Горёхан обязана была не только знать ассортимент фирменных товаров, идущих на одежду нередко значительного количества членов семьи и работающих на нее, но и предусматривать заранее исключение всевозможных нарушений. Если же такое случалось — например, ученик являлся на рабочее место в хлопковом костюме фирмы, которая обычно поставляет материал для одежды тэдай (подручного продавца) или банто (продавца), то это влекло за собой самые серьезные последствия. Торговая фирма становилась объектом всеобщего обсуждения и осуждения, что, как правило, вело, несмотря на немедленное увольнение провинившегося, к подрыву репутации и, следовательно, урону в коммерческих делах.
Поэтому деятельность Горёхан не исчерпывалась причастностью к сугубо домашним делам — фактически женщина торгового мира Сэмба в немалой степени делила с мужем ответственность и за дела фирмы.
Своеобразный мир Осака — дайдокоро с его многовековыми традициями кварталов Сэмба дожил до предвоенного периода. В послевоенной Японии широкое строительство в центральном районе города «затопило» огромными многоэтажными сооружениями прежнюю Сэмба. Даже границы старой Сэмба, очерченной руслом Хорикава, исчезли — реку осушили, засыпали и на созданной таким путем территории возвели новый коммерческий центр с высотными универмагами. Вместо длинных торговых рядов — на узких улицах деревянной Сэмба — теперь расположились многоэтажные гиганты, вместо колоритной, декоративной пестроты норэнов — холодное сияние стекла и стали, гладкая поверхность стен.
Нелегкими путями шло формирование и развитие японской национальной архитектуры. Это нетрудно проследить на истории архитектуры Осака. Обратимся к середине XIX в… В то время на японские острова буквально обрушился поток буржуазной культуры Запада и отозвался в японской архитектуре длительным периодом подражания иноземным образцам. Средневековый город с его феодальными резиденциями и замками, узкими улочками, заполненными двухэтажными деревянными домами, совмещающими жилье и ремесленное или торговое помещение, уже не соответствовал новым идеалам страны, вступившей на путь капиталистического развития.
Правящая феодально-буржуазная группировка торопилась наверстать упущенное, и крупные города, включая столицу и Осака, стали быстро обрастать промышленными предприятиями. В Осака были снесены кварталы деревянных домишек на окраинах и в районе порта. За короткое время в городе выросли целые массивы четырех-пятиэтажных фабричных зданий из красного кирпича. Текстильные, шелкомотальные, шелкоткацкие, прядильные, хлопкоочистительные и хлопкоткацкие фабрики, предприятия тяжелой промышленности сомкнулись в плотную шеренгу, окаймляющую край городской застройки, а затем двинулись в наступление дальше, к центру города, кольцом сжимая традиционную часть с торгово-увеселительными кварталами и деловым районом. Их становилось все больше и больше, недаром уже в первом десятилетии XX в. Осака с его многочисленными заводскими трубами стали называть «городом дыма». Над Осака нависли черные облака, пропитанные дымом и чадом. В 1931 г. был принят закон «О засорении дымом». Так благодаря Осака началась борьба с засорением воздуха.
Строительство фабрик и особняков для новой буржуазной знати, зданий фирм и обширных торговых помещений осуществлялось в те годы в основном архитекторами западных стран — англичанами, французами и немцами. Английским инженером Уотерсом была построена первая в Японии кирпичная фабрика, поставлявшая новый строительный материал для многоэтажных зданий и в столицу, и в Осака, и в Иокогаму, новый город — поставщик шелка за границу.
И кирпичные фабричные корпуса, так же как и особняки с мощными каменными стенами, бронзовыми колоннами, увенчанными пышными капителями, были явлением, по существу, чуждым, ранее несвойственным японскому городу. Здания с неподвижными громоздкими стенами и узкими проемами окон в корне отличались от деревянных традиционных построек с каркасной, легко пружинящей конструкцией, наиболее целесообразной при постоянных подземных толчках и влажности.
