Софи уже возилась со своим беджем, но Пол медлил.

– Назад в офис, – повторил он.

– Ну конечно, простая взаимная перестановка, в точности такая, к какой вы бы прибегли, потеряв ключи от машины.

– Отлично, – сказал Пол. – Но если мы попадем прямиком в офис, как мы спасем вас? Дверь-то все еще будет в поезде.

– Дерьмо! – выругалась матушка мистера Тэннера. Об этом-то она и не подумала.

Повисло долгое молчание. Матушка мистера Тэннера сидела в глубоком кресле, опустив голову на руки, а оба клерка со смущенным видом стояли рядом. Наконец Софи произнесла:

– Ну, понимаю, насколько это может быть неловко для вас троих, но правду сказать, нет никакой причины и нам с Полом туг оставаться. Послушайте, когда мы вернемся назад, мы можем спросить мистера Червеубивца, не знает ли он, как вытащить вас отсюда. Или можем пойти в бюро забытых вещей на Юстонском вокзале и проверить, не сдали ли переносную дверь туда. Да что вообще она собой представляет? – добавила она.

Матушка мистера Тэннера ее обругала, Софи ответила тем же, и обстановка, безусловно, накалилась бы, если бы не вмешался Пол.

– Прощу прощения, – трижды повторил он, а потом один раз гаркнул: – ЗАТКНИТЕСЬ! – и сказала наступившей тишине: – У меня идея.

К немалому удивлению Пола, это сработало.

Нет, ничего приятного тут не было, совсем ничего. Взаимная перестановка, конечно, вернула их в офис, но ощущение – самое близкое сравнение, какое Пол мог подобрать – было такое, будто их выдавливают через ноздрю Господа, вот только задом наперед. И полет через облака в десятке тысяч футов над землей верхом на молочно-белом крылатом коне мистера Червеубивца радости тоже не доставил. Способ передвижения, разумеется, быстрый, и конь как будто сам все знал, управлять им не требовалось. Да и вообще, думал Пол, пролетая над Бирмингемом на сверхзвуковой скорости, со стороны мистера Червеубивца весьма любезно было одолжить им это кошмарное животное. Но как следует подумав, он предпочел бы пройтись пешком.

Конь ссадил их на платформе в Стаффорде как раз в тот момент, когда к ней подъехал поезд. Провожать их он не остался, и по той или иной причине все люди на перроне разом посмотрели в другую сторону. Едва поезд остановился, Пол и Софи протиснулись в ближайшую дверь и побежали по коридору, успев как раз вовремя: уборщик засовывал переносную дверь в свой черный пластиковый мешок. Пол замешкался, но Софи, оттолкнув его, вырвала у уборщика, дверь, схватила Пола за руку и стащила с поезда за мгновение до того, как он тронулся.

– Ну вот, – сказала она, когда оба, задыхаясь, уже стояли на платформе. – А теперь скажи мне наконец, что делает эта дурацкая штука.

И Пол рассказал. Первой ее реакцией была горькая обида, что он не упомянул про дверь раньше. На это Пол не нашелся, что ответить. Но кое-что он должен был сказать прежде, чем они предпримут еще хоть что-нибудь.

– Послушай, если хочешь, мы можем вернуться во времени... Я постою тут и покараулю для тебя дверь... а ты сможешь удержаться и не налить эту гадость в мой чай. Я хочу сказать, если ты правда этого хочешь. Если ты передумала или еще что-нибудь.

Она только мрачно на него посмотрела, и в этом взгляде прежней Софи было больше, чем хотелось бы.

– Почему? – спросила она.

– Ну, я просто подумал...

– Но это же глупо, – прервала она. – Потому что тогда мы не попали бы в ловушку в той странной комнате, никогда не нашли бы этих двух клерков, и им никогда бы не представился шанс на спасение, а тогда им пришлось бы остаться там на веки веков, и гоблинша ни за что не получила бы назад своего парня, и... – Она замолчала. – И вообще я все равно бы тебя любила, даже если бы не потравила тебя зельем. Поэтому какой смысл возвращаться?

– Никакого, – согласился Пол. – Я просто подумал...

– Не начинай, – оборвала его Софи. – Так, тебе, пожалуй, лучше проделать то, что ты делаешь с этой штукой. И поторопись, люди смотрят.

