Арабелла и Анита обе почили в бозе, так и не успев вернуться на Землю, но им удалось вписать свои имена в длинный список животных, принесенных в жертву во имя завоевания космоса и обретения новых знаний. Однако мы рады сообщить вам, что после страшной катастрофы, постигшей космический шаттл «Колумбия» в 2003 году одно живое существо все-таки выжило — в обломках контейнера, предназначенного для экспериментов, нашли крохотного червячка (Caenorhabditis elegans).

В этой главе мы возносим хвалу трудам и творчеству англичанина Боба Джорджа, летчика Королевских ВВС во время Второй мировой и профессора естественных наук впоследствии. А главное, вот уже около шестидесяти лет Джордж занимается охотой на блох! В конце 2007 года сей ученый муж, которому на тот момент исполнилось восемьдесят шесть лет, закончил наконец второе издание своего «Атласа блох (Siphonaptera) Великобритании и Ирландии». Этот стостраничный труд посвящен «привязке к местности» шестидесяти разных видов блох, которые скачут по Великобритании. Боб Джордж, конечно, мог посвятить себя, скажем, изучению носорогов, редко встречающихся на Туманном Альбионе, но которых гораздо легче «засечь». Однако призвание есть призвание. «Блохи имеют такое же право на существование, как люди или, скажем, слоны», — заявил однажды бывший пилот журналисту газеты «Bournemouth Echo». А стало быть, должен же кто-то ими заниматься. Вот Боб Джордж и занялся (заметим, наш герой не имеет никакого, даже родственного, отношения к певцу-бисексуалу Бою Джорджу).

Боб, родившийся в городе Глостере (графство Глостершир), приступил к делу в еще совсем юном возрасте — он начал с ловли мышей, коих отловил в общей сложности тридцать пять. На одной из них он собрал пятнадцать блох, которых тут же отправил в Музей естественной истории. Вскоре ему оттуда пришел ответ, в котором сообщалось, что одно из присланных насекомых происходит из региона, расположенного неподалеку от Черного моря. Естественно, от подобной новости воображение у юноши разыгралось, тем более что это был всего лишь восьмой случай регистрации данного вида блох на территории Великобритании.

Дальше все было как в сказке: Боб охотится на блох по всем британским островам, известность его постоянно растет и наконец наступает день, когда он удостаивается приема у госпожи Мириам Ротшильд, великой натуралистки, получившей прозвище «королевы блох», настолько эта женщина продвинула наше знание относительно семейства блох во всем мире. И сегодня Боб Джордж каждую неделю получает на свой домашний адрес две-три бандероли с блохами, которые ему присылают из всех уголков Соединенного Королевства.

А однажды он получил от одной женщины 7116 блох сразу — все они были найдены на теле ежа из Гернеси. Это абсолютный рекорд. Эта женщина очень любила ежей и устраивала для них баню. Когда она купала ежа-рекордсмена, вода была вся розовая от его крови — так его закусали! С благословения Боба Джорджа дама из Гернеси за год избавила от блох 365 ежей и прислала в Борнмут примерно 31 000 насекомых. Боб исследовал их всех. Лишь десять из них были не «ежиной породы» (Archhaeopsylla erinacei).

Относящиеся к высшим насекомым с полным превращением, с головой расположенной спереди, блохи селятся в гнездах или на телах птиц или млекопитающих. Это удивительно прыгучее насекомое, а также упорный и успешный кровосос. Всего их известно 2600 видов. Из шести видов, обитающих на Британских островах, Ceratophyllus fionnus является самым редким — эти блохи водятся только на маленьком шотландском острове Рум, где они промышляют в основном в гнездах тупиков (морская птица).

Боб Джордж считает, что его работа по изучению блох еще далеко не закончена: «По сравнению с тем, что уже было проделано в отношении бабочек и стрекоз, работы еще непочатый край», — говорит исследователь.

Отправляйте своих блох по адресу: 54 Richmond Park Avenue, Bournemouth, Ued Kingdom (Великобритания).

