— Спасай, Стас, на тебя вся надежда. Ключ должен быть в дверях… — она замерла, ожидая ответа.

— Еду!

Боже, дай ей немного везенья! Самую малость, чтоб выскользнуть из дома незамеченной и исчезнуть, словно её и не было здесь никогда. Раствориться, как растворяется утренний туман в ярких красках наступающего дня.

Тихий звук ключа, поворачивавшегося в замке, раздался неожиданно. Как, уже? Лада схватила сумку и шагнула к дверям. Но это была Эмма. В руках поднос, заставленный тарелками с едой.

— Вот, принесла вам завтрак, — она замолчала и замерла, увидев сумку в руках своей хозяйки. Лицо Эммы напряглось, наверное, она пыталась сообразить, что ей делать. — Кушайте, а я пошла… — произнесла, наконец, каким-то чужим голосом.

Осторожно поставив поднос на столик, женщина развернулась и быстро направилась к выходу.

— Эмма, прошу… — Лада схватила её за руку. — Позвонишь Евгению, скажешь, что я исчезла, но чуть позднее. Хорошо? Скажешь, что ничего не видела… Умоляю, Эмма…

Но та уже не слышала её слов, она запирала дверь. Как положено послушной служанке, как велел хозяин, который платил ей хорошие деньги… Звук запираемого замка был невыносим. Не выдержав, Лада закрыла ладонями уши, чтоб исчез этот страшный скрежет, заставляющий чувствовать себя пленницей. И почему она такая неосмотрительна? Всего-навсего надо было спрятать сумку, а не демонстрировать своё намерение сбежать всему белому свету?!

Стас появился минут через десять. Значит, ключ торчал в дверях? Спасибо, Эмма… Стас без лишних разговоров взял сумку в одну руку, другую протянул ей

— Идём!

— Тебя никто не видел?

Он отрицательно покачал головой. Спокойствие молодого человека передалось и Ладе, тем более, что они уже подходили к машине. Еще несколько секунд — и этот мощный автомобиль умчит её в безопасное место.

— Теперь расскажи всё по порядку, — закинув сумку в багажник, Стас сел за руль, и машина тронулась с места.

— Сейчас…

Вздохнув, Лада повторила свой рассказ, дополнив его некоторыми подробностями. А теперь ей надо насладиться минутами радости, которая вспыхнула вдруг внутри, около сердца, словно там зажегся свет. Радости от того, что сумела вырваться из неправильной, ненужной ей жизни в другую, где будет настоящее счастье и куда приведёт она свою дочку, которую обязательно найдёт. В эту новую жизнь они ехали по красивой, обсаженной липами улице, по тротуарам которой шли красивые люди… А на небе светило яркое солнце. Кажется, она никогда не видела такого ослепительного солнца…

— Стас, я так счастлива… Спасибо тебе…

— Да ладно…

Он замолчал, уловив её настроение.

— А куда мы едем? — спросила Лада через минуту; ей самое время спуститься с облаков на землю.

— Отвезу тебя на родительскую дачу, не против?

— А это удобно?

— Вполне. Родителей там сейчас нет, будешь совершенно одна.

— А я?! — вдруг раздался сзади детский голос, и Варя, прятавшаяся за сиденьями, распрямилась во весь рост.

От неожиданности Стас резко нажал на педаль. Взвизгнули тормоза, и автомобиль, как норовистый конь, остановленный на полном скаку поводьями наездника, замер на месте посереди дороги.

— Варя?! — охнув от изумления и чуть не ткнувшись носом в лобовое стекло, Лада повернулась назад. — Откуда ты здесь?!

— Захотелось покататься с вами.

Этого ещё не хватало! И что теперь? Возвращаться? Стас, переглянувшись с Ладой, молча отогнал машину на обочину.

— Не ругайтесь, ладно? — смущённая девочка улыбалась так виновато и так мило, что сердиться на неё вряд ли получится. Но спуску тоже нельзя давать.

— Как не ругаться? Да там Эмма, наверное, с ума сходит! И отец… Наверное, уже домой примчался и в полицию звонит…

Кстати, и ей надо позвонить Эмме и сообщить, что девочка скоро будет дома. Может, Евгений ещё не узнал о происшествии и не успел поднять на ноги весь город? Это было бы просто замечательно. Но не с её везеньем. Наверное, он уже дома, рвёт и мечет, проклиная сбежавшую жену.

