Взрыва?

Здесь?

Карелла не мог этому поверить.

В три минуты второго, в тот самый момент, когда «Блеск Плевка» начал свое выступление песней в стиле рэп на слова Джорджа Чэддертона, со склона съехал фургон со знаками полицейского ведомства и надписью «Отдел учета имущества» на бортах. Он подъехал к комплексу зданий, стоящих на берегу реки, и остановился позади здания мусоросжигательной печи, рядом с разрисованным пачкунами мусоровозом. Следом за фургоном со склона съехала радиофицированная легковая автомашина. Из нее вышли два полицейских.

В ту же секунду открылись двери фургона, и из него вышли сержант и полицейский. Полицейские сошлись на берегу реки, поздоровались, поговорили о погоде, и, наконец, сержант сказал:

— Пойдемте посмотрим, все ли там готово.

Они вошли в здание и сразу же оказались под прицелом четырех полуавтоматических пистолетов.

Неужели такое никогда не случалось в нашем городе, подумал сержант.

...зачем она это делает?

На спине, на коленях за грязные деньги белого мужчины?

Из-за этого она стала рабыней, сестра моя женщина.

На коленях, на спине за грязные деньги белого мужчины...

Хлоя сидела на краю эстрады, слушала песню, написанную давным-давно ее мужем. Как великолепно они ее исполняют, восхищалась она. Стоявшие сзади Сил и Джиб задавали четкий, напряженный ритм рэпа, а две девушки очень высокими, срывающимися на вопль, голосами вели мелодию и выговаривали слова. Хлоя растрогалась до слез.

Сорок или пятьдесят микрофонов впитывали лившиеся с эстрады звуки и передавали их в кабель диаметром около пяти сантиметров, лежавший на земле, словно змея. Этот кабель и в самом деле назывался змеей. Он шел от эстрады через центр концертной площадки по трубе, покрытой резиновым матом, потом поворачивал в сторону и через 50 метров подключался к пульту управления, за которым сидели два звукооператора и производили смешение сигналов, контролируя на слух результат своей работы.

Пульт управления был соединен четырьмя отдельными фидерами с колонками задержки времени, а также правыми и левыми основными громкоговорителями, находившимися по обе стороны эстрады. К каждой колонке задержки времени были подключены 16 громкоговорителей и 12 усилителей мощностью 1000 ватт каждый. В последние несколько дней перед концертом систему тщательно сбалансировали, произвели калибровку задержек времени, так что звук, лившийся из колонок задержки времени, безупречно синхронизировался со звуком, лившимся из стоявших по обе стороны эстрады колонок. И все восемьдесят громкоговорителей каждой колонки изрыгали лавину звуков.

...услышит ли она мою песню?

Что бы она теперь ни сделала, она всегда будет не права.

Подними голову, подними глаза, громко пропой о себе...

Им пришлось убить только одного человека. Это был мусорщик, дышавший свежим воздухом на берегу реки. И выстрелила в него Глория. Она ближе всех налетчиков стояла к нему, когда он обернулся и завопил:

— Эй, что вы там делаете?

Возможно, это случилось потому, что он разглядел всю четверку, направлявшуюся прямо к полицейскому фургону.

Глория думала только о вознаграждении, которое ее ожидало после благополучного завершения дела, и никак не могла позволить, чтобы какой-то ничтожный мусорщик все испортил. Она выпустила в него одну за другой три пули, и, звуки выстрелов мгновенно рассеялись над водой. Пули попали мусорщику в лицо, отбросили его к забору, и он соскользнул на землю, словно тряпичная кукла.

— Очень хорошо, — похвалил ее Глухой.

Потом они все влезли в полицейский фургон, и Глухой протянул Глории ключи, которые вытащил у сержанта из-за пояса.

Эта песня называлась «Ненависть».

Ее начали петь в двадцать минут второго, в тот самый момент, когда Глория повернула ключ зажигания полицейского фургона.

Солировал Джиб.

Сил подпевал.

А девушки вторили им голосами, в которых звучали насмешка и глумление.