В 2006 году, светясь от радости, читатели «Анналов Общества естественных наук Приморской Шаранты» (Приморская Шаранта — департамент на западном побережье Франции) прочитали статью «Первый случай гнездовья белого аиста (на острове Олерон)» (т. 9, № 6, с. 639–641). Остров Олерон и так уже имел много замечательных преимуществ: боулинг, портовый праздник, «Домик стабильного развития» под управлением ассоциации «Roule ma frite 17». Теперь остров обзавелся еще и взлетно-посадочной круглогодичной полосой для аистят. Нельзя сказать, что аисты обошли департамент Приморская Шаранта своим вниманием. Несколько лет они там плодятся, как кролики, особенно на болотах Бруаж, — да так сильно, что в 2006 году департамент вышел на первое место во Франции по количеству аистят: 464 против 446 в департаменте Верхний Рейн (данные взяты У группы «Аисты — Франция», за что ей спасибо). А вот Эльзасу впору обеспокоиться. И даже, может, поискать себе другую эмблему. Предложение навскидку: а что, если взять крокодила — ввиду глобального потепления? Это животное тоже готово взгромождаться на печные трубы, так как не боится высоты — в русском городе Сарове, например, крокодил выпал с двенадцатого этажа и сломал себе… один зуб. Прохожие удивлялись, а хозяин крокодила ничуть — крокодил выпрыгивал из окна уже третий раз.

Репутация у аистов, конечно, лучше, чем у крокодилов, хотя их и подозревают в незаконном «сбыте» новорожденных. Подписчики журнала «Paediatric and Perinatal Epidemiology», живущие в Приморской Шаранте, в 2004 году были слегка ошарашены публикацией под названием «Новое доказательство в пользу «аистиной теории» (т. 18, № 1, с. 88–92). В этой статье группа немецких исследователей сообщала о следующих наблюдениях: 1) в Берлинском регионе отмечена корреляция между ростом числа аистов и количеством родов вне клиники (а вот между числом аистов и числом родов в роддомах никакой взаимосвязи выявлено не было); 2) снижение числа пар аистов в Нижней Саксонии в период с 1970 по 1985 год совпадает со снижением рождаемости в этот же период; 3) пудрить людям мозги очень просто. Авторы статьи предупреждают об опасности безответственных подходов в сфере эпидемиологии: «Это типичный пример исследования, основанного на народных поверьях и сомнительных данных, где для придания статье некой наукообразности в качестве аргументов приводится сравнение случайно совпавших статистических данных». Короче, все, что здесь написано, верно, кроме выводов.

Говорят, если аист на бреющем полете пролетит над молодой женщиной, то в тот же год она непременно забеременеет. Но возможен и другой вариант: полет аиста никак не связан с ростом численности населения — птица просто ищет, куда бы приземлиться.

Что касается насекомых, то у человека не такой уж и большой выбор: «Комбат», «Рейд» или занятия энтомологией. С экологической точки зрения последнее решение более корректно, однако оно влечет за собой большие сложности — столько всего нужно запомнить! Наша планета кишит насекомыми — маленькими, большими; они заползают вам на спину и даже за воротник. Эти кошмарные создания составляют три четверти видов живых существ и большую половину вообще всех биологических видов (если считать вместе растения и животные). Энтомологи уже описали 950 000 видов различных тараканов и вшей — у них их полные шкафы! По самым сдержанным оценкам экспертов (Gremaldi & Engel, 2005 г.), всего видов насекомых насчитывается миллиона три. А это означает, что нас еще ожидает немало открытий под разными камушками. Так что надо запасаться ярлычками и инсектицидами. При этом вышеприведенные цифры не включают в себя пауков, поскольку они не являются насекомыми в строгом смысле этого слова (насекомыми считается членистоногие с шестью лапками), а у паукообразных восемь лап. Одна из проблем, которые ставит перед наукой вся эта армия чешуекрылых, жесткокрылых, перепончатокрылых, двукрылых и прочих «крылых» (винтокрылые не входят в тип членистоногих), заключается в том, что каждого ее солдата необходимо как-то назвать. Поскольку ежегодно открывают в среднем 9000 новых видов насекомых (так, например, «урожай» 2006 года составил 8995 видов), то нужно изыскать столько же названий, а многие уже разобраны: божья коровка, муха, таракан, комар. Поэтому приходиться выдумывать новые кликухи типа Eristalinus taeniops или Sclerophasma paresisensis, что конечно же никого не радует, в особенности самих нарекаемых.