Карлин отдыхала на кухне, потягивая чай, когда двое последних, Дарби и Патрик, наконец закончили обедать. Как только они уйдут по своим делам, надо убрать посуду и загрузить в машину грязную одежду, которую, как иногда казалось, стирать не перестирать. По крайней мере, груда перед машиной и сушилкой по высоте не достигала четверти мили, в последнее время с хозяйственными заботами стало легче справляться. В одной корзине — ее вещи, в другой — босса, в третьей — полотенца. Ни одна не переполнена. Иногда мелькала мысль стирать вместе их с Зиком одежду, но Карлин отвергла идею, ибо это означало некую близость, которой между ними не существовало.

Патрик пробрался через кухню, поблагодарив за обед, — впрочем, он всегда был вежливым — и снова отправился на работу. В столовой остался один Дарби. Замечательно. Интересно, какой повод он найдет для ворчания. Найдет обязательно. Если бы он был одним из гномов Белоснежки, его точно звали бы Засранец.

— Жаркое сегодня чертовски вкусное, — через несколько минут выдавил Дарби.

Карлин чуть не уронила чашку. Комплимент? От Дарби? Он был единственным, кто вечно жаловался, кто точно хотел знать, чем питается, словно повариха готовила неизвестно из чего. Что-то не так. Волосы на затылке встали дыбом, когда он остановился возле кухонного стола и пристально уставился на нее в напряженной тишине.

— Я здесь долго не пробуду, ты ведь в курсе, — сообщил он.

И как реагировать? Сказать, что пожалеет о его отъезде — наглая ложь, заявить «скатертью дорога» — явная грубость. В общем, Карлин что-то невнятно пробормотала и встала из-за стола, чтобы увеличить между ними расстояние, на всякий случай. Дарби ей совсем не нравился, даже пугал.

Он не понял намека и шагнул вперед.

— После октябрьской ярмарки поеду в Техас, чтобы поучаствовать в родео. Прошлой зимой я уже скакал на быках и необъезженных лошадях тоже. Хочешь взглянуть на мои награды? — нагло ухмыльнулся он.

Господи, это его способ пригласить переспать? Если бы она не потягивала чай, то фыркнула бы ему прямо в лицо.

— Нет, спасибо, — выдавила Карлин, мечтая, чтобы он побыстрее ушел. — Но, э-э-э… удачи, — промямлила она, едва не выпалив: «Надеюсь, бык проткнет тебе яйца».

Неужели она действительно этого желает? На долю секунды ей стало дурно от собственных мыслей.

— Уверена? — протянул он, явно считая себя неотразимо сексуальным, хотя Карлин его терпеть не могла. — Я храню награды в общежитии. Была когда-нибудь на родео? Многих женщин крайне возбуждает мое умение справляться с животными, — вкрадчиво намекнул Дарби.

Мимолетное чувство вины испарилось без следа. Нельзя допустить, чтобы он интерпретировал ее уклончивый ответ, как явный или случайный интерес.

Ну уж нет. Больше никаких недомолвок. Когда Брэд после всего двух свиданий начал преследовать, Карлин чувствовала себя виноватой, бесконечно перебирая их встречи, вспоминала свои слова и поступки, пытаясь угадать, с какой стати он решил, что она предназначена ему. На первом свидании он ей понравился, но только понравился, поэтому она согласилась на второе, которое почему-то насторожило, хотя в Брэде не наблюдалось ничего ужасного, просто общее ощущение, что ей это не надо. Как оказалось, чутье не подвело, но было слишком поздно, Брэд привязался как банный лист, потому что уже на ней зациклился.

Аналогичный страх вызывал Дарби — страх оказаться с ним наедине. Психопат? Нет, вряд ли. Засранец? О, да.

— Родео мне никогда не нравилось, — отрезала Карлин.

Истинная правда, хотя она и из Хьюстона, но ни разу не посещала родео и не собиралась впредь.

— Может, тебе следует увидеть настоящих мужчин в действии.

— Вряд ли. Меня это не интересует.

Боже, можно ли выразиться яснее?

С самодовольной ухмылкой Дарби подошел ближе, так близко, что у нее тревожно зачастил пульс.