Глухой не счел нужным предварительно ознакомиться с программой сегодняшнего концерта. Он сосредоточился на точном, выверенном до секунды, расчете времени всех этапов налета и обмане полиции. Настоящий шедевр мистификации. Он увел из-под самого носа у полицейских груз наркотиков стоимостью 30 миллионов долларов, и самым верным способом выйти сухим из воды было обмануть полицейских.

Таймер был установлен ровно на половину второго.

В этот момент он рассчитывал перегрузить содержимое полицейского фургона во взятый напрокат «шевроле», который ожидал их в центре города на автостоянке возле бухты.

По чистой случайности содержание песни перекликалось с его адскими намерениями и содействовало им. Его план сработал бы безотказно даже без этой песни, но песня ему нисколько не повредила. Она, словно попутный ветер, донесла его стрелу в самое яблочко. Если бы Глухой был на концерте, он бы восторгался этой песней и ее исполнением ансамблем «Блеск Плевка».

Карелла сидел среди зрителей и слушал песню. До него дошел ее опасный, подстрекающий смысл, но в уме он продолжал перебирать прочитанное или услышанное им в последнее время. В газетах или журналах, что-то о...

В субботу 4-го апреля...

Что-то о...

4-го апреля сего года, в 1 час дня...

Чертовски много газет, чертовски много журналов.

«...лягни беляка, убей беляка, задуши беляка, уничтожь беляка, избей беляка, возненавидь беляка, заставь беляка ненавидеть тебя!»

«Возненавидь беляка...»

Его мысли, пройдя по кругу, вернулись назад.

4-го апреля сего года в 1 час дня...

«...прокляни беляка, растопчи беляка...»

В субботу 4-го апреля сего года, в 1 час дня...

«...застрели беляка, заколи беляка...»

В субботу, 4-го апреля, в 1 час дня будут уничтожены наркотики, конфискованные...

— Их сжигают! — вскричал Карелла.

«... разделай беляка...»

— Что! — вскричал Браун.

— Наркотики! Их сжигают!

«...как беляк разделывает тебя!»

И в этот момент сработал таймер Флорри, и заключенный в цифровом запоминающем устройстве голос Глухого вырвался на свободу.

Флорри объяснил Глухому этот процесс как распространение звука вверх и вниз по течению. Льющийся с эстрады звук распространяется вниз по течению и поступает на пульт управления. Там он смешивается и с пульта управления распространяется вверх по течению к громкоговорителям, встроенным в различные колонки. Вверх по течению, вниз по течению. В пульт управления, от пульта управления.

— Кабель-змея идет к пульту управления, а матричные выходные кабели от него, — растолковывал Флорри. — По матричным выходным кабелям звук распространяется вниз по течению в пульт, смешивается там и потом распространяется вверх по течению. После смешения звук распространяется по узкому каналу, как по бутылочному горлышку, и поступает в эти четыре сигнальные линии, а по ним — в главные громкоговорители, правые и левые, а также в правые и левые громкоговорители с задержкой времени. Вы следите за моей мыслью?

— Стараюсь, — ответил Глухой.

— Не отвлекайтесь только, — продолжал Флорри и ухмыльнулся. — Предположим, мы направляем звук вверх по течению в наш маленький черный ящик. А? И вот вместо того, чтобы идти прямо в громкоговорители, он поступает туда через ящик. Обычное дело. Звук не ухудшается. Все, что звучит с эстрады, смешивается в пульте управления и направляется оттуда в ящик, проходит через ящик, а потом поступает в громкоговорители. Все распространяется вниз по течению, а потом вверх по течению. Пока мы не решим, что пора это вырубить.

— Как это делается?

— Просто, — ответил Флорри.

Но то, что сделал Флорри, и то, что в этот самый момент сработало, вовсе не было таким простым, как он говорил.

Стараясь, чтобы Глухой его понял, Флорри так объяснил конструкцию и работу своего устройства: сердце «маленького черного ящика» — источник постоянного напряжения 24 вольт, который приводит в действие все элементы, отрезающие звук, идущий с эстрады, и заменяющие его записанными репликами Глухого. Кроме резисторов, конденсаторов и операционных усилителей, которые являются основными компонентами любой акустической схемы, в ящике были следующие элементы: