В дверь постучали, и, дождавшись разрешения, в спальню осторожно просунулась светлая голова.

— Мастер, вы просили заживляющую мазь, — чуть смущённо начала Лира и тут же заметила Роанну.

— Ронни! — её глаза мгновенно зажглись радостью, и Гидра поняла, насколько сама успела соскучиться. Она сорвалась с места, и подруги самозабвенно обнялись. От Лиры пахло какими-то травами, впрочем, как обычно, шампунем и столовой.

— Что ж, оставляю вас, — добродушно произнёс Эридан и кивнул Лире в знак благодарности.

— Когда ты вернулась? Риз уже на стенку лезет, я его случайно увидела в зале, так он себе все кулаки в кровь разбил. Сказал, Эридан приказал не попадаться ему на глаза.

Роанна машинально слушала, кивала и представляла себе Ризана, такого родного, знакомого, разбивающего руки с досады от того, что не может быть с ней. И всё смущение и стыд мгновенно испарились, оставив только желание поскорее его увидеть.

— А где он сейчас?

— Там же, надо думать. Позволил мне обработать руки, но в медотсек не пошёл, — проворчала Лира.

— Я…

— Да, само собой, — Лира хихикнула, — я скажу всем, что ты в порядке.

Роанна сорвалась с места, бросившись в тренажёрный зал, отчего-то мгновенно поняв, какой именно зал Риз выбрал, чтобы выпустить пар.

Удары и короткие яростные восклицания она услышала за несколько метров — дверь была прикрыта неплотно.

Ризан заметил её не сразу, занятый тем, что вымещал злость на каменной стене. Там, куда он наносил удары, покрытие уже изрядно потрескалось и покрылось кровавыми разводами. Кровоточила, впрочем, не стена.

— Риз, хватит, — негромко попросила Роанна, но он услышал. Стремительно обернувшись, Ризан секунду недоверчиво смотрел на неё, прежде чем сорваться с места и схватить её на руки, закружив в воздухе.

— Вернулась, — шепнул он с таким облегчением, что Гидра ощутила вину от того, насколько долго оттягивала момент встречи.

Аккуратно опустив Роанну на пол, Риз отстранился на длину вытянутых рук, продолжая сжимать её плечи.

И тут Гидра сообразила, что впустить Лиру с мазью-то она впустила, а вот воспользоваться той самой мазью совершенно забыла.

И теперь каждый кровоподтёк, каждый отпечаток пальцев, напоминающий о бурной ночи с Палачом, предстал взгляду Риза. Он, хмурясь, глазами исследовал всю открытую поверхность тела, и наконец поднял взгляд на её лицо.

— Кто это с тобой сделал? — снова очень-очень тихо, буквально на грани слышимости, спросил он, и Роанна испугалась. Разумеется, говорить она не собиралась, но вдруг он догадается сам? Что если видел, с кем она уходила или пришла?

— Неважно. Теперь всё, — торопливо пробормотала Гидра, схватив ладонями смуглое лицо и заставляя встретиться с ней взглядами.

— Я узнаю и убью его, — спокойно, гораздо спокойнее, чем ожидала Роанна, пообещал Ризан.

Гидра понимала, что если Риз захочет, то узнает. Ведь это тот самый мальчишка, что выяснил когда-то названия всех созвездий. Узнает и о Палаче. Вот только убьёт этим не его, а себя.

— Нет, — с нажимом произнесла она, — ты не должен пытаться узнать. Это не имеет значения. Это ничего не значило.

Роанна понимала, что кривит душой, говоря, что Итан ничего для неё не значит, но, кажется, прозвучало достоверно.

— Ро…

— Я вернулась. Давай просто сделаем вид, что ничего не произошло.

— Я должен сделать вид, что мою девушку никто не насиловал? — с долей мрачной иронии уточнил Ризан.

— Никто меня не насиловал, — сквозь зубы процедила Роанна, — знаешь… хрен с тобой, Риз. Хочешь правду, я тебе скажу. Если ты никогда раньше не задумывался, почему на Испытаниях мы ни разу не встали против друг друга, то сейчас самое время.

Ризан недоумённо повёл головой.

— При чём здесь?.. Я думал, Эридан…

— Эридан сказал, что если я его об этом попрошу, он поставит нас друг против друга специально… И я решила искать другой способ.

