О том, что я увидела у озера - я не хотела думать, не хотела мысленно возвращаться туда и снова прокручивать эту картинку. Меня пугало её появление, я боялась рассказать об этом кому-нибудь, чтобы меня не сочли чокнутой. И всё же я её видела, и она мне помогла. В голове это пока не укладывалось.

На рассвете моя головная боль меня окончательно доконала и я тихонько сползла с лежака, чтобы скатать себе пилюлю. Для этого брались равные части трёх порошков из трав, добавлялась капля горной смолы и пару капель масла. Пропорция должна была быть правильной, так как используемые травы были ядовиты. Едва я успела запить их водой, как через порог ввалился рычащий мужчина.

- Нэш! – вскрикнула я от ужаса. Тот тут же проснулся, вскакивая и одновременно хватая нож.

- Чего тебе, Бут? – сердито потребовал Нэш, опуская нож, явно исключая угрозу.

- Это лазарет или как? Вообще-то тут должны оказывать помощь в любое время суток! – прорычал тот.

- Так ты рычал от боли, а не от ярости? – осторожно поинтересовалась я.

 - И от ярости тоже! Проклятый зуб болит, больше нет сил! Хочется выть и лезть на стену. Ты лекарь сделай что-нибудь!

То, что он называл зубом – зубом было сложно назвать, скорее чёрный пенёк, десна вокруг которого была воспалена.

- Это нужно вырвать и почистить. Будет неприятно, - вынесла я свой приговор. – Приступать?

Бут был моим первым добровольным пациентом, и от того насколько профессиональной окажется моя помощь, зависела моя репутация в посёлке Одичалых. Мне приходилось рвать зубы и раньше, и я постаралась. А может, мне повезло. Выдернув зуб за один приём, я вскрыла десну, почистив её от гноя. Бут мычал, терпел, и драться, слава богу, не лез. Затем я положила на рану обезболивающее лекарство, строго настрого запретив ему есть до полудня.

- Мне нравится, - проговорил Нэш, улыбаясь, когда Бут со вздохами облегчения покинул лазарет.

- Нравится смотреть, как рвут зубы?

- Нет, как именно ты это делаешь. Такое сосредоточенное, взрослое лицо…

  Нам не дали подразнить друг друга, только я открыла рот, чтобы ответить ему что-нибудь колкое, как «правая рука» срочно потребовал Нэша к себе.

Нэш вернулся через некоторое время с продуктами для завтрака, как всегда немного сыра, лепёшек и переспевших фруктов. По сведённым бровям и его задумчиво жующему лицу -  стало понятно, что что-то не так. И чтобы не доставать его вопросами – я просто перестала есть, принципиально уставившись на него, сложив руки на груди.

- Меня отправляют в дозор к границе на несколько дней.

- Почему? Разве тебе не положено присматривать за мной? – меня это обеспокоило, и моя  нешуточная тревога заставила его улыбнуться.

- Видимо нянька тебе уже не нужна, раз ты стала полноправным членом колонии Одичалых. Теперь уже и Джона поручился за тебя, да и вчерашний суд изменил у людей мнение о тебе. Рви зубы, лечи колени, животы и жди меня. Дня три-четыре.

- Тогда я пойду с тобой, мне всё равно нужны кое-какие травы.

Но Нэш снова рассмеялся, качая головой.

 Мне нравилось смотреть, как взлетают его ресницы и блестят глаза, и от этого неприятное предчувствие кололо ещё сильнее. Я была почти уверенна, что нам ни в коем случае нельзя расставаться.

- Нет, Лав, тогда это уже будет не дозор. Ты будешь меня отвлекать, даже если не издашь ни звука, а будешь просто сидеть рядом. Ни Харт, ни Джона нам этого не позволят.

- Ты пойдёшь в этом жилете? – кивнула я на его безрукавку. – Дай мне его на пару минут.

Если смешать с маслом сок травы змеёвки, смесь принимала тёмно-синий цвет и служила краской. На задней спинке жилета я вывела этой краской несколько ярких символов. И как бы я ни пыталась схитрить, сложив безрукавку в надежде, что он наденет её не заметив – Нэш всё равно увидел.

- Что это ещё за жуткий орнамент? – изогнул он брови, всматриваясь в меня с подозрением.

