«Интересно, куда они пошли? — спросила сама себя девушка, рассматривая утренние предгорья. — Надо будет найти и вернуть плащ».

Увидев среди углей еще одну картофелину, Рей взяла ее в руки, но та оказалась слишком горячей.

— Ауч! — отдернув руки, воскликнула она.

Подув на обожженный слегка покрасневший палец, девушка покачала головой, осуждая свою небрежность и рассеянность. Рей взяла недогоревшую ветку, выудила картофелину на скалу и, присев на корточки перед ней, стала ждать.

Ждать пришлось недолго: пошел дождь — внезапный, сильный и противный. Спрятав картошку за пазуху, Рей поглубже закуталась в плащ и продолжила путь. «Я верну его потом», — решила девушка, понимая, что следующая встреча с Сигеру и Хьюгой может состояться очень нескоро, а искать их при такой погоде, когда до нужной горы оставался один не самый сложный перевал, — глупо. Просто-напросто глупо. Хотя и очень хотелось.

Оказавшись в пещере, Рей глубоко вздохнула. Наконец ей удалось прорваться сквозь бесконечную стену дождя. Ливень неистово хлестал горы, словно пытался смыть с них странный пепел, сыпавшийся с неба всю ночь.

Несмотря на плащ, Аянами все равно промокла до нитки. Даже «Ружье» нездорово потрескивало и давало искажения в получаемом сигнале. Глаза невыносимо болели, и давно уже ломило в затылке.

«Плохо. Лучше выключить его».

Осев на небольшой плоский камень, девушка положила на колени «Ружье» и вытащила из-за пазухи остывшую и слегка смятую черную картофелину, которую разломила на несколько частей.

«Не люблю я этого. Но лучше здесь, где никто не будет видеть и никто не потревожит».

Закрыв глаза, она на ощупь набрала нужную комбинацию клавиш, после чего в мозгу вспыхнул вопрос:

«Вы уверены?»

— Да, — сказала она, подтвердив свои слова нажатием последней клавиши. «Ружье» в отличие от Евы почти не воспринимало устные команды своего хозяина.

Сознание тут же поплыло, а перед глазами встала сплошная чернота.

«Ненавижу я это», — успела подумать девушка, прежде чем окончательно провалиться в беспамятство.

Маленькая девочка с синими волосами смотрела, как она сама бьется в припадке. Ей не было страшно или интересно — она просто молча наблюдала и ждала. Наконец припадок кончился, и седой старик проверил ее пульс. Покачав головой, он грустно посмотрел на девочку.

Девочка с синими волосами едва сдерживала себя. Хотелось кричать, орать, бежать. Но она стиснула зубы и старалась просто не думать об этом. Надо было пережить то, что происходило сейчас. Просто надо.

Вечность спустя все ушло, освободив место пустоте, но будто бы в награду она смогла открыть глаза и увидеть счастливое лицо старика, его слегка влажные глаза. Девочка лишь кивнула: «я смогла», — после чего уснула.

Девочка с синими волосами сидела в расщелине между двумя валунами и тряслась от холода и страха, прижимая к себе винтовку непонятной конструкции, которая была в несколько раз больше ее самой. Все пространство вокруг наполнял рев двигателей, рокотом авиамоторов и пулеметов. Гулкие взрывы и дрожь земли не прекращались ни на минуту. Где-то внизу — повсюду в этом мире, везде, кроме уютной расщелины — творилось нечто страшное.

Этим утром взрослые разбудили ее на рассвете и сказали куда-то идти, дав «Ружье», которое она едва могла держать на руках. Как только она смогла забраться на уровень первого перевала, все и началось: первым обрушилось грохочущее небо. Инстинктивно девочка забилась в расщелину, ища там укрытие и защиту.

Сколько продолжался бой — она не знала. Лишь чувствовала, что один враг сменился другим — более страшным, и с этим врагом бились уже все. А потом все стихло, и с неба посыпался пепел — белый пепел с отвратительным запахом. Пепел сменился снегом, и стало очень холодно, а она все не могла заставить себя выйти из убежища.

— Ну ты и жалкая, — сказала рыжеволосая девушка, появившись прямо перед ней. — «Ружье» тебе для того чтобы мышцы качать и мозги выжигать?

Девочка лишь всхлипнула, а рыжая задрала нос:

— Да что с тобой говорить? Йокай!

