Он остановился около лестницы у импровизированной курилки, места притяжения местной публики. Пока — редкий случай — тут никого не было.

— На это дело он денег не даст, — горько усмехнулась она.

Лада расстроена. Странно, что она просит у него деньги, это на нее не похоже.

— Что-то серьёзное?

— Серьёзнее некуда. Лёш, тебя тоже касается… сложившаяся ситуация, — она с трудом подобрала слова. Прерывисто вздохнув, назвала сумму.

Алекс присвистнул, цифра оказалась неожиданно большой.

— Слушай, такой суммы у меня нет, могу попробовать занять… А что стряслось-то…

— Привези, сколько можешь, — упавшим голосом произнесла Лада. — А при встрече всё расскажу. Давно бы надо… Но это не телефонный разговор.

— Хорошо. Мы тут с Мартой здорово потратились… Дочка у нас…

— Правда? Поздравляю! Дочка? Удивительное совпадение… В общем, Лёш, выручай!

Она отключилась. Алексей упал на стул, тихо скрипнувший под его крепким телом, взглянул на пепельницу, забитую бычками. В предвкушении нескольких минут приятного бездействия народ уже подтягивался на перекур. Кажется, ему тоже очень нужна сигарета. Стрельнул у коллеги L&M, затянулся жадно, откинув голову назад, вдыхая в лёгкие ароматный дым. Сигарета в непонятной ситуации — самое то, утешит и согреет, даст минуту покоя, чтоб подумать, что делать дальше. Эту сумму просто так ему не собрать. Просить у тестя? Чёрт, неловко, но придётся.

Так что же всё-таки стряслось у Лады?

Случилось чудо — отпуск Алексею дали. В тот же день. Начальник отдела, похоже, встал утром с постели с правильной ноги и был настроен великодушно. Улыбался. Или он вспоминал прошедшую ночь в объятиях сексапильной секретарши Аллочки? Их бурный служебный роман ни для кого не был секретом, и народ вовсю гадал, каким из классических вариантов он закончится. Победит пышногрудая Алла или, нарезвившись, загулявший муж всё же вернётся в лоно семьи? Большинство склонялось в сторону решительно настроенной Аллочки, но как знать, как знать…

— Десять дней, не больше и не меньше, — подмахивая бумагу, начальник нахмурился, но больше по привычке. — Работы невпроворот, сам знаешь…

Не дослушав, Алексей сгрёб заявление с размашистой подписью в левом углу, выскочил в коридор. На глазах у шепчущихся около окна сотрудниц лихо крутнулся на пятке, потрясая счастливой бумагой. Свобода! Свобода от скучных обязанностей, от никому не нужных бумаг, от пластикового стола, заваленного папками. И маленький кабинет на втором этаже пусть тоже отдохнёт от него эти короткие десять дней.

Алекс не был в отпуске больше года, и этим можно объяснить его мальчишескую радость. Ощущение такое же, как когда-то в школе, когда заканчивался последний перед каникулами урок.

Отпуск… Какое дурманящее, пахнувшее наслаждением слово, его хотелось смаковать, пробовать на вкус, словно дорогое вино. Кстати о вине… Вечером он эффектно, с хлопком, откроет бутылку шампанского, которая давно томилась в холодильнике и ждала подходящего момента. И этот момент настал. Вместе с Мартой, уложив дочку спать, за бокалом превосходного Moёt et Chandon они обсудят, как лучше провести эти дни. Можно съездить в московский зоопарк, дети это любят. Пусть Светланка увидит обезьянок и слонов, побросает птицам хлебные крошки, узнает, сколько на свете самых разных животных. Или посетить аквапарк? Его дочка никогда не была в аквапарке… Ничего, они наверстают, ничего…

А может, на море махнуть? Как раз бархатный сезон в разгаре? Разыгравшаяся фантазия рисовала перед ним уходящее за горизонт море и залитый солнцем пляж с золотым песком, где Алекс вместе со Светланкой будет строить замок с высокими башнями. А потом учить её плавать…

Он не мог дождаться вечера, чтобы рассказать обо всём Марте. Конечно, можно бы позвонить, сообщить о хорошей новости, но кто же не любит делать сюрпризы? Можно бы позвонить…

Возникшее внезапно воспоминание о звонке Лады, её непонятных проблемах, заставило спуститься на землю. С наполеоновскими планами надо пока повременить и идти искать деньги. Лёшка даже наметил жертву, коллегу из правового управления Ивана Тиунова. Парень не бедный, не жадный, и у них приятельские отношения. Не откладывая, направился в другой конец коридора. Через стеклянную дверь кабинета Алекс с полминуты понаблюдал за сотрудницами, наводившими марафет: одна разглядывала себя в зеркальце, другая красила ногти на руках. Усмехнулся. Вот такие они, сотрудницы мэрии города Ивановска. Стол Ивана пустовал. Кажется, его ждала первая неудача. Так и есть, Тиунов в отпуске.

