Толик крутил усердно руль, высказываясь вслух:

– Мы за ними по пятам ездим, пора нас и заметить.

– Не в том они состоянии, – объяснил Степа. – Нет, правда, ситуация свернет мозги набекрень кому угодно: покойник выбивает их поодиночке. А покойника за его действия к ответу не привлечешь. Потому что при истреблении врагов он остается в стороне. И вообще, это они говорят, что их якобы уничтожает Рощин. На самом деле все выглядит иначе, если ты заметил. Даже факт взрыва бензоколонок нельзя пришить Рощину... Погоди! Мы же подъезжаем к жене Рощина. Останови, я выйду.

Ежов очень старался сделаться незаметным, паркуя машину на узкой улочке среди кустов и палисадников за квартал от дома Майи. Но «Фольксваген» не «Запорожец», все равно перегородил улицу. Ежов возил колесами по земле, наконец поставил авто под углом в тридцать градусов к линии домов и заборов.

Степа, выглядывая из-за дерева, терялся в догадках: зачем Ежов и Туркина сюда нагрянули, а из машины не вышли? Так прошло минут сорок, что совсем показалось Степе аномальным. «Может, они там умерли? – разволновался он. – Выпили яду со страху и лежат себе спокойненько? Но почему здесь?» И еще прошло минут десять, пока на дороге не появился подросток с мешком за плечами, полным пустых бутылок, о наличии которых говорил характерный звук – звяк-звяк. Тут-то и выглянула Туркина из окна автомобиля в солнцезащитных очках и в шелковом платке. «Маскируется», – отметил про себя опер и усмехнулся дилетантизму первой леди.

Она подозвала подростка:

– Мальчик, ты не можешь оказать мне услугу?

– Могу, – подошел тот.

– Отнеси письмо в дом сто тридцать. Тете по имени Майя. Возьми деньги, это тебе, мальчик, за услугу. Только вручи лично тете Майе.

Тот убежал к дому, бросив свой мешок с бутылками прямо на дороге. Очевидно, Зина не поскупилась. Первая леди выскользнула из «Фольксвагена» и последовала, крадучись, за ним. Дойдя до угла, притаилась за деревом буквально напротив Степы, который присел за цветником. Она выглядывала, поднимаясь на цыпочки, но ничего не видела. Ближе к дому Майи не рискнула подойти, боялась быть ею замеченной. Когда на зов мальчика вышла Майя – а голоса было довольно хорошо слышно, – Зина торопливо вернулась в машину. «Фольксваген» умчался. А Степа поднялся из-за цветника, вышел на перекресток и увидел Майю. А через минуту был вынужден помчаться к жене Рощина на помощь, потому что она зашаталась, схватилась за колышки забора и разрыдалась.

– Что случилось? – спросил он, разворачивая ее к себе лицом.

Красивые глаза Майи молили о помощи, но слов она не произносила, лишь рыдала взахлеб.

Степа увидел лист, сжатый в ее кулаке, выдернул и прочел:

«Ваш сын у нас. Мы требуем встречи с Рощиным-старшим. В случае отказа вы никогда больше не увидите сына. В шесть вечера Рощин должен стоять на полукруге у въезда в город один. Не сообщайте никому, иначе встреча не состоится».

Подписи, разумеется, не было. Так вот что это был за мальчик, догадался Степа. М-да, только отчаяние и животный страх могли толкнуть их на такой безумный, а главное – глупый шаг. И кто теперь стал похитителем, а проще – преступником? Точно сказано, от сумы и от тюрьмы не зарекайся. А дела не так уж плохи: похитители известны, не известно лишь местонахождение мальчика. Но примитивные действия Туркиной и Ежова выведут в конце концов на ребенка.

– Без паники! Идемте, у меня недалеко машина, там телефон. – Степа оторвал Майю от ограды, обнял за плечи и увлек к машине. – Позвоним в милицию, потом подумаем, что еще можно сделать.

Да вот незадача, мобильный телефон не работал – наверняка деньги на счету закончились, ведь переговоров было немало. Чертыхнувшись, Степа тряс за плечи рыдающую Майю:

– Скажите, у вас дома есть телефон? А вообще-то не стоит. Садитесь, – он подтолкнул ее к машине. – Садитесь, садитесь. Вы можете выполнить их просьбу?

– Какую? – произнесла она.

– Вы можете устроить встречу, которую потребовали похитители?

– Кто вы? – Майя обвела взглядом всех троих.

