Он ощущал, как работают могучие мышцы под его ногами. Видимо, дух животного был настолько силен, что оно намеревалось скакать, пока не остановится сердце — если, конечно, Гейл, пожелает этого. Наездник выпрямился в седле, и кабо постепенно замедлил бег, снова переходя на мелкую рысь. Слегка натянув поводья, он откинулся назад — и животное остановилось. Гейл надавил на его бок коленом, и оно стало поворачиваться на месте, описав полный круг. Надавил другим коленом — и кабо завертелся в обратном направлении. Почему его пытались убедить в том, что животным сложно управлять? Скорее всего, подумал Гейл, они настолько не способны понимать духовных побуждений кабо, что могут установить над ним только грубое физическое господство.

Действуя поводьями, он направил Лунного Огня в загон, где, разинув от изумления рты, стояли объездчики и конюхи. Старший конюх посмотрел на него с упреком:

— Почему ты не сказал, что умеешь ездить верхом?

— Потому что это неправда, — ответил Гейл. Он освободил ногу из стремени и соскользнул на землю. Ощутив на внутренней поверхности бедер болезненные ссадины, он слегка поморщился. Похоже, к верховой езде, как и к плаванию по морю, надо сперва привыкнуть. Юноша в последний раз потрепал по морде Лунного Огня. Когда конюхи продели ремни в кольца на его губах, животное опять начало храпеть и брыкаться.

Когда Гейл подошел к Шаззад, глаза ее заблестели.

— Я вижу, ты способен еще не раз удивить меня.

— Ты тоже меня поразила с первого взгляда, — отозвался он, надевая перевязь с мечом. — Но тогда я и вообразить не мог, что узнаю тебя ближе. Это мой первый день в большом городе, и я никогда не был знаком не то что с верховной жрицей, но и вообще с какой-нибудь знатной дамой. На моей родине все по-другому.

— Похоже, ты быстро у нас освоился.

— Мне ничего другого не остается. Я стал изгоем, и вряд ли мне удастся приучить остальной мир к тому образу жизни, к которому я привык дома.

— Разумная мысль. Ты был бы удивлен, узнав, как много людей тратит на это все свои силы. — Женщина посмотрела в сторону загона — туда вывели другого кабо, который вел себя совершенно спокойно. — Что ж, ты успел прокатиться верхом, а мне это еще только предстоит. Увидимся вечером за обедом, и возможно, после этого у нас найдется время побеседовать. — С этими словами Шаззад развернулась и пошла прочь. Гейл поклялся про себя, что наступит день, когда эта женщина не осмелится вести себя с ним столь надменно.

Когда юноша вернулся в свои покои, то больше не думал о гордячке Шаззад. Он все еще был под впечатлением своего первого опыта езды на кабо. Он и предположить не мог, на сколько увлекательным окажется это занятие. Он размышлял и о том, как еще можно использовать этих удивительных животных. О чем говорила жрица? Что кабо используют здесь лишь для сражений, охоты и на скачках? Без всякого сомнения, аристократы, которые владеют кабо, просто желают сохранить для себя этих животных. И ему было не совсем понятно, что они подразумевали под понятием «негодные кабо». Негодные для чего?

Очевидно, аристократам не было нужды трудиться, и им просто не приходило в голову использовать своих кабо для каких-либо иных целей, кроме войны или развлечений. А Гейл сразу же подумал, какую пользу они могут принести пастухам. Огромное стадо каггов могли бы пасти всего несколько верховых. Он вспомнил и долгий нелегкий путь, который проделывало его племя, переходя к новым пастбищам. Им приходилось двигаться, приноравливаясь к шагу детей, которых уже нельзя нести на руках. Насколько быстрее был бы путь, если бы люди ехали верхом, используя вьючных животных для перевозки скарба!

Гейл снова прошел в купальню и смыл с тела пот и грязь. Вернувшись, он обнаружил в комнате приготовленную для него новую одежду — тунику из блестящей ткани, пояс, украшенный самоцветами, и сандалии из прекрасно выделанной мягкой кожи. Он начал уже одеваться, но внезапно задумался. Была ли это просто вежливость по отношению к нему, или хозяева дворца желали сделать его похожим на здешних обитателей? Юноша бросил одежду обратно на кровать и снова натянул свою потертую набедренную повязку из шкуры ночного кота. Он не собирался смущать своим видом хозяев, но не хотел и умалять свое достоинство.

Солнце уже почти опустилось к горизонту, когда в комнату к Гейлу зашла рабыня, чтобы пригласить его к столу. Это была женщина с очень темной кожей, почти как у охотников на его родном острове, но с жесткими вьющимися волосами рыжеватого цвета. Юноша потянулся за оружием.

— О, в этом нет нужды, господин! — потупившись, заметила рабыня.

— Я воин, — отрезал Гейл, следуя за ней.

Трапезная дворца освещалась масляными лампами в виде шаров из дутого стекла. Когда юноша вошел, все присутствующие уставились на него, настолько их удивил его непривычный вид. Пашар, сидящий во главе длинного стола, не говоря ни слова, указал Гейлу на свободное место. За каждым из стульев стоял раб, и юноша сел, вручив ему свое оружие. Шаззад сидела прямо напротив него. Глаза женщины блестели от возбуждения.

Пашар представил его прочим гостям. Среди них был купец по имени Шонг, коренастый крепкий мужчина с открытым обветренным лицом. Рядом с Шаззад сидел Марах, посол из Омайи — страны, находящейся на северо-востоке от Неввы. По правую руку от Гейла оказалась жена Мараха, Мелета — женщина необычайной красоты, но явно весьма испорченная и распутная. Пышные груди Мелеты вздымались над низким вырезом корсажа так, что виднелись темные полукружия сосков. Сразу было заметно, что она уже выпила немало вина.

Представив Гейла гостям, Пашар обратился к нему:

— Дочь поведала мне невероятную историю о том, что произошло сегодня днем на конюшне. Признаюсь, я с трудом в это поверил, хотя Шаззад и уверяла меня, что ничего не приукрасила.

— О, я непременно должна это услышать! — воскликнула Мелета, улыбнувшись Гейлу и одарив его столь призывным взглядом, что тот удивился терпимости ее мужа. На лице Мараха по-прежнему не отражалось ничего, кроме скуки.

— Это было поразительное зрелище! — сказала Шаззад. Все же несколько приукрасив увиденное, она описала присутствующим, как Гейл, несмотря на свою неопытность, легко покорил необъезженного Лунного Огня.