Человек продолжал молча ползти вперед, пока, наконец, не оказался в полуметре от мальчика. Спокойное, задумчивое лицо человека вдруг исказилось гримасой ужаса - словно он увидел что-то, что до смерти его испугало. Он быстро убрал руку под себя и выхватил пистолет.

                - Пап, ты чего!? - Успел вскрикнуть мальчик.

Человек жал на курок пока в магазине не кончились патроны.

Человек убрал пистолет и стал пятиться назад.  Внезапно он остановился, упершись ногой в торчащую из стены арматуру. Толкнув ее ногой несколько раз, он замер. Прошло полминуты, прежде чем человек снова пополз вперед. Он достиг тела мальчика. Попробовал протолкнуть его вперед. После нескольких неудачных попыток он  поднял его окровавленное лицо, осмотрел шею, затем достал нож.

- Просыпайся!

Я открыл глаза. Лежу на полу, в какой-то полуразрушенной квартире. Капитан сидит напротив меня - в кресле. Что за привычка у этого ебанутого, сидеть и смотреть на спящих людей?

Как я вообще тут оказался? Сука... капитан меня оглушил. Злопамятный ублюдок. Стоит заметить, что парализатор - вещь охуенная, когда его применяют на тебе. У меня ничего не болит, более того, я чувствую себя выспавшимся и отдохнувшим. Надо будет забрать его у капитана и использовать в качестве снотворного.

- Капитан, ответь честно - ты пидор, да?

- Нет. Что за тупорылый вопрос?

- Ну, честно говоря, меня заебало, что ты сидишь рядом со мной, пока я сплю. Точнее, это меня пугает. Пиздец как.

- Мы в одной комнате. Она маленькая. Где я ни сяду, все равно буду сидеть рядом с тобой.

- Ну, ты бы хоть к окну, что ли, стул развернул...

- Не люблю открытые пространства. И смотреть на них. За годы, проведенные на Земле, так и не привык.

- Ну к стене тогда отвернулся бы.

- Сижу, где хочу. Ты мне лучше скажи, мудак, что за херню ты отчебучил?

- Ты о чем?

- Я тебя сейчас еще раз оглушу, мля. Ты зачем людей бросил?

- Я их не бросал.

- Ага, они сами ушли. Хорош мне лапшу на уши вешать, мля. Ты мудак бросил их одних в окружении сумасшедших Спартанцев. Лучше бы ты их убил. Ты хоть представляешь, что те могут с ними сделать, если возьмут в плен? Хрен его знает за кого они их принимают. Может за мутантов каких или людоедов, или еще хрен знает кого.

- Я их не бросал.

- Короче, вставай. Как стемнеет - поплывем за ними. К тому же ты, мудак, все наши вещи там оставил.

- Не поплывем мы никуда.

Капитан встал со стула и навел на меня парализатор.

- Поплывем. Более того, ты, китайская твоя рожа, будешь один грести.

- Да убери ты его нахуй... - махнул рукой я, покосившись на парализатор, и сел. Капитан еще какое-то время подержал меня на мушке, а потом убрал оружие в карман. Я встал, обошел капитана и выглянул в окно. Блядский тесный двор.

- Короче, - заговорил я, не поворачиваясь к капитану. - Мы не вернемся, потому что я их всех захуярил.

В помещении повисло молчание. Я продолжал смотреть в окно.

- В каком смысле? - наконец спросил капитан.

- В прямом, бля. Посчитай гранаты у себя на поясе. Две их них я закинул в комнату. Про наши вещи я забыл, так что их тоже распылило.

Снова тишина. На этот раз меня заебало ждать реакции капитана, и я обернулся. Честно говоря, я ожидал увидеть капитана, который повесился от горя на люстре, со слезами на глазах. Но нет, он смотрит на меня каким-то странным взглядом. Кажись раздумывает, убить меня или нет. Пусть подумает, потому что от его решения зависит, вылетит ли он в окно со свернутой шеей или поживет еще какое-то время.

- Зачем ты это сделал? - спокойно спросил он.

- Тебя ебать не должно, - спокойно ответил я.

Капитан еще какое-то время смотрел на меня, а затем кивнул, словно приняв какое-то решение.

- Это останется на твоей совести. Я только надеюсь, что ты сделал это не потому, что ты бездушная мразь, а как раз наоборот.

