– А, вот и вы! – воскликнул он. – Доктор накануне уже прибыл из Лондона. Отлично! Теперь вся команда в сборе!

– О сэр, – вскричал я, – когда же мы отчаливаем?

– Как когда? – отвечал он. – Разумеется, завтра!

После того как мы позавтракали, сквайр дал мне записку, чтобы я отнес ее Джону Сильверу в таверну «Подзорная Труба». Он сказал, что я легко найду ее, если буду идти прямо по набережной, пока не увижу большую медную подзорную трубу на вывеске. Я отправился в путь, радуясь возможности снова поглазеть на корабли и моряков. С трудом пробираясь между людьми, толпившимися между повозок и тюков с товарами, я наконец разыскал таверну. Это было довольно чистое и уютное заведение с новенькой вывеской, красными занавесками на окнах и полом, посыпанным песком. Таверна располагалась на углу и выходила на две улицы. Обе ее двери были распахнуты настежь, и в просторной столовой с низким потолком было довольно светло, несмотря на клубы табачного дыма.

Таверна была полна моряков. Сидя за столиками, они так громко беседовали, что я остановился на пороге, не решаясь войти.

Из боковой комнаты вышел человек, и я сразу понял, что это и есть Долговязый Джон Сильвер. Его левая нога отсутствовала по самое бедро. Он опирался на костыль, с которым управлялся с невероятной ловкостью, подпрыгивая на ходу, словно птица. Он был высок и широкоплеч, с широким и плоским, как окорок, бледным, но умным и оживленным лицом. Настроение у него, по-видимому, было отменное. Насвистывая, он разгуливал между столиками, шутил и дружески хлопал по плечам завсегдатаев.

Правду говоря, когда сквайр упомянул в своем письме одноногого моряка, я с ужасом подумал, уж не тот ли это одноногий, которого я так долго караулил в нашей таверне по просьбе покойного капитана. Но при первом же взгляде на Сильвера мои подозрения рассеялись. Я видел капитана, Черного Пса и слепца Пью, и этого мне хватило, чтобы составить представление о том, как должен выглядеть морской разбойник. Ничего похожего не было в этом веселом и приветливом трактирщике.

Набравшись духу, я переступил, наконец, порог и направился прямо к Сильверу, который, опираясь на костыль, беседовал с каким-то посетителем.

– Это вы мистер Сильвер? – спросил я, протягивая записку.

– Именно, мой мальчик! – ответил он. – Конечно, это я. Но ты-то кто такой?

Но при виде записки сквайра он необыкновенно оживился.

– О! – воскликнул он, протягивая мне руку. – Понимаю… Значит, ты наш новый юнга? Рад познакомиться!

И он крепко пожал мне руку своей огромной лапищей.

В это время один из посетителей, сидевший в дальнем углу, вдруг вскочил и поспешно выбежал на улицу. Его торопливость привлекла мое внимание, и я успел узнать его. Это был тот самый трехпалый человек с одутловатым лицом, который приходил к капитану в таверну «Адмирал Бенбоу».

– Эй! – закричал я. – Держите его! Это же Черный Пес!

– Мне наплевать, как его зовут! – взревел Сильвер. – Но он удрал, не заплатив за выпивку. Гарри, догони его!

Один из сидевших у двери тотчас вскочил и бросился вдогонку за Черным Псом.

– Если бы даже он был сам адмирал Хоук, и то я заставил бы его заплатить, – продолжал Сильвер. – Как его зовут? Ты назвал его Черный… как там дальше?

– Черный Пес, сэр! – ответил я. – Разве мистер Трелони не рассказывал вам о пиратах? Это один из них.

– В самом деле? – встревожился Сильвер. – И это в моей таверне! Бен, беги и помоги Гарри изловить его. Значит, это один из тех негодяев? Морган, ты сидел рядом с ним за одним столом. Поди-ка сюда!

Посетитель, которого назвали Морганом, – старый седой моряк с обветренным лицом, опасливо приблизился, жуя табачную жвачку.

– Скажи-ка, Морган, – сурово спросил его Долговязый Джон. – Ты никогда прежде не встречался с этим… как его… Черным Псом?

– Нет, сэр! – с поклоном ответил Морган.

– И ты даже не знал, как его зовут?

– Нет, сэр!