— Ты тут про папу рассказывала, Лад, — снова подала голос Варя. — Я не всё поняла, и хочу спросить…

Лада замерла с телефоном в руке. Да что ж такое?! Ребёнок всё слышал, и теперь пытается разложить услышанное в своей маленькой головке… А как ей объяснить это «всё», чтоб не слишком подорвать веру в отца?

— Значит, так, Варвара, — перебил девочку Стас. — Сейчас мы едем домой, а все разговоры потом. Договорились? И тебе придётся очень постараться, чтоб заслужить прощение своих домочадцев. А Ладу Сергеевну мы пока оставим во-о-н в том кафе, — он махнул головой на соседнее здание и завёл мотор.

Стас высадил её у входа и, бросив, «я скоро вернусь», уехал; Лада едва успела помахать рукой расстроенной Варе. Она присела за столик под жёлтым одноногим зонтом, притулившимся у стены здания и, достав телефон, отыскала в списке нужный номер.

— Слава богу, нашлась, слава богу! — выдохнула Эмма, когда узнала, что девочка скоро будет дома. — Спасибо за ваш звонок, Лада Сергеевна. Хозяину пришлось сообщить о пропаже девочки. Не стала тянуть, а вдруг с ней что-то случилось? Но о вас ни слова…

— Спасибо…

— Знаете, я думаю, это последний день моей работы здесь, — добавила она грустно. — Евгений Павлович страшно зол, страшно… А ещё узнает, что вы исчезли, выгонит. Хотя вас я понимаю… Трудно с ним…

— Эмма, дорогая… — Лада хотела найти слова поддержки, которые так много значат в непростые моменты жизни, но не успела.

— Машина подъехала! Он! — перебила её собеседница. — Пожелайте мне удачи…

— Удачи!

Но её уже никто не слышал, только равнодушные гудки звучали в ответ.

Стаса не было очень долго. Лада успела выпить пару чашек кофе, рассмотреть дома напротив и берёзу, уцелевшую здесь, на этой голой каменной улице. Несмотря на приближавшуюся осень, на берёзке почти не было жёлтых листьев, маленьких золотых вкраплений, от взгляда на которые становится грустно. Упорное деревце, не сдавалось, берегло зелёную летнюю красу… И она не сдастся…

Только бы Стас побыстрее возвращался. А то тревожно что-то… Лада знала, что встреча с Евгением может быть неожиданной, этот человек непредсказуем. Набрала номер Стаса, услышала знакомое «абонент не отвечает…» Что ж, будет ждать, потому что она совершенно не представляла, что делать дальше.

Настойчивый взгляд официанта призывал заказать ещё кофе, а может, десерт или полноценный завтрак. «Девушка явно тут засиделась», — читалось в его глазах. Официантам надо, чтоб заказывали много и не особенно задерживались в заведении. Все официанты мира не любят таких посетителей, как она, и часто ведут себя с ними с непростительным превосходством. Как вот этот…

И почему Лада разозлилась на бедного парня в длинном дурацком фартуке? Может, чтоб заглушить волнение, которое сдавило горло и которому в её жизни нет конца?

Прошедшая ночь после долгой размолвки окончательно склеила трещины их семейной жизни. Марта была так горяча и ласкова, любила его так неистово, что Алексей простил ей всё. И прошлые ошибки, а заодно и будущие, которые Марта ещё не совершила, но обязательно это сделает. Она такая, его жена, и такой женщине многое позволяется. «Ты чудо», — шептал Алексей ей на ухо, нежности всякие говорил, сейчас стыдно вспоминать.

И этот аборт с трудом, но простил. Почему скрыла — вот была Лёшкина главная претензия, в семье доверие — основа основ. Так и сказал Марте. И когда он стал таким занудой?

Но всё, забыли, проехали… Тем более, что решение жены взять ребёнка из приюта он с удовольствием поддержал. Она высказала эту мысль в тот вечер, когда Алексей призвал её к ответу после подслушанного разговора. Сначала он думал, что это хитрый ход, призванный отвлечь, дать его мыслям другое направление. Так, болтовня, о которой она первая завтра же забудет. Но Марта загорелась этой идеей. А он… он давно о детях мечтает. Ребёнок для семьи как цемент, не иметь детей — большая беда…