— Посмотри, какая прелесть, Сигеру, — с улыбкой на лице сказал мужчина, заглянув в расщелину.

— Милашка. У тебя просто нюх на миленьких девочек, Хьюго, — рассмеялся второй повстанец, подойдя к синеволоске, которая исподлобья смотрела на двоих мужчин и крепко прижимала к себе «Ружье».

— Проголодалась, наверное, — хмыкнул Сигеру и протянул девочке еще теплую картофелину.

Рей открыла глаза и увидела перед собой одну плывущую пелену. Пелена была непроглядной, молочно-белой и сплошной. Иногда сверху вниз проскакивал серый «снег» помех.

«Ударило по глазам. Это плохо. Я не смогу идти. Надо ждать еще».

Хоть пещера и была довольно теплой, но мокрая одежда неприятно холодила, да и есть уже хотелось. Ощупав пространство перед собой, Рей нашла раскрошенный заранее картофель и взяла маленький кусочек. Отправив его в рот, она едва смогла прожевать комок: во рту при всей влажности воздуха угнездилась настоящая пустыня. Так пришло еще одно желание: хотелось пить. Надо было всего-то подняться и сделать пару шагов, чтобы оказаться за пределами теплой пещеры, чтобы попасть в дождь, которым можно утолить жажду. Но ноги не слушались. Рей честно убеждала себя, что дождь все еще активный, и пробовать его на вкус пока не стоит. Получалось скверно, но все же получалось.

«Это пройдет. Еще часа через два. Или три».

Надо было просто подождать, а ждать Аянами умела. Она просто сидела и слушала, как капли дождя выбивают безумный, но в тоже время осмысленный ритм. Это было как в бою: во всеобщем хаосе можно выделить закономерности и использовать их для своих целей.

Время шло. Дождь то утихал, то шел в наступление с новой силой, а правая рука отламывала от раскрошенного клубня кусочек за кусочком и отправляла их в рот. Холодные, сухие, но в тоже время сладковатые — они почему-то несказанно радовали Рей. Радовали, как Сигеру и Хьюга, шатающиеся по горам. Как Аска, растормошившая ее быструю, но размеренную жизнь. И как Юй, которая просто была добра к ней всегда. И как старик Фуюцки, который ждал ее.

— Кто там? — испуганно донеслось откуда-то из глубины пещеры.

Девушка через силу повернула голову, и тут же луч света больно ударил по глазам. Свет прорвал сплошную пелену, свет больно резал глаза, не давая зрению ничего, кроме боли.

— Аянами? Ты?!

Не различая образов, Рей не могла сказать, кто перед ней, да и голос она не узнала. Но поскольку сама была абсолютно беспомощна, то просто кивнула.

— Господи, слава богу, ты пришла, — протараторил женский голос. — Генерал весь извелся, после того, как мы не смогли наладить связь с двумя базами. Сколько пальцев видишь?

Все плыло перед глазами, а быстрая речь воспринималась просто отвратительно.

— Я… Пока не вижу, — ответила Рей заплетающимся языком.

— Господи, да на кого же ты похожа, — не унималась незнакомка, — вся чумазая, мокрая. Ты ведь так заболеешь.

«Заболею… Она из постоянных жителей лагеря, никогда не была ни в дозорах, ни в рейдах. Кто она?»

— Все в порядке. Мне нужна пара часов.

— Вот, пей.

Рей буквально запихнули в рот горлышко фляги, и там оказалась чистая вода, от которой она не решилась отказаться. С жадностью сделав пару глотков, девушка вздохнула с облегчением.

— Зачем ты разъединила связь с ружьем здесь? До нашего поста сто метров оставалось…

«Я не хотела, чтобы меня кто-то видел».

— «Ружье» сбоит, — ответила она вслух. Голос вышел почти привычным: тихим и ровным, без пересохшего шипения.

— Подумай хоть раз о себе. Хотя, конечно, ты правильно поступила. Страшно представить, чтобы было бы с тобой, погибни «Ружье» в синхронизации.

«Капитан Сорью пережила гибель своей Евы. И случайную синхронизацию с „Ружьем“ пережила. Интересно, я бы пережила такое?»

— Простите, а вы кто? — наконец спросила Рей, после того, как незнакомка стал вытирать платком ее лицо.