Сделав пару звонков, Алекс понял, что число желающих дать ему денег равно нулю. Жаль… А это значит, что всё-таки придётся унижаться перед тестем, но ради Лады он сделает это. Только не сегодня, сегодняшний вечер Лёшка не станет портить.

— Отпуск? Вот так, ни с того ни с сего в отпуск? А с женой посоветоваться не стоило? — Марта отвернулась к плите, к скворчавшим на сковородке котлетам, но даже её спина выражала несогласие с действиями мужа.

Никогда ему не понять женщин! Раздражение, вцепившееся липкими пальцами в неровно забившееся сердце, через секунду нехотя разлилось внутри, заставило поморщиться, словно от зубной боли.

— Ты не рада? Прикинь, теперь я буду с ребёнком день и ночь. И можем все вместе поехать на море? Как тебе идея?

Марта не ответила, только закатила к потолку глаза.

— Да что опять не так?! — Алекс повысил голос, потому что это уже невозможно, совсем невозможно.

— С непослушным ребёнком на море? Она даже за руку ходить не может. — Марта с размаху хлопнула на тарелку порцию риса, добавила котлету и поставила перед ним на стол. — Умчится, куда глаза глядят — не поймаем…

Вот так. О шампанском не могло быть и речи. Добавив в тарелку пару ложек салата, Алекс взял свой ужин, ушёл в гостиную. Устроится у телевизора, отвлечётся, приглушит злость, что колобродит внутри. Дотянувшись до лентяйки, включил первый канал. Шли новости. Диктор с невозмутимым лицом рассказывал об упавшем в море российском самолёте. Много погибших, не выжил никто.

Печально, что самолёты падают с неба с такой завидной регулярностью. Вот где беда, так беда. Во всю Вселенную. А он ещё ноет. У него, так, мелкие неприятности…

— Сегодня я не пойду на работу и хочу провести с тобой весь день. — Алексей держал в руках Светланкины маленькие ладошки и улыбался. — Ты согласна?

Подумав, девочка кивнула.

— Предлагаю поехать на детскую площадку. А маму мы отпустим по делам.

— Мне нравится ход ваших мыслей, дорогой муж, — Марта поцеловала его в макушку. — Твоя зачуханная жена запишется в салон и приведёт себя в порядок.

Прошедшая ночь их помирила, Марта сама нырнула к нему под одеяло, прильнула молча теплым телом, тонкие кружева её сорочки щекотали грудь. Губы Марты были горячи, а руки особенно ласковы и бесстыдны, и Лёшка, откинув голову на подушку, не мог их оттолкнуть. А дальше — пожар в крови, исступление страсти…Такой женщине всё простить можно…

С самого утра, после ночи любви, в семье царило согласие. Время покажет, надолго ли эта идиллия. А пока он улыбался Марте, она ему. Улыбающиеся глаза такие красивые… Хотелось схватить жену в охапку, нести в спальню, сладко мучить, целовать её красивое тело, любить…

Марта исчезла раньше, чем покинули дом они со Светланкой. Алексей неловкими руками сам застегнул крохотные пуговки на дочкиной кофте, плотно натянул липучки-застёжки на башмачках. Вперёд, в счастливый день, который хотелось сделать незабываемым для девочки, которая шла по лестнице с ним рядом.

Решение заехать по дороге к тестю было ошибочным. Алексей понял это, едва вошёл в его кабинет вместе со Светланкой. При взгляде на девочку лицо тестя стало жёстким, он поджал губы. Начало встречи не сулило ничего хорошего.

В общем-то, родители Марты приняли известие о появлении ребёнка в их семье неплохо. Новоиспечённая бабушка, знакомясь с внучкой, завалила её подарками, а тесть вручил девочке большого белого медведя и аккуратно подержал в ладонях её маленькую руку. Но теперь-то что, почему такое сердитое лицо?