Он похвалил Мэйтлэнда за его быстрые и решительные действия во время спасения Дианы.

– Я видел раньше, как это делают, Ваша Светлость, – ответил Роджер. – Так что мне не пришлось ничего придумывать. Однажды так, с помощью ветки, я спас свою любимую борзую. Будем надеяться, что мисс Трэвис не заболеет и с ней все будет хорошо. Вода была ледяная!

Прежде чем герцог успел ответить, в комнату вошла леди Стаффорд. Она поблагодарила их обоих за оказанную помощь и уселась в кресло-качалку.

– Слава Богу, что вы оказались поблизости! – сказала она. – Что касается Грегори… Надо, чтобы Реджи проучил его как следует. Грегори не стал ждать, когда проверят лед, а Диана, конечно, не знала, что в том месте, где она провалилась, озеро замерзает не сразу.

Клэр спросил, как чувствует себя Диана, и леди Стаффорд ответила, что девушка уже спит и вроде бы все обошлось.

– Вот видите, я же вам говорила, Клэр! – проговорила Корнелия. – Столько шума из ничего! Все из-за детских шалостей. Это так скучно! Давайте поговорим о чем-нибудь еще. Вы приглашены к Барклаям завтра вечером? Весь Стаффорд-Холл там будет!

Герцог сказал, что увидит их завтра на приеме, встал и откланялся. Корнелия провожала его, непрерывно болтая о племяннике леди Барклай, который недавно приехал из Лондона.

Когда дверь за ними закрылась, леди Стаффорд с тревогой посмотрела на Роджера Мэйтлэнда, который стоял у окна, потирая рукой подбородок и о чем-то глубоко задумавшись.

– О Боже мой! – воскликнула она и всплеснула руками. – Я знаю… Что же теперь делать! Боже, кажется, я наговорила лишнего…

Роджер подошел и поцеловал ее в щеку.

– Не волнуйтесь, тетя. Когда Корнелия отказала мне в прошлом году, я был сражен, признаюсь. Я понимал, что она ищет себе кого-нибудь получше и что любовь не входит в ее расчеты. Однако мне было трудно пережить. Но потом я понял, что избежал огромной опасности. И теперь я ничего не имею против того, чтобы за ней кто-нибудь ухаживал. Если герцог хочет, пожалуйста – с моего благословения.

Он еще раз поцеловал свою тетю и вышел из комнаты, не слыша, как леди Стаффорд тихо произнесла:

– Но я уверена, что он тоже ее не хочет. И как это печально для Корнелии, если я права…

Действительно, прошлой весной Роджер Мэйтлэнд просил руки у Корнелии Понсонби, и она ему тогда отказала. Корнелии он нравился. Он был из хорошей семьи. Кроме всех прочих достоинств, он был к тому же и очень богат. Но леди Корнелию никак не устраивала перспектива стать просто «миссис». Фактически по этой причине она отказала уже пяти кандидатам.

Когда Корнелия встретила герцога, она знала, что все, что ей потребуется, это терпеливо ждать. Герцог не шел ни в какое сравнение с остальными. Она не питала к нему нежных чувств – не больше, чем к Роджеру, и даже, можно сказать, что еще меньше. Корнелия подозревала, что Клэр будет трудным мужем, нелегко поддающимся дрессировке. Тем не менее она решительно намеревалась приручить его. Она знала, что красива, и недоумевала, как герцог может устоять против ее чар, ведь ни один мужчина еще перед ней не устоял. Бедный Роджер не смог отказать себе в удовольствии видеть ее даже после того, как она ответила ему «нет». Он так безумно любит ее! Надо оставить ему надежду. В конце концов, он красив, и чем больше красивых мужчин будет кружиться вокруг нее, тем лучше!

Может быть, тогда герцог поторопится с предложением, испугавшись, что Роджер Мэйтлэнд перейдет ему дорогу. Именно по этой причине она флиртовала со своим кузеном весь вечер на приеме у леди Барклай.

Но Корнелия не догадывалась, что ее тактика не приносит ей успеха. Ее бывший кавалер, хоть и был с ней предельно вежлив, успел переменить свое решение.

А герцог не обращал внимания на то, с кем она флиртует, и был только рад, что его оставили в покое.