– Случайные люди, которые хотят вам помочь, – поспешил ответить Степа.

– Тогда... – Все-таки она колебалась. – Тогда... отвезите меня...

И Майя назвала адрес Иволгина. Яне неожиданно стало скучно. Несомненно, она о многом догадалась. А Толик молодец, не выказал никаких эмоций, услышав знакомый адрес. Да ведь он возит ментов, научился управлять собой. Снова дорожка вела к дому Иволгина.

Когда приехали, Майя, выходя из машины, поблагодарила:

– Большое вам спасибо, до свидания.

– Э, нет. – Степа поспешно вышел за ней, удержал за руку. – Мы не оставим вас в беде. Я пойду с вами.

– Но, – растерялась она, – у вас свои дела...

– Дела подождут, жизнь ребенка важнее. Куда идти?

Майя поняла, что от незнакомца не отделаться, а жизни ее мальчика грозила серьезная опасность, и побежала к подъезду. Степа за ней. Дверь квартиры открыла молодая женщина. Услышав, что срочно нужен Иволгин, она сказала:

– Муж в офисе. Вам дать адрес?

– Спасибо, я знаю, где его офис, – ответила Майя, сбегая по ступенькам.

Аркадий сразу узнал Степу, поэтому, прочитав послание, спросил:

– Если не ошибаюсь, вы из милиции? Мы ведь встречались в банке.

– А ты, Иволгин, что-нибудь имеешь против милиции?

– Против нее иметь ничего нельзя, – уклонился от ответа Иволгин, тем не менее в словах его чувствовалась скрытая неприязнь. Во всяком случае, так показалось Степе.

– А вот я, Иволгин, – жестко сказал он, – против тебя имею факты. Скажи, что ты делал и где был в ночь на прошлую субботу?

– Не помню, – не смутился Иволгин, глядя прямо в глаза Степе. – Кажется... да, был дома с женой. Вы можете спросить ее, она подтвердит.

– Твоя жена, конечно, подтвердит все, что угодно, Иволгин. Но у меня тоже есть свидетели, которые подтвердят, что в ночь на четырнадцатое ты не был дома. И моих свидетелей двое против одной твоей жены, лица заинтересованного. Я могу сказать, где ты был. На новом кладбище, Иволгин.

– Что вы хотите? – потемнел тот.

– Передай Рощину, чтобы он выполнил требования Туркиной и Ежова, вышел на полукруг один. Раз они пошли на такой шаг, значит, Рощин может радоваться – он довел их до последней черты. Запомни, Туркина и Ежов сейчас способны воплотить свои угрозы в жизнь. Они защищаются. Поэтому мальчика надо сегодня же у них отнять.

– Как вы узнали, что Кима выкрали Туркина и Ежов?

– Иволгин, туго соображаешь. Да я этим делом занимаюсь с самого начала, то есть после вашего «свидания» на старом кладбище. Я могу подробно рассказать, как украли Кима-младшего. Мы просто сначала подумали, что это сын Ежова. Ребенок почему-то сам сел к ним в машину. А те до сих пор не знают, как и вы не догадывались, что я за ними слежу. Кстати, я уже давно мог вас прихватить. После того как семеро дураков откопали гроб, а вы, пятеро умных, залегли вокруг, я ехал за вами до твоего дома, видел, как вы с Рощиным входили в твой подъезд. Вашей цели, то есть зачем вы следили за семеркой при раскопках, я не понял, зато вычислил, что ты с Рощиным заодно. Я видел, как он забрал сто тысяч баксов у покойного Хрусталева на берегу, мог вас арестовать и тогда.

– Почему же не сделали этого?

– Не этот вопрос главный на повестке. Сейчас надо спасать пацана.

– Я умоляю, Аркаша... – заплакала Майя.

– Хорошо, – через паузу сказал тот, – я постараюсь что-нибудь...

– Нет, Иволгин, так не пойдет, – наседал Степа. – Не «постараюсь», а Рощин должен стоять на полукруге в шесть. Понял? Остальное – не ваша забота.

– Ошибаетесь, – нахмурился Аркаша, – Рощина ведь нет... то есть он не хочет быть. Я надеюсь, вы понимаете, о чем я говорю.

– Да бросьте вы со мной в игры играть. Я давно раскусил, что покойник на самом деле жив-здоров. Признаюсь, пришел в восторг от обилия фантазии и прочего. Рощин может выдвинуть встречный план, у него сейчас один выход – довериться мне.