На следующий день они добрались до пещеры Ветров. Сгорая от любопытства, Марти ухватилась за руку Ночного Солнца, когда они вместе исследовали тихие и обширные подземные коридоры. Известняковые образования свисали с потолка. Солнечный свет, проникавший через узкие расщелины над головой, освещал им путь и придавал холодному каменному дворцу неземной вид. Марти никогда еще не видела ничего подобного.

— В детстве я думал, — начал Ночное Солнце, и эхо далеко разнесло его голос, — что люди нашего племени, ушедшие после смерти в иной мир, слышат меня, когда я прихожу в пещеру Ветров побеседовать с ними. Здесь я часто говорил с мамой и дедом. Рассказывал им о том, что происходит с нашим народом, спрашивал у деда совета.

— Он дал тебе совет? — спросила Марти.

— Да. Бредущий Медведь велел мне во всем слушаться Кроткую Олениху. Сказал, что я должен отправиться к своему белому отцу, поступить в школу белых людей и выучиться их цифрам и буквам… — Ночное Солнце вздохнул. — Потому что закат солнца Лакотского Койота — народа сиу стремительно окрашивал небо на западе. Марти прикоснулась к его щеке.

— Расскажи мне о своем белом отце, дорогой.

— Джеймс Савин умер пару лет назад, — бесстрастно сообщил Ночное Солнце. — Он был богат. В следующем месяце, когда мне исполнится двадцать пять лет, стану богат и я. Савин был траппером, когда встретил мою мать. Пришел в нашу деревню, увидел се, пожелал и взял, не упомянув о том, что на востоке у него уже есть жена. — Ночное Солнце вдруг улыбнулся. — Мой отец был очень обаятелен, Марти. Джеймс Савин понравился всему Народу, включая Бредущего Медведя и Идущего-по-Следу.

— А твоя мать? Она влюбилась в Джеймса Савина?

— Так мне говорили. Вероятно, это действительно была любовь, потому что, проведя лишь несколько недель с Джеймсом Савином, она уже не обращала внимания ни на одного из воинов и оставалась, верна ему до самой смерти.

— Как печально! Ты часто виделся с отцом?

— С шести лет меня регулярно посылали на восток. Ночное Солнце признался, что, чувствовал себя не на месте в шикарном особняке отца. Рассказал, что в мире белых узнал много нового и это испугало его гораздо больше, чем одинокие прогулки на коне по просторам равнин.

Поведал он и о том, что жена Джеймса Савина не могла скрыть неприязни к его сыну-полукровке, плоду неверности мужа.

— Констанс Савин умерла пять лет назад, подхватив грипп. Вообще-то она не была злой женщиной. — Ночное Солнце бросил взгляд на Марти. — Поставь себя на ее место.

— Я бы страшно ревновала.

— Вот именно. К тому же Констанс Савин совершенно растерялась. Утонченная и воспитанная, она происходила из старой зажиточной семьи. Наверное, для всех се друзей из высшего общества было кошмаром узнать обо мне. Марти покачала головой:

— Странно, что твой отец…

— Конечно. Большинство людей никогда не признались бы в такой измене и не рассказали о моем существовании. — Ночное Солнце притянул к себе Марти. — Я хочу узнать о тебе побольше. Расскажи мне о своей матери. Она была так же красива, как ты?

— Отец считал ее самой красивой женщиной в Калифорнии, где они встретились и поженились. — Марти взглянула на Ночное Солнце. — Не только ты богат. Мне принадлежат золотые прииски по всей северной Калифорнии и Сьерра-Неваде. Мне оставила их моя мать.

Марти охотно рассказала Ночному Солнцу о своем детстве, проведенном в чикагском особняке, о том, как в четыре года потеряла мать, о том, как ее баловали и лелеяли, потому что прислуга жалела осиротевшую девочку.

По словам Марти, она привыкла делать все, что пожелает, и решила отказаться от замужества и материнства, мечтая о путешествиях и приключениях.

— И ты не изменила своего решения? — Марти теснее прильнула к нему.

— Нет! Я хочу стать твоей женой и иметь от тебя детей. Ночное Солнце улыбнулся:

— Ого! Повезло же мне захватить в плен горячую женщину да еще склонную к бродяжничеству!

— Я вовсе не бродяга! Я хочу стать твоей женой!

— Надеюсь, милая, что в тебе все же осталось чуть-чуть от бродяги. Моей жене, возможно, придется немного постранствовать.

— Ничего не имею против странствий, если ты будешь путешествовать вместе со мной.

Они провели ночь в пещере, выбрав для сна место, где лунный свет рассеивал густую тьму. Марти крепко прижалась к Ночному Солнцу и спала очень чутко, опасаясь летучих мышей и других ночных тварей, которые делили с ними этот приют. Тем долгожданнее был рассвет, проникший в пещеру. Ночному Солнцу не пришлось дважды спрашивать Марти, хочет ли она перед завтраком совершить верховую прогулку.

Они продвигались на юг, пока Ночное Солнце не натянул поводья вороного.

— Мы на месте, — объявил он.

— Где именно?

— Миннекахта. Край теплых источников.

Марти увидела вдали белый пар, поднимающийся над камнями.

— Ночное Солнце, ты позволишь мне искупаться в теплых источниках?

— Они для того и существуют, Висинкала. Вперед!

Он пришпорил жеребца, и Марти последовала за ним.

Она охала и ахала от наслаждения, погрузившись в ванну, выдолбленную в скале, и взвизгнула с детской радостью, когда Ночное Солнце бросился в воду за ней.

— Великолепно! — восхищалась Марти. — Это похоже на настоящую роскошную ванну.

— Так вот о чем ты мечтаешь?

— Только не уверяй меня, — откликнулась Марти, — что и ты не мечтал об этом. Я все равно не поверю тебе.

— Правда, довольно долго прожив в твоем мире, я кое к чему привык.

— К чему же еще ты привык?

— К выдержанному бренди, первосортным сигарам, шелковым сорочкам, хорошей музыке.

— Так я и думала. Ты обманщик, мой очаровательный полукровка.

— Я много раз думал о себе то же самое, потому что застрял между двух миров, Марти, и не принадлежу полностью ни к тому, ни к другому.

— Это не так! Я видела тебя в деревне, ты один из них. Уважаемый лакотский вождь и…

— Так ли? Я не уверен в этом. Если бы не бабушка, я вряд ли вернулся бы в родные края. Ты верно подметила. Я изнежился на востоке, и если некоторые белые давали мне понять, что мое присутствие нежелательно среди них, то моего соученика и близкого друга Дрю Келли никогда не смущало мое происхождение. Дам оно тоже не смущало, — шутливо добавил он.