– Ну, твое счастье, Морган! – воскликнул Сильвер. – Если б ты водил дружбу с подобными людьми, ноги б твоей здесь не было! О чем он говорил?

– Уж и не помню, сэр! – отвечал моряк.

– Что у тебя на плечах: голова или пивной котел? – снова вскричал Сильвер. – А ну-ка, постарайся припомнить, о чем он болтал – о плаваньях, о капитанах, о судах? Живо выкладывай!

– Мы толковали о том, как преступников под килем протаскивают…[12]

– Под килем? Ох и разговорчики у вас! Ну, вали на место, Морган!

Когда моряк удалился, Сильвер шепнул мне:

– Честнейший малый этот Том Морган, но глуповат. А теперь, – прибавил он уже громко, – давай-ка припомню и я. Черный Пес? Нет, не знаю такого имени. Но все же я где-то видел этого негодяя. Он, кажется, не раз заглядывал сюда вместе со старым слепым нищим.

– Точно, – вскричал я, – это был Слепой Пью!

– Вот-вот! – снова заволновался Сильвер. – Пью! Так его и звали! Он выглядел отъявленным негодяем! Эх, если бы нам изловить этого Черного Пса, капитан Трелони был бы доволен! Бен – превосходный бегун, никто из моряков с ним не сравнится. Кого хочешь изловит! Значит, Черный Пес болтал тут о том, как моряков под килем протягивают? Мы покажем-таки ему киль!

Сильвер прыгал на костыле по таверне, громыхал кулаком по столам и так искренне возмущался, что даже лондонский полицейский поверил бы в его полнейшую непричастность к делу.

Однако встреча с Черным Псом в таверне «Подзорная Труба» пробудила мои прежние опасения, и я стал пристально наблюдать за Сильвером, хотя и не заметил ничего особенно подозрительного. Вскоре вернулись запыхавшиеся Гарри и Бен и объявили, что Черному Псу удалось затеряться в толпе. Сильвер обрушился на них с таким негодованием, что я сам был готов за них заступиться.

– Знаешь, Хокинс, – наконец проговорил он, – для меня эта история может иметь очень неприятные последствия. Что подумает обо мне капитан Трелони? Этот негодяй преспокойно пил ром у меня в таверне! А потом приходишь ты и сообщаешь, кто он такой. И все-таки этому проклятому псу удается ускользнуть! Ты, Хокинс, должен поддержать меня перед капитаном. Ты еще молод, но я чувствую, что сообразителен не по летам. Я сразу это заметил, едва ты вошел. Но что мог поделать старый калека на деревяшке? Будь я о двух ногах, как прежде, пират не отделался бы так легко…

Он вдруг остановился и разинул рот, словно что-то вспомнив.

– А деньги-то! – вскричал он. – За три кружки рому! Дьявол меня раздери, о них-то я даже не вспомнил!

И, повалившись на скамью, он принялся так неудержимо хохотать, что из его глаз потекли слезы. Смеялся он так заразительно, что и я не мог удержаться от смеха, глядя на него. Теперь мы оба хохотали на всю таверну.

– Вот какого морского теленка я свалял! – сказал он наконец, вытирая глаза. – Мы, наверно, неплохая пара с тобой, Хокинс! Из меня тоже когда-то вышел бы, клянусь честью, юнга! Однако нам пора, парни! Я только нацеплю свою старую треуголку, и мы вместе с молодым человеком отправимся к капитану Трелони, чтобы поведать о случившемся. Дело-то серьезное, Хокинс, и, надо признаться, не делает чести ни мне, ни тебе. Мы оба угодили впросак – верно? Черт побери, ловко же он меня надул с этими тремя кружками рому!

И он снова захохотал так открыто, что я опять присоединился к нему, хоть и не понимал, что, собственно, тут смешного.

Мы зашагали по набережной. Сильвер оказался отменным собеседником. О каждом корабле, мимо которых мы проходили, он сообщал кучу подробностей: какой они грузоподъемности, что у них за такелаж, под флагом какой страны они плавают. Он объяснял, что происходит в порту, какие суда стоят на разгрузке, какие грузы принимают на борт, как готовятся к отплытию. Речь свою он пересыпал морскими байками и словечками, которые я иной раз просил повторить, чтобы запомнить. В конце концов я пришел к выводу, что лучшего спутника в дальнем плавании, чем Сильвер, пожалуй, не найти.