— Я уже уезжаю, — сообщает он дочери. — Если что-нибудь нужно — звони в любое время мне или Алиму.

Несмотря на сдержанность, в его голосе проскальзывают теплые нотки по отношению к дочери.

— Мне что-нибудь нужно, — смеется Лера. — Подкинешь Нину до города?

— Не нужно! — почти выкрикиваю я, проливая чай на стойку.

Лера хватает салфетки и предотвращает тотальную катастрофу. Тело покрывается липким потом, а сердце часто барабанит в грудной клетке. Нервы напряжены, и в организме будто запущен бомбовый механизм: ещё немного и я взорвусь, поведу себя неадекватно и выдам с потрохами.

— Зачем тебе вызывать такси, если отец все равно направляется в город? — скептически приподымает бровь Лера.

— Пожалуйста… — шепчу почти беззвучно. — Я сама доберусь.

Лера качает головой и недовольно поджимает губы. Она не привыкла, когда ей отказывают.

— Хорошо, — неожиданно соглашается Андрей. — Буду ждать в машине, Нина.

Он так выразительно произносит моё имя, что на коже тут же появляются мурашки. Звук удаляющихся шагов ни на секунду не дает расслабиться или прийти в себя, потому что я знаю — сейчас мы окажемся вдвоем. В одном салоне автомобиля. Как и тогда.

Лера выходит проводить меня на крыльцо. Обнимает на прощание и просит позвонить, как только я доберусь.

Увидев припаркованный у дома автомобиль, направляюсь к нему на ватных ногах. Это не тот самый, на котором мы ехали из клуба в квартиру. Другой.

Забравшись на заднее сиденье, выпрямляю спину и стараюсь не смотреть на Андрея, но знаю и чувствую, что он смотрит на меня в зеркало.

— Пристегнись, — произносит он и резко срывается с места.

Послушно следую его совету, кладу на колени вспотевшие ладони и непроизвольно встречаюсь с ним взглядами. Я вижу в зеркале только глаза: темные и пронзительные. Хочу отвернуться к окну, как вдруг слышу его голос:

— И всё же тебе не двадцать пять.

***

— Мне девятнадцать, — с трудом выдавливаю я и все же отворачиваюсь к окну.

— Я догадался. Хорошо хоть совершеннолетняя.

Я слышу, что Андрей улыбается. Представляю, как под его глазами появляются мелкие морщинки, а глубокая складка между бровей разглаживается. Но посмотреть на него все же не решаюсь — в слишком щекотливой и неловкой ситуации мы оказались.

Через несколько минут езды в тишине в голову приходит шальная мысль рассказать Андрею о том, что я беременна. Но позже одергиваю себя и злюсь за собственную глупость. Ну и что я скажу ему? Кажется, после той ночи я жду ребёнка? «Кажется», потому что на тесте только слабая вторая полоска, и я не уверена в этом точно. Ересь. Детский сад. Никакого доказательства того, что тот дешёвый тест показал правильный результат, у меня нет. До тех пор, пока я не буду уверена в этом наверняка, не стоит и дёргаться.

— Тебе куда? — подаёт голос Андрей.

— Мне до самой ближайшей остановки городского транспорта.

— Адрес, Нина, — требует он.

— Ворошиловский проспект, — бормочу себе под нос.

Наш район самый убогий в городе, а дом, в котором я живу, построен ещё в шестидесятых годах. Не слишком хочется, чтобы Андрей подумал, что я нищенка, которая общается с его дочерью только ради денег или другой выгоды. К тому же ему придётся накинуть немаленький круг, чтобы добраться до моего дома.

— Это за мостом? — спрашивает Андрей.

— Да, сразу же за ним.

Бросаю взгляд в зеркало и, пока он не видит, начинаю рассматривать почти забытые черты лица: чёрные брови, такого же цвета ресницы и небольшую горбинку на носу, которая ему невероятно идёт.

— Я тоже там жил когда-то, — неожиданно произносит Андрей и ловит меня за подглядыванием.

Краска приливает к лицу, а от карих глаз, устремлённых прямо на меня, начинает бешено подскакивать пульс. Я ведь думала, что больше никогда в своей жизни не увижу его. Думала, что не бывает таких случайностей: неожиданных и немного нелепых. Возможно, встретившись при других обстоятельствах, каждый из нас вел бы себя иначе.

— Правда? Тоже за мостом? — спрашиваю у Андрея тихим голосом.