На сей раз Софи осталась на платформе присмотреть, чтобы дверь не закрылась. Пол шагнул вперед и, разумеется, очутился в комнате, где все было более или менее так, как перед их уходом, вот только оба клерка и матушка мистера Тэннера играли в карты за круглым столом. Одежды ни на одном из молодых почему-то людей не было.

– Канаста на раздевание, – объяснила матушка мистера Тэннера, пока клерки поспешно одевались. – Ты так надолго застрял, что нам пришлось поискать, чем бы развлечься.

– Отлично, – сказал Пол, – а теперь не могли бы мы поторопиться? Пожалуйста.

– Не отравляй людям настроение, – огрызнулась матушка мистера Тэннера и двинулась первой, а за ней последовали сперва Артур, потом Пип, все еще возившийся со шнурками. Но когда Артур попытался переступить порог...

– Я застрял, – сказал он.

Матушка мистера Тэннера щелкнула языком.

– Господи милосердный, сейчас не время для глупых шуток.

– Это не шутка, – трагическим голосом возразил Артур. – Я не могу двинуться с места. Я застрял.

Протянув длинную чешуйчатую руку, матушка мистера Тэннера схватила Артура за локоть и дернула. Артур вскрикнул, точно кошка, с которой живьем сдирают шкуру, но не шелохнулся. Матушка мистера Тэннера стала цвета нежнейшего аквамарина.

– А как насчет тебя? – спросил Пол. – Попробуй ты. Но и Пип не смог пройти через дверь.

– Это все сволочной Хамфри! – рявкнула миссис Тэннер. – Наложил на треклятую дверь замок.

Тут она села на платформу и разрыдалась. Пол и Софи поглядели на нее, потом на дверь. Дверь захлопнулась, опала и съехала со стены.

Они попытались прилепить ее снова, но дверь не приклеивалась: раз за разом печально соскальзывала, как непослушные обои. Наконец они увидели, что к ним приближается охранник, за которым следует полицейский, и решили, что пришло время исчезнуть. Меньше всего на свете им сейчас нужно, чтобы матушка мистера Тэннера принялась расчленять людей при свете дня в общественном месте.

– Это замок, – объяснила матушка мистера Тэннера, когда они медленно шли по привокзальной улице. – Самый обычный, но действует только на определенных людей, которых вы хотели бы держать взаперти, и, разумеется, его не видно.

– Так, хорошо, – сказал Пол. – Но если это всего лишь замок, то должен быть и ключ.

– Конечно, – мрачно рассмеялась матушка мистера Тэннера. – Проблема в том, чтобы его найти. Очевидно, он у этого гада Хамфри, и готова поставить резинку от трусов, что просто так он не валяется. Помяни мое слово, ключ в очень и очень надежном месте.

Они сели на скамейку в тени дерева. По счастью, матушка мистера Тэннера сменила гоблинский облик на что-то чуть менее броское. Впрочем, когда они проходили мимо стройки, вслед ей все равно раздался свист. Пол предположил, что она делает это лишь бы позлить Софи. Причем весьма успешно.

– На самом деле, – продолжала матушка мистера Тэннера, – все гораздо хуже, потому что в этой треклятой двери две замочные скважины, а значит, и ключа должно быть два, и следовательно, искать их будет труднее вдвойне. И зная Хамфри, – уныло шмыгнула носом она, – это будут не две простые латунные загогулины. Нет, там будет какое-то испытание, которое придется пройти прежде, чем они тебя послушаются. Наш Хамфри без ума от таких штучек. Помню, как у нас впервые поставили автомат с горячими напитками, а он наложил на него заклятие, чтобы кофе с молоком и двумя кусочками сахара он варил только чистым душой. Я ему сказала, да чтобы найти тут кого-нибудь чистого душой, нужно...

– Минутку, – прервал ее Пол. – Ты сказала испытание.

– Вот именно. А еще однажды он так настроил факс, что только седьмой сын седьмого сына мог поменять в нем картридж. По счастью, Рики Червеубивец действительно седьмой сын, но не может же он вечно торчать в конторе, его вечно гонят на какое-нибудь задание, а это так чертовски неудобно...

– Испытание, – повторил Пол. – Как в сказке. – Да. И...

– Или в легендах. Про короля Артура и так далее...