Риз кивком попросил её продолжать. По тёмным глазам было видно, как напряжённо он обдумывает сказанное.

— Способ я нашла. И цена за это не так уж высока, — твёрдо закончила Роанна.

— И за все годы ты не нашла минутки сказать своим друзьям, что заключила сделку с?.. — Ризан сделал паузу и со вздохом добавил, — думаю, вариантов тут не много. С Палачом.

— Не вижу смысла всем шестерым мучиться моральными терзаниями, если можно просто оставить всё при себе, — Роанна подняла подбородок, с вызовом взглянув на Риза.

— Ну конечно. В этом вся ты, — сухо бросил Ризан.

— Ну сказала бы я сразу, что с того? Ты бы отказался? И подставил нас всех? Если бы тебя поставили против меня? Или Лиры? Или Юнис? Твоя задетая гордость, Риз, не стоит ничьей жизни.

— Моя задетая гордость? — едко повторил он, поднимая брови, — и ты предлагаешь просто сделать вид, что ничего не произошло? А если я не хочу?

— Не хочешь брать использованные вещи? — Роанна приподняла брови ему в тон, и Риз поморщился.

— Не передёргивай. Ты не вещь.

— Приятно слышать, — ровно ответила Гидра.

Ризан вздохнул и осторожно притянул её ближе, прижимая к своей груди.

— Я люблю тебя, — совершенно буднично, без малейшего пафоса и прелюдий, сказал он.

Роанна замерла. Дыхание перехватило от того, насколько эти слова резонировали с её собственными чувствами.

И то, что она никак не могла заставить себя сказать Итану, вырвалось само собой:

— И я тебя люблю.

— А ты никогда не задумывался, кем был в прошлой жизни? — с любопытством спросила Роанна, проводя ладонью по груди Риза, шероховатой от шрамов. Толстые и совсем незаметные, они пересекались, сплетались, одни обрывались, другие тянулись дальше, к шее или поясу. Раньше, в первые годы обучения, будущие наёмники бегали к медсестре сводить каждый, самый мелкий шрам, боясь, что если промедлят хоть день, ничего уже не получится. Позже пришло понимание, что свести можно что угодно, даже шрам с самого рождения, и цепочка очереди в медотсек иссякла — всё равно все следы травм сведут разом при выпуске.

И только Ризан никогда принципиально не свёл ни одного шрама. Он этим не гордился, не демонстрировал особенно впечатляющие, а если случайно давал кому-то увидеть, то морщился и сразу прятал. На смуглой коже каждая самая тонкая ниточка выделялась очень чётко.

— Нет, — честно ответил Риз на вопрос, который сама Гидра уже успела забыть.

Они лежали в тренировочном зале на сложенных друг на друга матах. Они использовались только на первых годах обучения, поэтому были пыльными и пахли сыростью.

Ризан всегда был воином, суровым, жёстким, добивающимся цели, чего бы это ни стоило. И тем сильнее было удивление Гидры, что при всём при этом Риз не оставил ей ни одного синяка. Он касался её с такой непередаваемой мягкостью, словно боялся сломать.

Роанна сладко потянулась и зевнула, чихнув от поднявшейся со старых матов пыли. Ризан рассмеялся и звонко чмокнул её в нос.

— Ты такая милая, когда…

— Когда? — с любопытством уточнила Роанна, садясь на колени и отбрасывая влажные волосы на спину.

— Сейчас, — Риз ухмыльнулся краем рта, ловко уходя от ответа, и протянул руку, касаясь её живота кончиками пальцев, — знаешь, однажды я видел озеро.

— Озеро? И что? — удивлённо переспросила Гидра, оглядываясь в поисках своей одежды. Казалось, и было-то её совсем немного, но каким-то образом повсюду, куда хватало взгляда, она замечала то майку, то носок, то топ, свешивающийся с турника.

— Ничего. Рядом с ним так… спокойно, — голос Ризана, вернее, тон, заставил Роанну отвлечься и взглянуть на него. Она чуть склонила голову, улыбаясь. Такого мечтательного выражения она, кажется, не видела на лице Риза никогда.

— Представь — ты стоишь на берегу, а вокруг никого, только огромная поверхность воды. Ты смотришь на неё, и всё в мире кажется не таким хреновым.

— Не думала, что ты такой философ, — Роанна намеревалась сказать это с ехидцей, но получилось почему-то, скорее, грустно.