- Я убил их, потому что шансов выжить у них не было. И они отнимали их у нас.

- Но ты мог их бросить.

- Мог и бросить.

- Но ты предпочел их убить.

- Типа того.

- Понятно, - капитан сел в кресло. - В общем, раз возвращаться смысла нет, то нам пора обсудить дальнейший план. Нам нужно попасть на Салтыковскую. Попасть на нее можно только с Ботанической или с Красноармейской.

- Или по земле, долбоеб, - заметил я. - Ты ж сам не хотел по тоннелям идти. Так давай пройдем через город.

- Давай думать буду я. По земле дойти до Салтыковской нельзя, потому что она находится на острове. Единственный мост, насколько я знаю, разрушен, хотя когда-то, несколько десятков лет назад, именно по нему я покинул этот остров. Можно попробовать переплыть, но, насколько я знаю, берега заминированы.

- Что это за место, блядь, такое?

- До заражения там был научный центр и зоопарк. А после, там обосновались Сталкеры. Это твой дом.

- Охуительно. Наконец-то мамулю увижу.

- Не увидишь, потому что...

- Да-да... Сталкеров больше нет, а я чудом сохранившаяся особь. Я тебя понял. Короче, ты хочешь, чтобы мы спустились в метро и дошли до Салтыковской по тоннелям.

- Именно. Я тебе сказал об этом десять секунд назад. Но я не был на Ботанической и Красноармейской очень давно. Я понятия не имею, что с ними стало. Скорее всего, там давно не осталось живых, так что до Салтыковской дойдем без приключений. Но это, если повезет, а на деле - хрен его знает. Из оружия у нас пара гранат и пара пистолетов, патронов почти нет, так что к приключениям, если они нас найдут, мы не готовы.

- Ты не готов, нытик ебаный. У тебя пистолет есть, у меня пистолет есть. По пути найдем еще стволов. Их тут, наверняка, как грязи.

- Ну что сказать, план говеный, но другого у нас нет.

- Ну, тогда хули мы ждем? Надо успеть попасть в метро до темноты. Дорогу-то помнишь?

Дорогу он походу нихуя не помнит. Мы уже несколько часов шатаемся по заброшенному городу. Улицы на этой стороне реки превратились в густые реки грязи, достающие до колена, а иногда и выше. Почему? Хер его знает. Знаю только, что заебался я уже через полчаса этого блядского похода. Мало того, что каждый шаг требует тройного усилия, так еще и идти приходится максимально осторожно, потому что хуй его знает, на что можно наступить или обо что споткнуться в толще густой коричневой каши. Короче, через пол часа такого похода, я заебался, а через несколько часов - просто подыхал от усталости.

Кстати, решил идти медленно и осторожно я не сразу. Сначала я уверенно мчался вперед, рассекая грязь как пароход. Но моя уверенность быстро испарилась, когда я споткнулся об какую-то хуету и с головой нырнул в зловонную гущу. Кстати, я же говорил, что эта грязь страшно смердит? Этот запах забрался ко мне в ноздри, спустился в легкие и заполнил мои кишки. Тяжелый смрад. Смесь дерьма, мертвечины и хуй знает, чего еще. Эта вонь останется со мной до конца жизни.

Короче, я иду весь облепленный этим говном. Капитан смеялся минут сорок, после моего позорного падения. Он смеялся бы, наверное, до сих пор, если бы я не достал ствол и не пообещал вышибить ему мозги, если не завалит ебало.

Мы слоняемся по городу, уже хуй знает какой час. Капитан Сусанин уже сто раз сообщил мне, что «осталось чуть-чуть», но бля, богом клянусь, этот магазин китайских свечей мы проходим уже не впервые.

- Слышь. Ты уверен, что знаешь дорогу? - поинтересовался я уже в который раз.

- Уверен. Осталось чуть-чуть, - в который раз ответил капитан и вдруг остановился, всматриваясь в табличку на доме. - Или нет...

- Что значит «или нет»?

- Это значит, что ты уничтожил мой рюкзак, и карту вместе с ним. Я последний раз был тут, когда тебе было лет девять. Я думал, что помню дорогу, но кажется я переоценил свою память.

- Ах ты ж сука. Ты не мог раньше сказать? Какого, блядь, хуя надо пять часов шароебиться по городу, если ты не знаешь дороги? Мы могли потратить это время на поиск карты, например.