Мы уже почти приближаемся к моему дому. И в этот момент я начинаю отчётливо понимать, что не хочу прощаться с Андреем. Это всё? Он подкинет меня домой и уедет в аэропорт? Даже не спросит, почему я тогда сбежала? Непоследовательная и глупая ты, Нина.

— За мостом, — кивает Андрей. — В серой блочной пятиэтажке.

— Давно?

— Ты, наверное, тогда ещё не родилась.

Подкол засчитан, потому что я смущаюсь и опять вспоминаю о разнице в возрасте. Лет двадцать. Минимум. Нужно будет точнее спросить у Леры, сколько лет её отцу. А ещё чем он занимается и как надолго улетел за границу. Мне теперь почему-то хочется знать о нем гораздо больше. Почти всё. Несмотря на то, что разум твердит — не надо.

Андрей плавно притормаживает у подъезда и выходит из салона первым, а я следом за ним. Он медленно обходит автомобиль и направляется ко мне. Сердце не бьется, нет. Оно выпрыгивает из груди и учащённо тарахтит.

Андрей останавливается напротив и прикуривает сигарету. Мне приходится задрать голову вверх, потому что он правда очень и очень высокий. А в ту ночь мне этого не показалось.

— Как ты?

— Всё хорошо. Не беспокойся.

Я сразу же понимаю, о чём он. Он трахал меня грубо и без долгих прелюдий, вызывая боль и слёзы. Андрей был напичкан адреналином и не слишком заботился о моих ощущениях. К тому же я соврала ему о возрасте, и Андрей даже подумать не мог, что трахает девственницу. Лишь когда увидел кровь, осознал и в следующий раз вёл себя осторожнее.

— Как твоё ранение? Ты обращался в больницу? — спрашиваю обеспокоенно.

В этот момент понимаю, что не хочу его отпускать. С Андреем хорошо и приятно вот так просто стоять и болтать.

— Нет, Нина, — усмехается он. — Не обращался. Мне не стоило высовываться тогда.

— Очень жаль. Наверное, остался большой шрам?

— Переживу. Не первый у меня.

Под единственным фонарём в нашем дворе замечаю сутулый силуэт матери. В это время она обычно возвращается с работы. Мать будет в шоке, когда увидит меня с таким взрослым мужчиной возле его шикарного авто. Обязательно обзовёт проституткой и опозорит перед Андреем. Я не могу этого допустить… Хватит, что я уже перед ним опозорилась, назвав точный адрес.

— Спасибо, что подвёз, но мне пора, — с трудом выдавливаю из себя слова прощания.

Андрей слабо кивает и выбрасывает окурок в урну.

— Мне тоже пора в аэропорт. Береги себя, Нина, — произносит напоследок он.

Его автомобиль резко срывается с места, поднимая пыль во дворе. Секунда… и больше ничто не напоминает о том, что он здесь вообще когда-то был.

Слёзы почему-то подкатывают на глаза, и хочется броситься за автомобилем, остановить Андрея и ещё немного поговорить. И да, я отдаю себе отчёт в том, что мне с ним ничегошеньки не светит. Та ночь была случайностью, наваждением, мороком. Андрей ничего мне не обещал, а я и вовсе бежала, испугавшись. Теперь мне остаётся лишь в красках вспоминать детали.

— Вот урод, такую пыль поднял, — бормочет себе под нос мама, останавливаясь у подъезда. — Людей без авто вообще за людей не считают!

— И тебе добрый вечер, — шмыгаю носом и вытираю рукавом слёзы.

Как же ты не вовремя появилась, мама… Если бы ты только знала.

— Нинка! Ты что, только домой вернулась?

— Да, сегодня получилось поздно, — пожимаю плечами.

— И ужин не приготовила? — возмущается мама, сбивая весь мой романтичный настрой. — Ну, спасибо тебе, дочь. Удружила!

***

— Как вчера доехала? — спрашивает Лерка, когда мы встречаемся с ней в стенах университета.

Она целует меня в обе щёки и садится рядом. Подруга немного опоздала, и я догадываюсь, почему. От неё веет легким перегаром. Наверняка после того, как её отец улетел по делам, она позвонила подругам и уехала тусить. При всей общительности и взбалмошности у Леры мало настоящих друзей. Во всяком случае, именно так она говорит. А ещё то, что я не такая, как остальные. Более настоящая, порядочная и честная, и ей со мной легко, как ни с кем другим. И почему-то сейчас, вспомнив об этом, я испытываю чувство вины за то, что у меня появилась тайна, о которой Лере лучше не знать.