать, - простонал Миллер охрипшим голосом. Девушка видела, как он выпрямляется, очевидно, рассматривая себя в зеркале. После чего Оливия услышала, как захлопали дверцы ее шкафчиков.

- Эй, - возмутилась она. Это уже переходит всякие границы! - Шариться по чужим шкафам - это слишком.

Миллер замер. После чего отдернул разделяющую их шторку. Увидев Оливию, которая на автомате попыталась прикрыть руками грудь и неловко отвернуться, Итан моментально задернул занавеску обратно.

- Стоун! - гаркнул он. - Ты что здесь делаешь?

- Моюсь, - ответила девушка невозмутимо. Хотя слова давались с трудом. Опять «Стоун»? Никаких «Лив», «колючек»? - А вообще вы в моей квартире.

- Почему я раздет?

- Это вы у своего внутреннего эксгибициониста спросите, - ответила Оливия. «Он ничего не помнит?», - не верила она своим ушам.

- И мы с тобой?...

Девушка отдернула штору, чтобы посмотреть в лицо Итана, все еще не доверяя его «провалу в памяти». Ее тело по-прежнему оставалось скрыто занавеской. Миллер даже не смотрел в ее сторону, усевшись на унитаз. Из спальни он пришел, замотанный в простынь с ее кровати.

- Ничего не было, - твердо ответила Оливия, возвращаясь к принятию душа. От этих слов внутри неприятно кольнуло. Она просто гребанная трусиха, которая ловко избегает неприятной действительности. Но раз Итан ничего не помнил после такого количества спиртного, разве ей стоит усложнять... всё? В конце концов, если их ночь что-то да значила, он бы не забыл.

Оливия прикрыла рот рукой, чтобы не застонать. Она чуть опять не совершила ту же ошибку, что и десять лет назад. Отношения - это не для нее. Сейчас Миллер придет в себя и покинет ее квартиру. И ничего не было.

- А что твой парень? - Оливия видела в отражении зеркала, как Итан задумчиво коснулся двух зубных щеток в стакане. Стив иногда оставался ночевать в квартире, так что его зубная щетка давно поселилась рядом с щеткой Оливии. На всякий случай. Итан же сделал свои выводы.

- Он... в отъезде, - соврала первое, что пришло в голову девушка, выдавливая шампунь на ладонь. Намыливая волосы, Оливия гадала. Итану сейчас настолько с похмелья плохо, что он даже не пытается приставать к ней? Черт, да она же стоит голая с ним в одной маленькой ванной, их разделяет тонкий кусок пластика. Или же он получил, что хотел ночью, и теперь с него хватит?

- Где у тебя аспирин?

Оливия подняла бровь. Он все еще сидит там? Пора бы и стерву включать, пока начальник окончательно не расслабился.

- В аптеке, - отрезала девушка. Так ей становилось проще. Железная броня возвращалась на место. А значит, ее больше ничто не затронет.

- Стоун, - Итан прокашлялся. - Слушай. Мы же с тобой взрослые люди...

«В теории», - подумала про себя Оливия.

 - Ты же понимаешь, что я вчера перебрал. И чтобы я там не сделал или не наговорил - не имеет значения?

Да, точно. Ничто из того, что между ними произошло - не имело значения.

- Миллер, у меня тут не ночлежка для обделенных. Кофе на кухне. Одежду свою сами ищите. Надеюсь, что когда я выйду из душа, вас в моей квартире уже не будет, - произнесла Оливия, отчеканивая каждое слово.

«Сейчас посмотрим», - пообещала себе девушка, - «Как у него инстинкты срабатывают на мои «колючки»». Как ночью, она перед ним распинаться точно больше не будет. Если он действительно забыл этот позор - то только к лучшему.

Мужчина ничего не ответил, а просто покинул ванную, прикрывая за собой дверь. Стиснув зубы, Оливия закрыла глаза. Досчитала до десяти. Все хорошо. Она просто чуть не сделала очередную ошибку. Ничего не меняется. Все как прежде. Итан уйдет, и вся эта история забудется.