Архитектурная школа Японии вступила в длительную полосу поиска. Перед архитекторами стояла нелегкая задача — найти новый облик города, совместить, казалось бы, несовместимое — дерево и бетон, бумагу и стекло, привычку и тяготение к традиционным помещениям и признание новых требований — обширных общественных объемов, свойственных капиталистическому городу.
Старые провинциальные города, в том числе и главный историко-культурный центр всей Японии, бывшая столица Киото, долго сохраняли свой традиционный облик. Зато самые крупные города страны, такие, как Токио и Осака, быстро восприняли новое и претерпевали разительные перемены. Так, в северной части Осака, в Кита, сносились квартал за кварталом старые рисовые склады, а на их месте вырастал деловой центр города — офисы промышленных компаний, различные конторы, многоэтажные здания банков, представительные помещения коммерческих фирм. В конце XIX в. главная улица Токио оделась в кирпич и стала «кирпичной Гиндзой».
То же самое произошло и в Осака — магистраль Мидосудзи, соединяющая северную, деловую часть города с южной, торговым и увеселительным центром прежнего феодального города, первой откликнулась на поток новшеств. Пяти-шестиэтажные здания из кирпича и камня составляли теперь ее новую красу и гордость. Подобное строительство широко захватило и другие районы. Так, в Минами (южной части города) вырастали особняки новой знати, купцов, разбогатевших на государственных поставках и ростовщических операциях, промышленников, строивших многочисленные весьма прибыльные предприятия.
Особняки буржуазии поднимали над низкорослой японской улицей свои массивные белые стены, отягощенные резными фризами, барельефами, лепными медальонами и бронзовыми украшениями. От немощеных улиц, от пестрого, шумного традиционного окружения японского города каменными стенами был отгорожен совсем необычный для японца мир — европейские интерьеры с мраморными лестницами и статуями, с золоченой мебелью, зеркалами, каминами, пышным, торжественным декором. «Зеленое ожерелье» — английские парки, японские сады окружали особняки. Нередко на обширных территориях старых феодальных дворцов размещались сугубо европейские здания. Так в те годы поступило одно из богатейших семейств в Осака — Сумитомо, построив на своей старой, принадлежавшей им со времен средневековья территории в окружении огромного пейзажного сада богатый дворец в западном стиле.
Наряду со строительством промышленных предприятий, новых особняков в послемейдзийском Осака начинается формирование совершенно нового типа жилья — многоквартирного доходного дома. Квартиры западного типа были рассчитаны на верхние чиновничьи слои, богатейших представителей коммерческого мира Осака, могущих позволить себе «диковинку» — западный интерьер.
Домовладение — сдача квартиры внаем — стало выгодной статьей дохода. Сокращение общественных функций жилища привело к повышению общего уровня его комфортабельности. Отопление, канализация, электричество стали непременными атрибутами доходной квартиры. Ее пространство отражало процесс дифференциации и специализации. Разделенная на две части, такая квартира как бы объединяла два мира — западный и традиционный — в западном интерьере. Выделялась деловая и гостевая зоны (кабинет и гостиная с мебелью в западном стиле). Размеры комнат явно отражали традиционное отношение к пространству в доме, где объемы, выделявшиеся раздвижными перегородками, никогда не были значительными. Но если пустой, свободный от предметов японский интерьер даже при незначительной площади имеет цельность облика, то комнаты западного стиля поражали отсутствием единого ансамбля и были перегружены большим количеством разнородных предметов. Само же пространство кабинетов, особенно гостиных, распадалось на множество зон, где механически объединялись предметы, разнообразные, но явно чуждые для глаза и вкуса японца.
Диваны и буфеты, массивные кресла-качалки, пуфы, столы, столики, шкафы, этажерки группировались здесь в «уютные» уголки. Мягкая, стеганая обивка диванов и кресел, украшенные кистями и бахромой бархатные и шелковые шторы, драпирующие окна, люстры с бронзовыми завитками в стиле барокко создавали впечатление пышного, «богатого интерьера».
