Паб был как раз таким местом, где Пол в иных обстоятельствах с радостью бы остановился. Бросив чемодан в комнате Софи, они отнесли папку в пустующую игровую комнату за общим баром, где шлепнули ею о бильярдный стол. Из-под клапана услужливо выпрыгнул гоблин и, зевая, потянулся.

– Мы на месте, – сказал Пол. – Что нам делать теперь? Просеменив по зеленой бязи, гоблин, прежде чем ответить, откусил кусок голубого мела для киев.

– Премиленькая простенькая работенка, – сообщил он. – Даже вы, наверное, сумеете с нею справиться, ничего не напортачив. А теперь слушайте внимательно.

С его слов все выходило довольно просто. Без четверти шесть сегодня вечером владелец паба и его жена заснут мертвым сном, в этот момент Софи, наряженная в предоставленный костюм (по лицу Софи ясно читалось, что эта идея ей совсем не нравится), займет место хозяйки за стойкой и постарается выдать себя за кельнершу. Без пяти шесть в бар войдет мужчина и попросит пинту пива. Софи ему нальет, но сперва добавит в кружку требуемую дозу "Валентин-экспресса от "Дж. В. У. "", потом она по вполне очевидной причине скроется, а ее место займет Пол. Попробовав пиво, получатель тут же заснет на двадцать минут – таков побочный эффект зелья. В четверть седьмого появится клиентка, тут проснется получатель, и на том вмешательству фирмы конец. Самое главное – Пол должен позаботиться, чтобы, пока жертва спит, в бар не вошла ни одна женщина, кроме клиентки – опять-таки по вполне очевидным причинам. Больше, как сказал гоблин, тут и говорить не о чем.

– Чтобы удостовериться, что все пройдет без сучка без задоринки, – продолжал гоблин, – вам лучше бы знать, как выглядят те, с кем вы будете работать. – Сделав глубокий вдох, он исчез с обычным дождем искр, и мгновение спустя на его месте материализовалась женщина: рыжая, крашеная, лет тридцати, привлекательная в хромово-молибденовом духе, одетая в короткую юбку и обтягивающую прозрачную блузку.

– Я клиент, – сказала она и исчезла. Потом возник мужчина...

– Разрази меня гром! – вырвалось у Пола.

Софи поглядела на него, потом перевела взгляд на мужчину на столе.

– Ты его знаешь?

– Что? А, извини, пожалуйста. Я забыл, что ты нечасто ходишь в кино. Это Эшфорд Клент.

– Кто такой Эшфорд Клент?

– Цель, – ответил мужчина на столе, и на его месте снова появился гоблин. – Твоя подруга все больше дома сидит, да? – спросил он. – Впрочем, чему тут удивляться. Не раз удостаивавшийся наград Эшфорд Клент – третья самая высокооплачиваемая кинозвезда в мире. Тридцать миллионов баксов за картину, и будь в костлявом тельце твоей девушки хоть один гормон, ей не пришлось бы спрашивать почему. Как бы то ни было, мистер оскароносец только что купил замок Кадсли, что для нас очень кстати, – вам не пришлось мотать в Калифорнию.

Было ли это только воображение Пола, или при этих словах гоблин действительно ему подмигнул? Он готов был поклясться, что монстрик про дверь не знает, но теперь был не так уж в этом уверен.

– А кто эта женщина? – спросила Софи. – Я хотела сказать клиентка?

Гоблин поморщился.

– Не ваше дело, – отрезал он, – но я все равно скажу, потому что вам это не понравится. Ее имя вам знать не нужно, но она очень смышленая дамочка: обо всем, благослови ее Бог, сама додумалась. Очень просто – как просты все лучшие аферы. Она выходит замуж за Клента, потом по прошествии уместного времени с ним разводится. «Дж. В. У» получает два миллиона долларов наличными, она остается при остальном отступном, и все в выигрыше.

Выражение на лице Софи затупило бы клинок из закаленной стали.

– Если не считать актера, как там его зовут, – сказала она. – Или по прошествии времени зелье выветривается?

Гоблин рассмеялся:

– Ни в коем случае! Стопроцентная гарантия пожизненного действия. Нечастный будет любить ее до самой смерти, причем своей. Подумаешь, важность, – добавил он. – В конце концов в мире найдется пять миллионов женщин, которые свою мамочку зарежут, лишь бы погладить ношеные носки мистера Клента, уж его-то жалеть не надо. Идеальная справедливость, если хотите знать мое мнение.