Ничего не было.

Выходя из душа, Оливия застала пустую квартиру. Миллер ушел. Даже кофе не выпил. Девушка подошла к входной двери, чтобы запереть замки. А потом вспомнила.

Презерватив.

Он же должен был остаться. Пробежав в комнату, девушка осмотрела пол. Перевернула одеяла и простыни. Залезла под кровать, проверила каждую мусорную корзину в доме.

Ничего не было.

Ни презерватива, ни обертки от него.

Все Миллер помнил. Или не помнил, но знал, что у них был секс. Раз забрал с собой прямое доказательство. А значит...

- Сука... - выдохнула Оливия в пустоту. Просто попользовался. Хотя, в принципе, чего она ожидала? Он игрок. Потешил азарт - и свалил. Интерес перегорел, а выпивка - стала отличным поводом, чтобы не продолжать общение. Ничего не помню - ничего не было. Черт, наверное, он и пьян-то не был, а устроил весь этот спектакль, только чтобы она его подпустила.

Идиотка.

Стоун не было. Она словно растворилась в работе, и Итан уже больше месяца не мог ее выловить. С того раза, как перебрал на вечеринке. Черт, он ни хрена не понимал. Оливия ни хера ему не объяснила, просто выпроводив его из квартиры. Возможно, если бы в тот момент его голова так адски не раскалывалась, он бы и остался, чтобы настоять на разговоре. Но, черт возьми, он был практически уверен, что сдохнет в то утро. Давно он так не напивался. И тело болело так, будто его ногами били. Хотя, это же Стоун. Она могла. Так что Итан принял стратегическое решение свалить, пока не придет в себя, чтобы нормально поговорить со своей колючкой. Если бы она в тот момент опять начала на него кричать, один из них точно бы не пережил это утро.

Какого хрена он вообще делал в ее квартире? Если подумать, Итана не сильно удивляло, что он отправился именно к ней. Оливия, мать ее, уже давно превратилась в навязчивую идею. Вероятно, автопилот, сработавший в отключившихся мозгах, направил его к самому желанному. Только что происходило потом?

Хотел бы Итан знать. Только источник ответов упорно его избегал. Все выходные после рождества телефон Оливии был выключен. Миллер решил, что разумнее поговорить с ней в понедельник на работе. Она чуть остынет, может он что-нибудь вспомнит. Даже подготовил целую артиллерию подарков «Извини, что напился». Варианты развития событий множились в его фантазии с каждым днем. От «извини, что заблевал твой ковер» до «прости, я, блядь, вообще понять не могу, чего ты от меня хочешь».

Но оказалось, что Стоун просто не вышла на работу. Ее помощник сообщил, что она в отпуске, который Миллер ей обещал. На рабочий телефон девушка не отвечала. Удалось ли ему хоть раз застать ее дома, Итан не знал. Дверь никто не открывал.

Через две недели отпуска девушка так и не появилась. На телефоне срабатывала переадресация на голосовую почту, весь ее отдел принимал запросы за свою начальницу. У Стоун находилось тысяча дел, которые нужно было делать вне офиса. Она отвечала на почту, но только по рабочим вопросам.

Итана это раздражало. Руки опускались. Он не понимал, почему женщина, которая навязчиво снится ему каждую гребанную ночь, избегает его. Он же не мог сделать ничего столь ужасного, чтобы она себя так вела. Или мог? Черт, Итан даже думать не хотел о подобном. Ну не изнасиловал же он ее, в конце концов! Блядь, да он бы в жизни не посмел... И потом, это же Стоун! Если бы он вел себя как-то неподобающе, наверняка, с утра проснулся бы... без почки, например? Или без своих яиц. Если бы вообще проснулся... С нее станется. Квартиру он ей тоже не портил. Вроде. Опять же, Оливия бы высказала. Но нет. Она его избегает. Черт возьми, да что он такого натворил?