- Так, особый узор на удачу, - пожала я плечами, мило улыбаясь.

- Почему у меня такое ощущение, что ты меня дуришь?

- Нет, это правда. Как-то я до дыр зачиталась одной книгой о языке символов. Этот будет тебя охранять. Пожалуйста, Нэш, не упрямься.

- Ладно, не скажу, что мне неприятны твои переживания. Это что-то между нами новенькое. Так и быть, - надел он жилет. – Говорят, разлука сближает. Может, тебе приснится, что я твой подарок судьбы, - к нему снова вернулась его привычная ирония. – Ну, пока! – и коротко поцеловав меня в губы, Нэш оставил меня одну. Судя по настроению, прощаться он тоже не любил.

Мне пришлось его обмануть. Правда была в том, и она бы его сильно разозлила, что это было послание моему брату Улису. И дословно оно значило следующее: «Присмотри за ним для меня»

По большому счёту это был действительно охранный узор. Тени следили за перемещениями в колониях и днём и ночью. И когда они увидят надпись – за Нэшем обязательно приглядят. Я почему-то была в этом абсолютно уверенна, как и в том, что Улис стал предводителем Теней, и поэтому теперь все Тени без исключения знали язык символов.

Не только Нэш покинул посёлок, Темпа так же было не видать.

И мне представилась возможность попытаться завести новые знакомства.

Один больной зуб, одно больное колено и странная сыпь у ребёнка. Одичалые обращались ко мне за помощью не смело и без особого желания. Учитывая позицию своего лидера, люди, тем не менее, желали удостовериться лично. Они присматривались ко мне, испытывали, но дружбы пока никто предлагать не стремился.

И чтобы большую часть времени не болтаться без толку, я решила набраться наглости и попросить у Джоны старые книги или рукописи, в которых  бы упоминалось лечение, возможно, способами о которых  я не слышала ранее.

Выслушав меня как обычно спокойно, слегка наклонив голову, Джона указал мне на ящик:

- Бывший лекарь уже отсортировал нужные записи. Можешь брать, они твои.

- Щедро. Надеюсь, это не подарок? – пошутила я, едва успев прикусить язык. – Как так случилось, что в колонии не осталось ни одного лекаря и его учеников?

- Возможно, Ронан решил, что без лекарей мы быстрее передохнем, - пожал плечами Джона, пристально поедая меня глазами.  - Их выслеживали и целенаправленно истребляли. Разве в Исходе не знали об этом?

- Нет. Ронан хвастал не всеми своими безумствами. Зачастую люди Исхода остаются в неведении.

- Что ж, время теперь для тебя не будет потеряно впустую.

Своими собственными приобретёнными наблюдениями и опытом, мы теперь могли поделиться лишь в устной форме, у нас не было ни бумаги, ни смысла выводить длинные тексты на кусках шкур. Так что учитель передавал свои знания ученикам на практике.

Тексты рукописей, которые мне дал Джона, местами выцвели и трудно было разобрать почерк, но кое-что прочесть мне всё же удавалось, иногда даже методом подбора слов по смыслу. Читала я медленно, но вдумчиво, пока у меня не начинали болеть глаза.

Второй раз я увидала … её уже в лазарете, когда после многочасового чтения отложила рукопись в сторону, так как вечерний свет был очень слаб. Призрак Эмми сидел напротив меня у противоположной стены лазарета, спокойно наблюдая за мной. Скажу честно, это было самое жуткое, что со мной происходило в жизни. Этого нельзя было объяснить, разве что моим безумием. Внутри всё похолодело, моё тело начинало неметь, и мне пришлось вскочить на ноги и выбежать на улочку. Эмми шла за мной.

Мне встречались люди, Одичалые суетливо готовились к ночи, но Эмми видела только я одна. Она скользила по улице посёлка, просачиваясь сквозь тела и предметы, дойдя со мной до площади. Когда я останавливалась – она подходила ко мне ближе, глядя на меня своими большими грустными, но добрыми глазами. И каждый раз я покрывалась мурашками.

Куда бы я ни пошла – Эмми направлялась за мной, к столам, к берегу, в лазарет. Она не подавала никаких знаков, просто составляла мне компанию.