— Не надоело одиночество, Карли? Такую красивую девушку не способна удовлетворить готовка и уборка. Дарби к твоим услугам, сладкая, только скажи…

Карлин метнулась в сторону, схватила метлу, стиснула изо всех сил и нацелила на Дарби как автомат.

— Убирайся! — взорвалась она.

— Вау! — изумленно воскликнул он, изобразил невинную улыбку и поднял руки вверх, словно сдаваясь. — Я же ничего не сделал. Просто проявил дружелюбие.

— Проявляй дружелюбие где-нибудь в другом месте. Убирайся! — снова выкрикнула Карлин, более настойчиво на этот раз.

— Ладно, ухожу, ухожу. А ты слегка чокнутая, знаешь? Никто не говорил, что ты слишком нервно реагируешь?

— Не вешай мне дерьмо на уши. Только полный придурок мог вообразить, что ты меня хоть немного интересуешь.

Карлин последовала за ним в прихожую, периодически тыкая метлой в спину. Самое лучшее — чтобы он немедленно покинул ранчо, чем скорее тем лучше.

— Нет необходимости докладывать боссу об этом маленьком недоразумении, — уже у выхода вдруг встревожился Дарби.

— Никакое это не недоразумение, — у Карлин лопнуло терпение, хотя она и не собиралась бежать к Зику с жалобой, но Дарби незачем об этом знать.

Пусть подергается, поделом ему. Интересно, Зика обеспокоит, что один из его работников так грубо и недвусмысленно к ней подкатил? Наверное, нет, в конце концов Дарби и пальцем ее не коснулся. «Сама справлюсь».

— Никогда больше не оставайся со мной наедине! — выпалила Карлин. — Не приходи раньше всех и не задерживайся после всех. Даже не обращайся ко мне, и тогда я ничего не скажу Зику, а парням сообщу, что мы поссорились из-за неудавшегося десерта. Думаю, они поймут, почему я с тобой не разговариваю.

— Из-за ерунды ведешь себя как последняя сука, — проворчал Дарби, выходя. — Нельзя винить мужчину за попытку.

— Очень даже можно.

Карлин захлопнула за ним дверь, заперла, а затем застыла, выжидая, когда сердцебиение обретет нормальный ритм.

Нельзя снова начать в себе сомневаться или паниковать из-за какого-то урода. Нельзя. Она не сексапильная красавица, давно забыла про макияж, и, честно говоря, зачем ей прическа, если можно просто стянуть волосы в конский хвост?

Разумеется, единственная женщина на ранчо все равно кажется привлекательной, но она никогда не посылала призывных сигналов. Некоторые мужчины время от времени ненавязчиво заигрывали, просто потому, что такова их натура. Повезло, что флиртовали работники, к которым она испытывала симпатию, а мерзкая попытка Дарби вызвала тошноту.

Следует ли кому-то рассказать о неловком моменте? Когда-то Карлин призналась друзьям в Хьюстоне, что Брэд психопат, и пожаловалась на его преследование. Но никто не разделял ее мнения, ведь у Хендерсона хватило хитрости прикинуться славным парнем. В конце концов ее слово против его, и последнее оказалось куда весомее.

Что, если она снова окажется в той же ситуации? Да и кому рассказать? Зик — очевидный выбор, но Дарби действительно ничего не сделал, кроме оскорбительных намеков. Она никогда не ныла и не ябедничала, если на то пошло. Может, якобы случайно проговориться Спенсеру, который стал самым близким другом на ранчо? Нет, в нем слишком много от Галахада… узнав, что Дарби доставил ей неудобство, парень наверняка решит, что обязан защитить ее честь. Господь свидетель, ему не следует никоим образом тревожить плечо, он так рвется избавиться от перевязи.

«Сама справлюсь. Сама». В следующий раз вместо метлы пригрозит Дарби ножом.

Чтобы не считал шуткой приказ никогда не оставаться с ней наедине.

Октябрьская ярмарка закончилась, и Зик подвел итоги. Финансово год выдался хорошим, лучше, чем он ожидал. Продажа скота прошла успешно, пора начать подготовку к долгой зиме. Погода вечно всё усложняла, но забот в холодное время года гораздо меньше. Наконец появилась возможность перевести дыхание, выстроить планы на следующий год и расслабиться. Разумеется, дела всегда найдутся, животных надо кормить, но это самый спокойный сезон за весь год, всё идет своим чередом, грех жаловаться.