Софи передернуло.

– Отлично, – проговорила она, – я всегда любила хеппи-энды.

– Верно подмечено, – согласился гоблин, – парень знакомится с девушкой, девушка подливает парню отраву, они женятся. Не слишком оригинально, но, впрочем, все истории о любви – сплошное клише.

К удивлению и непреходящему сожалению Пола, все сработало как часы. В назначенное время оскароносный Эшфорд Клент вошел в бар и заказал пива. Софи (Пол решил, что она очень даже неплохо выглядит в наряде кельнерши, но сказать ей об этом не решился) умудрилась незаметно подлить две столовые ложки золотой жидкости в кружку Клента. А поскольку пиво было настоящим йоркширским элем, присущий ему гнилостный привкус нивелировал зелье, во всяком случае, до тех пор, пока не стало слишком поздно. Клент заснул еще до того, как Полу представился случай попросить у него автограф, что, возможно, даже и к лучшему.

Клиентка пришла минута в минуту, и Пол оставил ее сидеть против бога серебряного экрана за сигаретой и «Дейли телеграф гайд ту ивестмент менеджмент»[26]. Если верить гоблину, остаток вечера они были вольны делать, что вздумается.

Да, кстати, это мелкое ползучее существо, насколько мог судить Пол, не беспокоило ни его, ни Софи уже некоторое время, с самого брифинга. Разве слишком оптимистично надеяться, что оно наконец...

– Да, – сказал ему в ухо дребезжащий голосок.

– О, – выдохнул Пол. – Послушай, мы свое дело сделали, так почему бы тебе не свалить и не оставить нас в покое?

Гоблин расхохотался так, точно кто-то жевал фольгу.

– Потому что вы мне нравитесь, как нравится жареная курица. Видите ли, мне слишком редко удается выбраться из офиса, а уж если такая возможность выпадает, нужно выжать ее до капли.

Вздохнув, Пол вскарабкался по крутой лестнице в свою комнату. В коридоре ему следовало повернуть направо, но крохотные острые коготки вцепились ему в мочку уха, и он застыл как вкопанный.

– Не туда, – сказал скрипучий голосок. – Налево.

– Моя комната в той стороне.

– Да. Но ты туда не пойдешь.

– Разве?

– Вот именно. Ты пойдешь к своей девушке. Несмотря на боль в ухе, Пол повернул голову направо.

– Она не моя девушка, – сказал он.

– Ага. – Полу совсем не понравился тон гоблина. – Тогда мы это исправим и немедленно.

Полу показалось, что его сердце заменили на мешочек с мороженой фасолью.

– И что же это должно означать? – через силу спросил он.

– Да господи боже ты мой! – Голос у гоблина был раздраженный. – А ведь ты по-настоящему жалок. Ну ладно. – Перед глазами у Пола посыпался дождь зеленых искорок, и появился гоблин. На сей раз он был много больше и очень широким в плечах. – Мне надо объяснить, правда? – спросил он. – А потом мы сможем продолжить, хочешь ты или нет.

Пол попытался попятиться, но гоблин, протянув длинную мускулистую руку, схватил его за горло, да так сильно, что он чуть было не задохнулся.

– Давай-ка посмотрим, – сказал гоблин. – В бутылочке с зельем осталось еще добрых полпинты, а если его открыть, оно скоро выдыхается. Мотовство до сумы доведет, вот мой девиз.

Пол попытался оторвать руку гоблина от своей шеи и получил немало поводов об этом пожалеть.

– Что это ты там орудуешь? – поинтересовался гоблин почти обиженно. – Ты должен был бы на коленях меня, черт побери, поблагодарить. Ты ведь ее хочешь, правда?

– Да, – согласился Пол. – Но...

Гоблин без малейшего усилия поднял его и ударил о стену. Пол от ужаса застыл, а гоблин продолжал:

– Твоя проблема в том, что ты сам не знаешь, чего хочешь. Поэтому даже хорошо, что я готов за тебя все уладить. Иначе тебя ждет сущая кутерьма. Я просто пытаюсь тебя по-хорошему отблагодарить за милую прогулку. А еще мне, наверное, нравится сводить людей. Хотят они этого или нет, – добавил гоблин с улыбкой в духе мистера Тэннера.