Дианы не было на приеме. Клэр подошел к Энн и спросил, как чувствует себя ее сестра.

– У бедняжки Ди жуткая простуда, Ваша Светлость, – ответила Энн.

Герцог внимательно посмотрел на нее, но не обнаружил следов волнения на ее лице.

Он успокоился, решив, что болезнь Дианы не настолько серьезная. Много часов он провел в тревоге, думая о Диане, и удивлялся самому себе. Это было так не похоже на него.

– Какой неприятный случай! Можно считать, что ей еще повезло, не так ли?

– О конечно, но она сама так не считает. Диана очень редко болеет. Я надеюсь, что ее болезнь не продлится долго и она скоро выздоровеет.

К сожалению, это было не так.

Диана не только пропустила этот прием, но и следующий. А также она не принимала участия в катании на коньках, которое устроила ее сестра.

Энн была с ней все утро, когда в комнату доставили огромный букет цветов. Почему-то Диана сердито смяла карточку, которая была в букете, и побледнела.

На все вопросы сестры Диана отвечала очень уклончиво, а потом постаралась переменить тему.

Когда сестра ушла, она расправила карточку герцога и снова ее прочитала. Возмущению Дианы не было предела. Текст начинался с формального пожелания быстрейшего выздоровления, но дальше шли такие слова:

«Не то, чтобы я был против того, чтобы женщина дрожала в моих руках, но я предпочитаю, чтобы это было от восторга. Может быть, в следующий раз?»

Очень остроумно! «Дрожала от восторга», действительно! Она удивлялась тому, зачем так заботливо разглаживает карточку и кладет ее на самое дно своей шкатулки с драгоценностями. Да просто для того, чтобы никто не увидел ее и не прочитал, сказала она сама себе.

Состояние здоровья ее заметно улучшилось. Однако простуда еще мучила ее. Нос был красный, глаза слезились, и она все время чихала.

Леди Стаффорд, конечно, правильно делала, что не позволяла ей выходить из комнаты и даже запрещала спускаться на первый этаж. А уж о катании на коньках не было и речи.

Подойдя к окну и посмотрев на озеро, Диана не могла удержаться от вздоха.

Даже отсюда было видно, как всем весело кататься на коньках. Она заметила, что то место, где она провалилась под лед, было отмечено высокими шестами. Между шестами была натянута веревка. Это было сделано для того, чтобы никто из катающихся не заехал случайно на тонкий лед.

Она увидела Гарри, который красиво сделал крутой разворот. И подумала, что Грегори, наверное, сейчас тоже смотрит из окна. Грегори был наказан за непослушание. Когда он пришел к ней на следующее утро после злополучной истории, у него было такое бледное испуганное лицо! Леди Стаффорд схватила его за плечи и потребовала, чтобы он извинился. Диана тут же сказала Грегори, что она на него не обижается.

Теперь она не была так в этом уверена. Ей очень хотелось покататься вместе со всеми.

В это время раздался стук в дверь. Диана подумала, что это пришел Грегори. Мальчику, наверное, скучно одному.

Диана села в кресло у камина и крикнула:

– Входите!

Дверь открылась. Но на пороге возник не двенадцатилетний мальчик, а взрослый мужчина. Это был герцог Клэр собственной персоной.

Диана вздохнула, потом чихнула и закрыла лицо платком. Герцог подошел к ней и спросил, как она себя чувствует.

– Зачем вы здесь? – воскликнула она сердито. – Я ужасно выгляжу! – И снова чихнула.

– Будьте здоровы, – сказал Клэр, садясь напротив нее. – По тому, как вы чихаете, я вижу, что вы еще не вполне поправились. Мне очень жаль, и я очень расстроен.

– А что это вы так расстраиваетесь? – спросила Диана. – Вам-то можно кататься на коньках!

– Но я не могу поцеловать вас, милая Ди!

– Значит, есть хоть что-то хорошее в простуде. Потому что я не хочу, чтобы вы меня целовали.

Она увидела, что герцог собирается что-то сказать, и заметила опасный блеск в его глазах. Поэтому поспешила добавить:

– А что вы делаете в моей комнате? Вам известно, что вы не должны здесь находиться.

Герцог усмехнулся. Он знал, почему она так волнуется.